Сергей Самаров - Повелитель баталий

К сожалению, закатить на склон камень, который мы столкнули, было не в наших силах. Иначе мы могли бы встретить и вторую группу точно так же, как первую. Нам не пришлось бы тратить патроны. Однако исходить приходилось из того, что мы имели в наличии.

– Чубо! Волконогов! Бегом на ту сторону. Ставьте еще одну растяжку на подступах к воротам. Опять сдвоенную, гранаты на десятиметровой дистанции! – отдав приказ, старший лейтенант забрал у меня из рук планшетник, показывая этим, что следить за противником будет сам.

Мы с младшим сержантом быстро спустились, снова перебрались через камни, перешагнули через тела тех троих коммандос, которые повернули назад, и занялись выставлением растяжки. По эту сторону ворот не было такого явного коридора, как с другой. Здесь между двумя склонами шла просто не очень узкая ложбинка. Поэтому поражающая способность гранат должна была оказаться гораздо меньшей. Тем не менее мощные осколки Ф-1, традиционных для таких мероприятий, обладают основательной силой и должны доставить серьезные неприятности нашему противнику.

Да и в наличии узкого коридора были свои минусы. При большом скоплении людей один человек прикрывал там другого от осколков своим телом. Но нам помогли еще и скалы, свернутые с места, которые повалились от удара большого камня.

По другую сторону ворот трава росла выше. Там было легче замаскировать леску растяжки. Сдвоенную систему мы ставили хитро. Так, чтобы после активации гранат осколки летели в группу с двух сторон. Чубо отмотал пятнадцать с лишним метров лески и передал мне поводок. Но сперва он закрепил его на основной леске, которая была покороче.

– Тяни по склону, чтобы раньше времени не сработала, – велел Володя.

Я этим и занялся, выравнивая за собой примятую траву. В двух местах, где под моей ногой сломались толстые стебли какого-то растения, я подвязывал их травой, мягкой и гибкой, чтобы не было видно моего следа. Примерно в десяти метрах от младшего сержанта я остановился и осмотрелся. Лески как раз хватило, чтобы дугой обойти прямой путь по склону. Я приложился к земле лицом, чтобы отследить возможную траекторию полета осколков, и увидел, что легкий бугорок на склоне прикроет людей, идущих по тропе.

Недолго думая я осмотрелся, потом притащил со стороны четыре самых больших камня, которые оказались мне по силам. Вслед за этим я подкопал склон, чтобы создать плоское основание, устроил камни и попрыгал на них. По команде Чубо я пристроил там гранату, предварительно подготовив ее точно так же, как и при установке первой растяжки. Напоследок я с уровня камней прострелил взглядом пространство. Теперь пригорок не мешал и никого защитить не мог. Все было готово. Я мог возвращаться к старшему лейтенанту Станиславскому.

Чубо дождался меня у своей части растяжки, показывая пальцем на место, через которое мне следовало переступить. Я, разумеется, не взорвался, и до командира взвода мы добрались уже через полторы минуты.

– Расшифровывай! – Старший лейтенант передал мне планшетник. – Еще одно письмо пришло. Научил бы меня, чтобы не ждать и не мучиться. А то еще, не приведи бог, с тобой что-то случится!

Я не стал говорить, что со старшим лейтенантом тоже может приключиться беда, а он не ставит нас в известность об операции в полном объеме, выдает необходимую информацию только частями. Без командира и этих сведений мы и в самом деле превратимся в солдат-потеряшек, которые заблудились в горах. Такое высказывание было бы, с одной стороны, укором солдата офицеру, а в нашей армии это не принято. С другой стороны, такое дело походило бы на торговлю. Словно я предлагал Станиславскому одну информацию в обмен на другую. Такое в нашей армии тоже не культивируется.

– Будем надеяться, что со мной ничего не случится, товарищ старший лейтенант, – просто и даже бодро ответил я.

– Напьешься как американец, – сказал Чубо.

– Разве что это!..

– Научи! – требовательно сказал старший лейтенант.

– Допуск!.. – напомнил я.

На меня, как я узнал от майора Варфоломеева, допуск по разрешению на работу с шифрами и программами, читающими их, оформляли заранее. Приятно было сознавать, что армейский порядок доверял мне больше, чем мой командир, и я имел полное право отказать старшему лейтенанту.

Он вздохнул, все понимая, и заявил:

– Да. Моего допуска тут не хватит.

Станиславский передал мне планшетник, который я сразу не сумел взять, потому что вытирал носовым платком руки, которые испачкал, когда таскал камни.

Письмо было коротким. Я быстро расшифровал текст, не интересуясь его содержанием, и сообщил Станиславскому о завершении работы.

Он умудрился прочитать сообщение за две секунды и заявил:

– Этого еще не хватало!

– Просят до ужина захватить американского президента? – наивно, совершенно невозмутимо спросил младший сержант.

– Это было бы не так сложно и опасно, как наше теперешнее положение. Первое. В грузинский погранотряд поступила просьба освободить от патрулей и нарядов участок границы с Чечней. Второе. Полковник Костатидос, телефонный номер которого мы переслали в Москву!.. Мы почти сорвали ему операцию по заражению диких кабанов вирусом африканской свиной чумы. Полковник обязал, как он выразился, русских бандитов помочь ему. Сейчас он выходит к миграционному маршруту кабанов. Вечером, как предполагается, животные двинутся в сторону России. Кабаны обычно передвигаются ночью, а днем пасутся там, где их свет застанет. Нас из Москвы просят задержать Костатидоса, потому что перекрыть границу не успевают. В горах низкая облачность, и помощь к пограничникам вылететь не в состоянии. Собственных сил у них мало, участок протяженный. Нашей стороной точно не определено, где именно кабаны уйдут в Россию. Однако Костатидос это, видимо, хорошо знает. Американцы два года следили за миграцией кабаньих стад, изучили маршруты. Эпидемия африканской свиной чумы призвана затруднить работу Олимпиады в Сочи. Костатидос идет с тремя русскими бандитами, на которых возложено задание. При них еще три бойца, вынужденно снятые с постов, и начальник службы охраны майор Хортия, тот самый, которому я назначил свидание во Владикавказе. По всей вероятности, они будут выходить к границе с Чечней. То есть пройдут мимо нас. Значит, эта группа сможет оказать помощь первым шестерым русским бандитам. Это подкрепление, причем существенное, если, конечно, мы не уничтожим первых до прибытия вторых. Первых шестеро. Вторых – восемь человек. Полковника ЦРУ мы можем всерьез не воспринимать. Но и семь человек – это серьезно. Волконогов, включай спутник!

Я понял свою задачу, перевел камеру ближе к территории лаборатории и сразу обнаружил группу из восьми человек. Они уже вышли за ворота, обогнули угол забора с небольшой наблюдательной вышкой, где вместо часового были установлены видеокамеры, и завернули к тропе, идущей в нашу сторону.