Сергей Самаров - Двенадцать раундов войны

Утро выдалось туманное и мутное, с повышенной влажностью, но и без дождя, и без снега.

Колонна из двух полицейских грузовиков в сопровождении бронетранспортера двигалась на невысокой скорости по проселочной дороге между поросших березняком и ельником сопок. Но даже проселочной эту дорогу можно было назвать условно. По сути дела, этой дороги вообще не было, хотя она и отмечалась на картах как существующая. Может быть, летом здесь и можно было проехать на внедорожнике, хотя тоже только в недождливую погоду. А сырой кавказской зимой эта дорога превращалась в транспортную полосу препятствий. Жирный чернозем промок уже, казалось, на несколько дециметров в глубину, налипал на колеса и заставлял крутиться с натугой. А уж как шумели двигатели, с какой тяжестью, и только на второй передаче преодолевалась эта дорога. Бронетранспортеру было легче. Его восемь мощных колес лучше цеплялись за почву, и двигателю приходилось применять меньше усилий для передвижения. Но и бронетранспортер обязан был ориентироваться по скорости на возможности идущих следом за ним грузовиков, поскольку он являлся только сопровождающей колонну бронированной единицей.

Лес на сопках был из тех, что называется «грязным». Впрочем, по всей России сейчас леса стали «грязными». Произошло это по глупости законодателей, принявших Лесной кодекс. Если при советской власти людям, которые забирали из леса себе на дрова сухие и упавшие деревья, платили деньги за очистку леса, то теперь тех, кто лес чистит, крупно штрафуют. И леса постепенно загрязняются, гниют и становятся даже не то что непроходимыми, а непролазными. Вот такой непролазный лес и стоял по обе стороны от проселочной дороги.

Однако «непролазный лес» — понятие относительное, как и все в этом мире. Те, кто в лесу или около него обитают, его знают и прокладывают тропы там, где, кажется, и проложить их невозможно. Они знают, где следует пригнуться, где проползти на четвереньках, чтобы вдвое, если не втрое, сократить путь.

Так вот, сокращая путь, они и вышли к проселочной дороге. И вовремя вышли. Амир Джабраил Исрапилович Уматгиреев только успел расставить своих моджахедов по местам, когда донесся звук беспрестанно надрывающихся автомобильных двигателей. Полицейская колонна приближалась. Но и к ее встрече все было уже готово. Среди камней впереди колонны засел со своим «РПГ-7» Икрам Лорсануков. Икрам обожает стрелять по бронетехнике и хорошо знает, в какое место отправить пули, чтобы выстрел оказался наиболее эффективным. Мовсар Назарбеков уже развернул в боевое положение и положил на плечо тубу одноразового гранатомета «Муха» для замыкающего колонну грузовика. Вторая «Муха» лежит рядом. Мовсар не желает обидеть своим вниманием ни один грузовик. А позади всех, на тот случай если полицейские будут выпрыгивать из горящих грузовиков через задний борт, устроился с пулеметом Насухан Оздемиров. Остальные моджахеды джамаата успели занять позиции с двух сторон дороги и позади, рядом с Насуханом. Их позиции вполне безопасны, друг в друга они попасть не смогут, потому что огонь придется вести вниз под углом в сорок пять градусов. О безопасности амир Джабраил сейчас заботился особо, потому что месяц назад бойцы его же джамаата выставили такую же засаду, только на ровном месте. Стреляли с двух сторон дороги. В результате — двое раненых, одного из которых даже до землянки не донесли. Похоронили прямо на полпути до базы. Обидно, когда свои же своих.

Колонна долго не показывалась. Однако Джабраил Уматгиреев ждать умел и спокойствия не терял. И бойцов своего джамаата готовил к этому же. Дождался и в этот раз. Когда колонна выехала к поваленному дереву, бронетранспортер притормозил, но останавливаться не стал. Елка была не слишком толстая, и механик-водитель бэтээра, видимо, решил, что своротит ее с дороги. Вообще-то деревья в лесу падают время от времени. И порой случается, что падают они на дорогу, перекрывая движение. И вовсе не обязательно лежавшее дерево говорит о засаде. Но едва броня тяжелой бронемашины коснулась еловых лапок, как ударил «РПГ-7» Икрама Лорсанукова. Видимо, сразу сдетонировал боезапас бэтээра. Взрыв был настолько мощным, что помешал услышать выстрел первой «Мухи». Джабраил даже хотел посмотреть через плечо на Мовсара Назарбекова, когда увидел, что замыкающая колонну машина горит. А тут и из второй «Мухи» грохнул выстрел. Мощная граната «РПГ-18» разворотила весь капот грузовика, и даже двигатель из него вывалился. Еще бы, граната имеет калибр шестьдесят четыре миллиметра. Такая любой грузовик развалит.

Подгонять уже было некого. Пока полицейские соображали, что им делать и куда выпрыгивать, Насухан Оздемиров начал стрелять из пулемета прямо через брезентовый тент, который еще и подняться не успел. Тем же самым занялись и сам амир, и все шесть автоматчиков его джамаата. Ментам просто не позволяли покинуть замыкающую машину. Но эта самая замыкающая машина закрывала сектор стрельбы для пулеметчика и не позволяла стрелять по первому грузовику. Но из первого грузовика и выпрыгивать было сложно, потому что второй грузовик не соблюдал дистанцию и ехал очень близко к первому. И теперь через задний борт выпрыгивать было невозможно, второй грузовик так сильно горел, что от него загорелся тент первого. Но менты сообразили, что к чему, и их ножи быстро располосовали тент по бокам. Сначала в отверстия высунулись только автоматы, прикрывающие высадку, а уже через пару секунд стали выпрыгивать наружу, с ходу стреляя, даже не видя, куда стреляют, и сами менты.

Амир Уматгиреев хорошо продумал и проработал свою тактику засад. Две машины вмещают шестьдесят бойцов. Пусть неожиданность атаки и позволила уничтожить сразу два десятка ментов, но вдесятером вести открытый бой с сорока нереально. Амир поднял ракетницу и выпустил зеленую ракету. Даже автоматная и пулеметная стрельба не перебивают мощный выстрел безобидной ракетницы. А уж саму ракету видно издалека, и даже туман и лес не мешают увидеть ее. Отходить начали сразу все. И три моджахеда на противоположном склоне сопки, и все шестеро моджахедов во главе с амиром на этом склоне. Полицейские, естественно, пошли в преследование. И преследовать они начали не троих, а семерых. Так обычно и бывает. Но что такое преследование в грязном, почти непроходимом лесу? Люди амира Уматгиреева заранее подготовили себе тропы и знали каждый метр на этой тропе. Амир заставлял их ходить здесь даже ночью. И не просто ходить, а бегать, когда сам с секундомером в руке проверял, насколько кто готов к участию в операции.

Эта подготовка сказалась. Джамаат отступал быстро и слаженно, тогда как полицейский спецназ наступал толпой, без толкового руководства, ориентируясь при этом каждый на свое видение ситуации и свое умение бегать в таком сложном лесу. А этого умения никому из полицейских не хватало. С двух сторон отход джамаата прикрывали «засеки» [1] «Засеки» — поваленные ветвями в одну сторону деревья. Такими оборонительными сооружениями в период раннего Средневековья широко пользовались славяне.