Сергей Аксу - Комбатанты

Майор, опрокинув стакан, поежился. Подперев кулаками седые виски, уставился в стол.

– Ну и дрянь! Паленая, бля! Уроды!

Затянувшись сигаретой, продолжил прерванный рассказ:

– Допрашивали как-то одного гаденыша из отряда Хамзатханова. Конечно, пи…дюлей надавали, чтобы посговорчивей был. Бывший десантник, красивый здоровый парень, снайпером воевал в «первую». А вернулся домой, его обратно потянуло. Решил «зелененьких» срубить на «мерседес», балдежной жизни ему, видите ли, захотелось. Мозгов-то нет, одна деревяшка! На кирпичах, наверное, много тренировался! Подался урод к боевикам. У них расценки другие. Под Сержень-Юртом у боевиков, в «Якуб-лагере», успешно подготовочку соответствующую прошел. А потом, гнида, ребят наших стрелял, словно самолетики в тире. Это для него что два пальца обоссать!

– Иуды! – вырвалось у Валерки.

– Нет, мой дорогой, это подонки! А иуды это те, кто из-за бабских юбок стреляет и стариками с детьми прикрывается, – уточнил Петрович, пощелкивая по сигарете, стряхивая пепел.

– Помнится, во время движения колонны через Хасавюрт пропал молоденький прапорщик. Заглох движок у последнего «зилка». И сгинул парень вместе с автоматом, больше мы его так и не видели…

– Немудрено, Валер, – хмыкнул Петрович. – Там полгорода – чеченцев. Пятая колонна, твою мать. И оружия, там говорят, немерено.

– Удивляюсь, как они нам тогда еще в спину не долбанули.

– Погоди, браток, еще долбанут. Если уже средь бела дня на улицах стали заваливать «федералов», чего ждать дальше.

– Мне кажется, зачищать надо тщательнее и чаще! Не церемониться, арестовывать пособников, гадов всех подозрительных. Высылать подальше, чтоб духу их здесь не было, чтоб воду не мутили! Иначе ничего не добьемся, так и будут нас месить.

– Валерка, дорогой, не смеши меня, козла старого. Уже высылали! Дедушка Сталин постарался! На нашу бедную головушку! Они теперь русский язык лучше нашего знают, где их только сейчас в России нет, как тараканы расползлись по стране, – язвительно усмехнулся Петрович. – Их полмиллиона к нам переселилось из-за дудаевского режима. Так вот скажи, какого рожна мы должны за них воевать? Иди, Ахмед, воюй, освобождай свою землю от Басаевых и прочей сволочи. Не идет! Некогда! Бизнесом, видете ли, занимается! Пусть Иван отдувается, сопли кровавые пускает за него!

– И все же, Петрович, я за «жесткие зачистки». Окружай «десантурой» и спецназом населенные пункты и тряси «чехов» до тех пор, пока не посинеют. Иначе хрен ты тут что сделаешь!

Бар закрывался. Валерка и Харин одни из последних покинули уютный столик в углу у окна. На улице было тепло, падал редкий пушистый снег. За разговором не заметили, как прошли пару кварталов и остановились у небольшого магазинчика.

– Открывай! – майор настойчиво забарабанил в стеклянную дверь.

– Закрыто! – проорал выглянувший торгаш, показывая на часы на руке. – Закрываем!

К магазинчику подлетел милицейский «уазик» с «мигалкой», из него выскочили трое милиционеров. Один с автоматом. Ввалились шумной гурьбой в помещение.

– Наряд вызывали? – гаркнул усатый старшина в шапке, сдвинутой на затылок.

– Да вот хулиганят, стекло разбили, – объяснял хозяин магазина, молодой откормленный парень в кожаном пальто, лет двадцати восьми.

– Мы уже закрыли, а они вломились, буянят! – завопила из-за прилавка одна из продавщиц, сильно накрашенная блондинка. – Чертовы пьянчуги! Покоя от них нет!

– Кто буянит, красуля, ненаглядная моя? Какое стекло? Само треснуло, оно на ладан дышало. Я только за ручку тронул. Девочки, милые, бутылку «старки», пачку сигарет и мы покинем ваш райский уголок, – покачиваясь, откликнулся добродушно майор, сосредоточенно копаясь в раскрытом бумажнике. – Вот вам за стекло, а это…

– Всем шампанского! Угощаю всех! Братки, я ведь тоже «мент поганый»! Полгода назад служил в милицейском батальоне! – заорал, увидев вошедший наряд, обрадованный Валерка, размахивая зажатыми в кулаке смятыми купюрами.

– Ладно, хватит бузить! Поехали, мужики! – предложил сержант. – Проветримся!

– Заодно отдохнете, протокольчик составим! – добавил другой.

– Куда? – спросил Валерка, осоловело тараща глаза на милиционеров. – Не понял!

– В гости, дорогой! К Санта Клаусу! – сержант засмеялся своей шутке (у дежурившего сегодня старшего лейтенанта Каменского было прозвище – Санта Клаус).

– Нам и здесь неплохо!

– Сейчас будет плохо! Кому говорю! Выходи, пока холку не начистили! – отозвался дюжий сержант, бесцеремонно толкая майора к выходу.

– Что за тон, ментура? – возмутился Харин. – Ты как со мной разговариваешь, щенок? Ну-ка, руки в сторону!

– Да чего с ними церемониться! Давай ребята!

Милиционер, грубо заломив руку майору за спину, потащил его к выходу. Валерка бросился на помощь другу и схватил сержанта за рукав, но, получив резкий удар локтем в лицо, отлетел к прилавку и шлепнулся на пол.

– Суки!! – взревел Харин, вывернувшись из захвата и сбив сержанта с ног. Сдернул у него с плеча «акаэс» и, передернув затвор, заорал на опешивших ментов:

– Стой! Падлы!

– Ты чего, майор? Не дури!

– Всех положу! Не подходи!

– Охренел совсем? Что за шутки? Не будь мудаком, отдай оружие!

– Назад! – Майор побагровел, его глаза потемнели и сузились.

– Слышь, приятель, давай по-хорошему поговорим! Только автомат верни!

– Ты, что?! Неприятностей на свою жопу ищешь?! – рявкнул побледневший старшина. – Будут! Под статью захотел? На нары?

– Заткнись, сучонок! Я тебе такие нары покажу! Это тебе не старых бабок с семечками да носками у магазинов гонять!

– Паша, передай Терехину…

– Меня боевого офицера какая-то шушера будет лапать! – перебил старшину майор. – Да я вас сейчас стреножу! Или яйца отстрелю! Мудачье поганое! Извинения еще будете просить!

– Майор, ты не зарывайся!

– Ну-ка, живо! Поднять парня! – Харин повел дулом «акаэса».

Двое милиционеров попытались поднять отключившегося Валерку с пола. Левый глаз у него основательно заплыл, из распухшего носа на подбородок и шарф текли кровавые сопли.

– Малец, ну давай! Давай! Хватит спать, здесь тебе не гостиница, – похлопывая по щеке, младший сержант делал все, чтобы привести Валерку в чувство.

– Вы чего с парнем сделали, козлы ментовские? – майор, опутив автомат, наклонился над лежащим.

Этого движения было достаточно, чтобы милиционеры воспользовались ситуацией. Один из них крепко обхватил сильными руками майора сзади, тем временем двое других вцепились в оружие. После непродолжительной возни поверженный майор лежал на полу лицом вниз с наручниками на руках. Грязно матерясь и извиваясь, он пытался пнуть кого-нибудь из врагов.