Игорь Волознев - Ближний бой (СИ)

Судьба, наверно, у меня такая - попадать в разные передряги, - выдавил он со вздохом. - Не виноват я, Николай Петрович. Всё случайно вышло...

Сегодня ты ночевать не приходишь и возвращаешься весь в крови, а завтра, глядишь, милиция за тобой явится!

Придётся срезать волосы, а иначе не получится, - сказала Лена и, не получив от Олега ответа, взялась за ножницы.

Он застонал сквозь сжатые зубы, когда она пинцетом выдернула у него из кожи головы стеклянную занозу. Ещё больнее стало, когда она смазывала это место йодом.

Он покосился на полированную дверцу буфета, в которой отражалась его искромсанная голова.

В немногих словах он рассказал, как вечером на тёмной улице двое крутых попросили у него прикурить, а он ответил отказом. Они саданули по плечу свинчаткой и ещё бутылку об голову разбили. В качестве доказательства он продемонстрировал огромный красно-лиловый синяк, расплывшийся чуть ли не по всей верхней половине груди.

Лена от ужаса всплеснула руками, а башмачник произнёс:

Вот как гулять в такую поздноту! Не те нынче времена. То ли дело раньше... Помню, бродили мы по Ленинским горам всю ночь напролёт...

Пока он предавался воспоминаниям, Олег устроился на диване и закрыл глаза. Не говорить же, в самом деле, что столкнулся с убийцей Андрея. Это вызовет вопросы, отвечать на которые не было никакой охоты.

Олег сделал вид, что заснул. Сквозь щель в ресницах он наблюдал за Леной. Она сидела, сложив руки на коленях, и смотрела на него. Во взгляде её больших зелёных глаз сквозила боль. Он понимал, что она волнуется за него. Ему было стыдно и в то же время приятно. Если волнуется, значит, он ей небезразличен.

Николай Петрович ушёл на кухню. Олег пошевелился, слегка меняя положение. Заныло плечо, и он сморщился от боли. Лена встрепенулась и подалась ему навстречу.

Ничего, всё нормально, - прошептал он. - Посиди рядом.

Хорошо, - ответила она.

Он не мог сдержать улыбки. Да, он ей небезразличен. Захотелось, чтобы она всё время сидела рядом. Незаметно для себя он погрузился в сон.

В полдень на даче Картавого зазвонил телефон.

Боря, это я, - услышал он знакомый женский голос и досадливо поморщился. - Звоню с того света!

Ладно, Валерия, давай говори, что надо. А насчёт того света - ошибка вышла. Я дал задание только по одному Сопиле.

Серьёзно? - Голос Валерии ясно говорил о том, что она ему не верит. - Ну вот что, Картавчик, мозги ты мне не дури, а слушай сюда. Сопила перед смертью мне всё рассказал. И про инкассаторов, и про Гену, и даже про то, сколько ты на этом наварил.

Валерия замолчала, дожидаясь его реакции.

Старый вор тяжело сопел в трубку.

Чего ты хочешь? - спросил осторожно.

Есть у меня желание рассказать об этом Кисе.

Сделаешь большую глупость.

А что же, по-твоему, мне остаётся? Сидеть и ждать твоего красавчика? Твоего ангелочка смерти?

Мы могли бы договориться. Но это не телефонный разговор. Давай где-нибудь встретимся.

Неохота мне с тобой встречаться, Картавчик. И разговор у нас может быть только один. Чтоб я на тебя не стукнула Кисе, ты выдашь мне ангелочка. Можно ещё тёпленького.

Картавый промолчал. Валерия требовала от него голову Штрупа. Но Гена и его парни - единственная группировка, которую реально контролировал старый вор. Расставаться с ней в планы Картавого никак не входило.

А с другой стороны, и с Кисой ссориться не хотелось. Ведь если он узнает, то взбесится. Точно взбесится. А в таком состоянии он способен на всё.

Картавый медлил, не зная, что ответить.

Я не совсем понимаю тебя...

Ты меня прекрасно понимаешь, - в голосе Валерии звучал металл. - Вообще-то наказание в первую очередь должен понести ты, но я согласна удовлетвориться одним Штрупом.

Ладно, я подумаю. Но какие гарантии с твоей стороны?

Гарантии? Сто тысяч баксов, которые ты мне выдашь. Вот гарантии. Гарантии того, что я ни минуты лишней не задержусь в этой стране, где ползают такие людишки, как ты и Штруп. Усёк, Картавчик?

Дело ясное, - сказал вор. - А может, перебьёшься только баксами?

Нет. Баксы пойдут в довесок к тёпленькому Гене.

Я готов накинуть.

Нет, говорят тебе. Короче, так. Не позднее сегодняшнего вечера я должна увидеть нашего миленького Штрупа без буквы "ша". Упакуешь его в багажник, понял? А машину твои братки пусть подгонят, куда я скажу. И без фокусов. Если я не вернусь со свидания с мёртвым Штрупом, Кисе сразу же станет известно обо всём.

Ты можешь перезвонить мне через пару часов?

Конечно. Хоть через пару, хоть через пяток. Я сегодня свободна весь день.

Картавый положил трубку и посмотрел на Вовца, который напряжённо прислушивался к разговору.

Валерия, - сказал Картавый.

Вовец кивнул.

Эта сучка требует, чтобы мы замочили Штрупа да ещё выдали ей сто штук баксов! - рявкнул вор, сжимая кулаки. - А не то, говорит, стукну Кисе!

И ведь стукнет, - сказал напарник. - Ей-Богу, стукнет!

Картавый с кряхтеньем встал из кресла и принялся, по своему обыкновению, расхаживать по комнате, иногда останавливаясь у окон.

Мочить её надо, - сказал Вовец веско.

И я уже знаю как, - Картавый остановился. - Позови сюда Папуаса.

Вовец с таким видом, как будто тоже всё знает, вышел за дверь и вскоре вернулся с бандитом по кличке Папуас. Кличку свою тот получил не только за смуглость и худобу, но и за крайнюю неотесанность во всём, что не касалось его прямой обязанности в банде Картавого - взлома замков и угона машин.

В комнату он заходить не стал. Остановился у двери, маленькими глазками глядя на босса и часто смигивая.

Нужен неприметный "москвичёк" на сегодняшний вечер, - сказал ему Картавый. - Или "жигуль". Угони где-нибудь на окраине, хотя бы в Люберцах, и к шести вечера будь здесь с машиной. Понял?

Папуас оскалил в ухмылке прокуренные зубы. Угнать подержанный "Москвич" было для него несложно. Не то что увести новенький "бумер" с охраняемой стоянки, хотя и с такой работой Папуас успешно справлялся.

Когда Валерия позвонила снова, тон Картавого был примирительным.

Лады, я согласен, - сказал он. - Всё тебе будет, и баксы, и Штруп. Только не вздумай со мной шутить.

Ты, Картавчик, тоже давай без фокусов. Предупреждаю, что я сейчас пишу Кисе письмо, которое передам одному человечку. Если что со мной случится, письмо попадёт в руки Кисы.

Можешь не беспокоиться. То, что тебя интересует, будет лежать в багажнике "Москвича". Деньги будут там же. А голову ангелочка мы упакуем в отдельный прозрачный пакет, так что, если захочешь, можешь забрать её с собой как сувенир.

Картавый скорее догадался, чем услышал, что она усмехается.

А что, может, я так и сделаю, - сказала она.

Всё будет готово к одиннадцати вечера.

Отлично. В одиннадцать напротив кафе, где мы встречались в прошлом году. Ты знаешь это место. Там тихо, и менты появляются редко.