Андрей Бадин - Привет от талибана

— А как вы думаете, кому было выгодно ограбить банк?

— Грабителям, кому же еще, — удивилась Ольга.

— Чем занимается «Нокс банк»?

— Как все банки — кредитами, займами, ничего необычного.

— Может, он кому-то деньги задолжал?

— Нет.

— Скажите, а что за человек Руденко?

— Нормальный человек, порядочный, хороший организатор.

— А кто хозяин банка?

— Этого я не знаю, нам такое не говорят.

— Вам что-нибудь говорит имя Некрон?

— Нет.

— А Михаил Никитьевич Ляхов?

— Тоже нет.

— А если мы обратимся к главному бухгалтеру? Может, он нам чем-то поможет…

— Главного бухгалтера у нас нет. Он погиб полгода назад в автомобильной катастрофе. Я временно замещаю его, пока нового не подберут. Я в банке уже три года работаю и вникла в суть дела. Я подающий надежды банкир, — добавила Ольга не без озорства.

— Извините за нескромный вопрос, а какая у вас зарплата?

— Большая, — смутилась Ольга.

— Ну а все-таки. Это не для протокола, а из чистого любопытства.

— Раньше была меньше, а за полгода работы на месте главного бухгалтера я заработала на вот эту квартиру.

— Хорошая. И сторона солнечная, — вставил Вадим.

Вопросов больше не было, а уходить оперативникам не хотелось — общение с Ольгой доставляло мужчинам удовольствие.

«Она к делу непричастна. Это точно», — решил Вадим.

— Как были имя и фамилия главного бухгалтера? — в заключение спросил Сергей.

После некоторой паузы Лаптева ответила:

— Лаптев, Григорий Сергеевич Лаптев, мой отец.

Обескураженные сыщики замолчали.

— Примите наши соболезнования, — начал Сергей.

Расспрашивать, как случилась автокатастрофа, он не стал, а решил в управлении посмотреть дело и уже после, если возникнут неясности, допросить Ольгу.

Мужчины помолчали и уже хотели уходить, как Ольга вдруг сама начала рассказывать:

— Мой отец был известный в своих кругах экономист. Когда организовали «Нокс банк», его пригласил Николай Сергеевич на должность главного бухгалтера, и отец согласился. После окончания экономического факультета МГУ я пошла работать к отцу. По блату, естественно. Полгода назад отец задержался на работе допоздна. А по дороге домой перевернулся несколько раз на машине и погиб. Экспертиза установила, что он был сильно пьян, хотя отец спиртного в рот не брал. Мама очень страдала, я тоже. Она стала нервной, раздражительной, просто невыносимой, у нас начались скандалы, и я ушла из дома. Сначала снимала комнату, а когда появились деньги, купила эту квартиру. Я навещаю маму несколько раз в неделю, и отношения у нас снова отличные.

— Следствие было? — спросил Сергей.

— Нет. Оформили как несчастный случай, но следователь приходил, расспрашивал, что-то записывал, и на этом все кончилось.

— А вы утверждаете, что отец не пил.

— Да, но экспертиза выявила у него признаки хронического алкоголизма — состав печени и так далее.

— Если хотите, мы найдем дело и изучим его, — сказал Сергей.

— Не надо, отца ведь не вернешь.

— Как вы думаете, это было убийство или несчастный случай?

— Конечно, несчастный случай, — ответила Ольга и тяжело вздохнула.

Руденко ввели в кабинет Корнилова и посадили на стул напротив стола. Гор и Седой сели, один справа — в кресло, другой слева — на кожаный диван.

Генерал встал, подошел к банкиру и поздоровался за руку:

— Здравствуйте, Николай Сергеевич.

— Доброе утро, Алексей Михайлович.

— Вам известно, что с нескольких счетов нашей организации пропали большие суммы денег? Фактически все деньги пропали. Деньги переводились из банка в банк, затем были обналичены, а счета закрыты. Так преступники заметали следы.

— Я не знал этого. Я знаю, что банк ограбили и украли миллион долларов.

— Из «City Bank» украдено двадцать миллионов долларов, и они были некоторое время на вашем личном счету в «American Express Bank».

— Мне нечего вам ответить. Это ошибка.

— Я несколько раз проверил и перепроверил это сообщение, прежде чем пригласить вас сюда. Информация точна. Теперь я хочу вас спросить, что это: заговор, оплошность или непонятное стечение обстоятельств?

— Я не могу ответить ни на один ваш вопрос, — упорствовал Руденко.

— Вы сейчас в отпуске? — вдруг спросил Корнилов.

— Да.

— Вы хотели ехать отдыхать?

— Да, Алексей Михайлович. Ведь я вам докладывал месяц назад, что хотел бы поехать на Багамские острова, и вы разрешили мне это.

— Да, разговор был, и я дал согласие, но при обыске вашего дома в Малаховке мы нашли вот это. — Корнилов положил на стол два заграничных паспорта и авиабилет.

— Что это? — спросил Руденко, протянул руку и хотел взять, но генерал быстро отодвинул их.

— Это два ваши загранпаспорта, но на разные имена и фамилии, и авиабилет в Амстердам. Куда это вы собрались, Николай Сергеевич?

— Я первый раз слышу об этом. Это не мои документы, — начал тот, но Корнилов его грубо перебил:

— Имена и фамилии не ваши, а фотографии ваши, вот полюбуйтесь, — он открыл паспорт на имя Лаврентьева Иннокентия Абрамовича.

Фотография была действительно Руденко. Тот посмотрел и перевел удивленный взгляд на Корнилова.

— Наши сотрудники нашли это у вас в особняке, но не в сейфе, как положено, а в коридоре, в тайнике — за картиной.

— Я вам еще раз повторяю, это не мое. Мне это подбросили… — начал банкир.

— А деньги на ваш счет тоже случайно перевели? — зло спросил Корнилов.

Руденко замолчал.

— Вы бы на моем месте поверили мне, когда неоспоримые, вопиющие факты налицо?

— Нет, я бы вам тоже не поверил.

— Поступим так: вы чистосердечно признаетесь во всем, возвращаете украденные деньги, а я заминаю скандал и мирно отправляю вас на пенсию. И даю слово — мести не будет. В противном случае мы получим интересующую нас информацию, но уже по-плохому, а не по-доброму.

Лицо Руденко вытянулось, губы затряслись, и лоб вспотел.

— Алексей Михайлович, вы же меня знаете двадцать лет, я когда-нибудь вас подводил? Я честный, преданный вам человек, за что такое недоверие?

— Да, Николай Сергеевич, мы двадцать лет проработали бок о бок, выполняли сложные секретные задания, и ни разу я не усомнился в вашей честности офицера и преданности друга. Я был крайне удивлен фактами, и, если бы они не были столь несомненными, я бы им не поверил. Поэтому наш разговор проходит здесь, в моем кабинете, а не в подвале нашего офиса в Лобне.

— Поверьте мне, Алексей Михайлович, я непричастен к хищению денег. Кто-то целенаправленно чернит меня в ваших глазах, подставляет, стремясь уйти от возмездия.

— Я вам верю как человек, знающий вас, но как разведчик, как глава секретной организации — нет. Я вас прошу, развейте мои подозрения, подумайте, взвесьте все и поговорим через час, а пока, — он обратился к Гору, — проводите Николая Сергеевича в комнату для гостей.