Роберт Крейс - Защитник (в сокращении)

Пайк пошел вдоль стены дома. Сунув голову в окошко над кухонной раковиной, он увидел грязную посуду, три пустых бутылки из-под пива и деревянную доску на столе. Пайк сказал было себе: грязная посуда указывает на то, что Уилсон и Дрю намерены вернуться, но воспоминания о козлиных головах, облепленных мухами, висели над ним, как пороховой дым.

Пайк обошел дом, проверяя каждую дверь и каждое окно, и при каждой возможности смотрел внутрь, но столь ограниченное поле зрения говорило ему немного.

Пайк снова перебрался через ограду и постучал в дверь Лили. Она мило улыбнулась:

— О, привет. А я думала, вы уехали.

— Я не сказал вам всей правды. Уилсона преследуют некие мерзавцы. Я вот думаю, не могли ли эти мерзавцы выследить их дом. Вы не видели — или не слышали — ничего подозрительного?

Ее улыбка превратилась в маску глубокой озабоченности.

— Нет, кажется. А что я могла увидеть или услышать?

— Громкие голоса. Чужие машины.

Она нахмурилась и крикнула в дом:

— Джаред, Джаред! Иди сюда!

Через несколько секунд явился Джаред, без рубашки; его кожа лоснилась от солнцезащитного крема.

— Я ухожу.

— Этот джентльмен интересуется: ты не видел или не слышал чего-нибудь подозрительного?

Джаред откинул волосы с лица.

— Ничего я не видел, ни подозрительного, ни неподозрительного. Нечего было видеть.

Пайк взглянул на окно Джареда.

— Когда вы в последний раз их видели?

— Вчера вечером, кажется. Дрю подъехала, как раз когда я возвращался с прогулки.

— А сегодня утром?

— А сегодня утром не видел, ни ее, ни его. — Он махнул рукой в сторону навеса. — Вот машину видел. Когда пошел в магазин.

— Во сколько?

Мать помогла ему с ответом:

— Когда он ушел, программа «Сегодня» пошла на второй час, так что это было сразу после восьми.

— А когда вы вернулись, машина стояла на месте?

— Да. Совершенно точно.

— Когда вы вернулись из магазина, вы не видели по соседству незнакомых людей? Может быть, незнакомую машину?

Джаред покачал головой:

— Ничего такого. У соседа только работали два садовника. Парочка латиноамериканцев.

Почти в каждый дом на каналах приглашают профессиональных садовников, и большинство из них латиноамериканцы.

— У Уилсона?

— Да.

— Вы говорите: садовники, потому что вы их видели раньше и точно это знаете или вы решили, что они садовники, просто потому, что они латиноамериканцы?

Джаред пунцово покраснел, словно его обвинили в расизме.

— Ну, они были в рабочей одежде — я видел, как они входили в ворота. Кем они еще могли быть?

— Татуированы? — Пайк показал себе на шею.

Джаред сжал губы, словно припоминая, и вдруг просветлел.

— Кажется, да. Но один из них, я вспомнил, был с загипсованной рукой. — Джаред показал на собственное предплечье.

Пайк вдруг внезапно успокоился. Он слышал только шелест собственного дыхания и мощное медленное биение своего сердца. Когда Мендосу выпустили из зала суда при аэропорте, у него на руке был гипс.

— И когда вы их видели, машина была на месте?

— Да, вон там стояла.

Пайк повернулся к дому Смита. Сердце застучало чаще и громче. Снаружи-то он дом обошел, но изнутри почти не видел. А внутри могли быть кошмары покруче козлиных голов.

Лили Палмер тронула его за руку.

— Это те люди, о которых вы говорили?

Пайк кивнул, не сводя глаз с дома.

— Как только увидите Уилсона или Дрю, попросите их позвонить мне. У них есть номер.

— Хорошо. Сразу, как только увижу.

