Сергей Бакшеев - Парализатор

— Становитесь сзади автобуса! Перегораживайте путь! — руководит колясочниками Марго.

— Что ты делаешь? А если он не затормозит? — пугается Валентина Николаевна.

— Это не только ради Паши. Это ради нас всех. Должны же мы хоть когда-то постоять друг за друга!

Спускается последний колясочник. Это Вонючка. Ему достается место впереди всех. Дети затихают. Слышен лишь приближающийся рокот мотора. Двенадцать инвалидов-колясочников смотрят на несущийся навстречу автомобиль. Такси уже близко. Машина и не думает тормозить. Вовчик выжимает максимально возможную скорость.

Солнце зависло над лесным склоном за спиной таксиста. Лучи отражаются в стеклах автобуса. Вовчик видит преграду и направляет машину в объезд по обочине. Это единственный путь к спасению. Он уверен в себе и в своем автомобиле.

В какой-то момент блики стекол смещаются и Вовчик замечает непредвиденное.

Какого хрена! Что здесь делают инвалиды? Как эти уроды здесь оказались!

Двенадцать пар глаз детей-инвалидов натыкаются на глаза таксиста. На детских лицах фатальная решимость. В их ограниченной жизни столько плохого, что смерть — это не боль, а избавление от нее. По одному они еще могут впасть в панику, но вместе друг с другом они готовы разделить любую судьбу.

Лицо Вовчика перекошено от бессильной злобы. Он не может понять, что заставило этих мальчишек и девчонок жертвовать собой. Ради чего они хотят остановить его! Что он им такого сделал?! Неужели они не понимают, что полторы тонны металла, разогнанные ста тридцатью лошадиными силами, сомнут их легкие коляски на ручной тяге!

Но есть то, в чем они имеют преимущество. Двенадцать пар глаз против одной. И эти глаза давят и давят невидимой, но осязаемой силой. И чем меньше расстояние, тем сильнее их давление.

Не смотреть!

Вовчик стискивает веки, чтобы не видеть огромные глаза первого самого маленького мальчишки, одетого в футболку с пятнами от еды. В последний миг он замечает, что мальчик катится ему навстречу. Даже сквозь шум мотора он слышит дикий детский крик. Нога на педали газа дергается. Машина подскакивает, словно на кочке, и руль вырывается из потных рук. Грохот ударов, скрежет железа, и Вовчик открывает глаза. Перед ним лобовое стекло в узорах трещин и чистое пространство.

Губернатор Московской области посмотрел бумагу, протянутую помощницей, и удивленно вскинул бровь.

— Двенадцать инвалидов-колясочников и каждый…

— Они вместе перегородили дорогу. Это был их осознанный выбор.

— Это же дети! А где, черт возьми, была наша полиция?

— Немного опоздали. Прибыли через несколько минут.

Губернатор встал, нервно прошелся по просторному кабинету, еще раз заглянул в бумагу.

— Вы считаете, что я должен произнести эту речь?

— Журналисты собрались. Ждут только вас.

— В актовом зале? — губернатор застегнул пиджак и направился к выходу. Помощница семенила сбоку.

— Да. Пришлось демонтировать часть кресел, как обычно делаем на траурных мероприятиях. Сами понимаете, их двенадцать, да еще мы привезли колясочников из нашего интерната.

Губернатор вошел в затемненный зал, направился к гробу, поправил ленты на венке и минуту постоял в общей тишине. Затем он поднялся на сцену. Из общего полумрака его выхватил луч софита. Губернатор сделал жест, чтобы приглушили свет, и достал бумажку.

— Сегодня мы не скорбим, а чествует героев. Каждый из них совершил настоящий подвиг. Благодаря мужеству детей с ограниченными физическими возможностями, но не ограниченной духовной силой, задержан опасный преступник. И я не побоюсь сказать, что если бы и мы, взрослые, имели такую же непримиримую позицию к общим недостаткам, жизнь в стране стала бы лучше. Я предлагаю отдать должное юным героям.

Зажегся свет. С двух сторон на сцену выехали двенадцать мальчиков и девочек в инвалидных колясках. Первым выкатился Вонючка. На этот раз на нем, как и на всех остальных была одета новенькая футболка с логотипом сотовой компании, подарившей ребятам мобильные телефоны.

Защелкали фотоаппараты, раздались аплодисменты. Губернатор жестом остановил зарождающийся шум.

— Спасибо ребята за ваш геройский поступок. Вы молодцы, но сегодня я особо хочу отметить вашу воспитательницу Валентину Николаевну Новикову.

Все присутствующие обратили свои взоры на гроб, установленный у подножия сцены. В наступившей тишине губернатор продолжил:

— В самый ответственный момент Валентина Николаевна бросилась под машину преступника. Она погибла. Но благодаря его самоотверженности, автомобиль изменил направление движения и съехал в кювет. Она спасла вас ребята. Помните об этом.

Выждав паузу, губернатор сказал:

— Правительство Московской области берет шефство над вашим интернатом. Мы будем вам помогать, и еще не раз встретимся. А сейчас кто-нибудь из вас хочет рассказать о Валентине Николаевне?

Вонючка уверенно поднял руку. Губернатор протянул ему микрофон, но, увидев непроизвольно дергающиеся руки мальчика, засомневался.

— Вы подержите, — подсказал ему мальчик. В зале заулыбались. — Мне нравится говорить, потому что я с рождения мог только мычать. Честно-честно! Я карточками разговаривал. Это ужасно трудно и обидно, никто не хочет дождаться, пока ты сложишь. А еще мои неуклюжие руки… Не верите, про карточки? Спросите у наших.

Колясочники на сцене дружно закивали.

— Когда машина неслась на нас, я стоял впереди всех и подумал — вот мой шанс. Я давно хотел попасть под колеса, ведь душа бессмертна. Правда?.. И я поехал… А Валентина Николаевна догадалась. Она отдернула меня назад, и сама бросилась под машину… В этот момент я закричал. Первый раз в жизни. С тех пор я разговариваю.

Вонючка смущенно склонил голову.

— Про воспитательницу, — шепнул губернатор.

— Валентина Николаевна, она очень добрая. Самая добрая. Даже чересчур. Бывают добрые иногда. А она всегда-всегда, даже, когда не надо.

— Спасибо. — Губернатор с облегчением выпрямил спину. — Валентина Николаевна всегда будет жить в наших сердцах.

Марго первой вышла на улицу. Она думала, что за три дня после трагедии выплакала все слезы, но сейчас у гроба воспитательницы слезы вновь полились рекой. «Добрая, чересчур добрая», — вертелись в ее голове слова Вонючки, научившегося говорить. Пусть все будут добрые! Особенно, когда это очень надо!

Марго увидела спешащего в правительственное здание следователя Самарова. Вот кому бы хоть капельку доброты Валентины Николаевны.

Девушка бросилась к следователю:

— Где Пашка? Что вы сделаете с ним?

— На какой вопрос ответить первым?

— Не издевайтесь!

— Если «где», то вот он. — Самаров указал рукой на край большой парковки.