Пайк задним ходом выехал на узкую улицу, повернул за угол и тут же остановился и припарковался. Ему только надо узнать, не оставил ли Мендоса в доме их трупы. Это просто. Он быстро пробежал назад, снова оглянувшись, не смотрит ли кто, перелез через ограду дома Уилсона с противоположной от Палмеров стороны.

Здесь Пайк нашел окошко для вентиляции прачечной. Его никто никогда не трогал, и теперь Пайк открыл его ломиком и пролез в образовавшееся отверстие.

Оказавшись внутри, Пайк быстро пошел по дому. Из прачечной он выскользнул в холл, потом осмотрел кухню, гостиную и малую спальню с прилегающей ванной комнатой. Он ничего не трогал и не видел никаких следов насилия, никаких трупов. Он взлетел по лестнице на второй этаж, перешагивая через три ступеньки. Здесь был большой кабинет, огромная спальня хозяев и хозяйская ванная.

Меньше чем за минуту он обошел весь дом и не остановился, пока не убедился, что никаких трупов здесь нет.

Из дома Пайк ушел так же, как и вошел, и быстро забрался в свой джип. Вспомнил Рубена Мендосу и эти головы в закусочной Уилсона Смита. Как живых увидел двоих мужчин, открывающих ворота Уилсона, у одного рука в гипсе. Увидел и Мигеля Азару, который, улыбаясь ослепительной улыбкой, говорит, что больше это не повторится.

Алло, Рубен.

Алло, Мигель.

«Я уже здесь».

Пайк не хотел еще раз обращаться к отцу Арту и теперь уже сожалел, что втянул его в это дело. Пусть все, что ни случится, останется между ним и Азарой.

Он проехал мимо «Кузовного ремонта», свернул в следующий квартал, обогнул его и остановился на противоположной стороне улицы, где было полно машин. Удачное расположение — на углу оживленной улицы — облегчало рекогносцировку.

Пайк искал Гомера или Мендосу, но их не было видно. Не было и Майкла Азары с его сверкающим «приусом», зато был бордовый «монте-карло», стоявший на тротуаре за оградой.

Пайк изучал количество и расположение людей и машин на стоянке. Он видел одного человека в сервисном крыле и двоих собственно на стоянке, у «кэнди-голд» 1969 года выпуска. Все незнакомые, но мужчины около «кэнди» привлекли внимание Пайка. Тот, что помоложе, в промасленном комбинезоне, показывал другому что-то под капотом. Другой был франт — в ковбойских ботинках из кожи ящерицы, белоснежной стетсоновской шляпе и бело-розовой ковбойской рубашке. Тут появился еще один персонаж, его Пайк узнал — он делал ему «пиф-паф», сидя в «монте-карло». Он поздоровался с ковбоем за руку, затем ковбой сел в ничем не примечательный «бьюик» и уехал.

Пайк снова объехал квартал и остановился на жилой улице за автосервисом. Стащив с себя футболку, натянул легкий пуленепробиваемый жилет и вновь надел футболку. Потом вылез из джипа и зашел в сервис с тыла.

Типа, которого он узнал, Пайк засек почти сразу в кабинете — тот сидел перед телевизором спиной к двери. Играли «Доджерс». Пайк бесшумно, как рыба в воде, скользнул в кабинет. «Доджерс» выиграли подачу; человек у телевизора сжал кулак и закричал: «Я же говорил! Покажи им, как это делается!» Пайк обхватил его за шею, приподнял и пережал ему сонную артерию, перекрыв доступ крови к мозгу. Несколько секунд человек отчаянно сопротивлялся, потом обмяк, потерял сознание. Пайк опустил его на стул, завел руки за спину и надел пластиковые наручники. Пайку не раз доводилось врываться в помещения, обычно полные слезоточивого газа, где вооруженный противник, прикрываясь заложниками, жаждал убить его, и сейчас его движения были точны и отработаны.