Майк Холланд - Американский ниндзя 3-4-5

По его тону Глокк понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее, поэтому, повернувшись к генералу, он улыбнулся И любезно проговорил:

— Извините, пожалуйста, генерал. Очевидно, случилось что-то очень серьезное. Через минуту мы продолжим наш разговор.

Глокк взял доктора под руку и отвел в сторону, чтобы Абидос не мог услышать их разговора. Встав к генералу спиной, он с лицом, изменившемся от гнева, пылающим в глазах, зашипел:

— Какого черта вы приперлись сюда и что все это значит?

— Я создал ZB-12, — возмущенно начал Стробл, — для защиты растений от насекомых-паразитов.

— Вы пришли, чтобы рассказать мне об этом? — продолжал шипеть Саймон. — Какого черта вы приперлись сюда?

— Выслушайте меня, пожалуйста, — настойчиво попросил химик. — Если в это вещество добавить некоторые оксиды и увеличить концентрацию, то он может стать опасным для здоровья человека. Я рассказал об этом вашему помощнику, — он взглядом указал на Курта, — а сегодня он цривез мне для проведения эксперимента щенка боксера. Что все это значит, мистер Глокк? Он сказал мне, что это ваш приказ. Но… простите меня… — он не находил слов от возмущения. — У меня есть своя мораль и свои принципы! Исследования в этом направлении я проводить не собираюсь. Зачем вам эти негуманные эксперименты, мистер Глокк?

— Пожалуйста, доктор, — увещевающе произнес Саймон.

Видя, что его подчиненный выходит из-под контроля, отказываясь выполнять приказы, он решил изменить тон разговора и постараться по-другому воздействовать на него. Поэтому совершенно спокойно он сказал:

— Мои намерения абсолютно чисты, поверьте мне, доктор.

— Да? — Стробл, недоверчиво прищурившись, посмотрел на Глокка и, переведя взгляд на генерала, добавил: — А почему в таком случае генерал Абидос здесь? Вы что, хотите меня обмануть как школьника?

Глокк снова зашипел от ярости. Он не мог простить такой неслыханной дерзости своему служащему и, ничего не ответив, жестом подозвал помощника. Когда тот подошел к нему, босс, кивком головы указав на доктора, произнес:

— Курт, будь добр, проводи доктора в его лабораторию и пусть он остается там до моего приезда. Сделай это немедленно. Понял?

Стробл, не ожидавший такого поворота событий, повернулся к улыбающемуся помощнику. Тот утвердительно кивнул и, распахнув свой пиджак, показал доктору кобуру под мышкой, в которой хранился автоматический пистолет. Испуганно посмотрев вслед Глокку, который уже подходил к столу, не обращая больше на неожиданных гостей никакого внимания, Стробл пошел к выходу.

Дождавшись, пока доктора уведут, генерал поднялся из кресла и, поправляя мундир, в упор посмотрел на Саймона:

— Ну, что вы теперь мне скажете? Еще одна отсрочка?

— Маленькая, — кивнул Глокк, расплываясь в сконфуженной улыбке. — Нам понадобится еще денька два-три, генерал.

— Два дня?! — брови Абидоса поползли вниз, нависая над темными глазами. — Да вы что!.. — он не договорил, его просто распирало от возмущения.

— Всего два дня, — заискивающе проговорил Саймон. — Не больше! Клянусь вам, что это последняя отсрочка.

— Хорошо, — отчеканил генерал, стараясь держать себя в руках, от чего выражение его лица сделалось каменным. — Наверное, это действительно будет последняя отсрочка. В противном случае, — внезапно его рот расплылся в злорадной улыбке, а глаза хищно заблестели, — моя армия превратит вашу поганую лабораторию вместе с этим дерьмовым отелем в свой полигон для стрельбы и бомбометания!

Он кивнул Глокку и, щелкнув каблуками ботинок, направился к выходу. Саймон проводил его долгим тревожным взглядом, понимая, что это предупреждение по-настоящему последнее и что если через два дня не будут представлены результаты исследования, то всем им придется очень нехорошо, потому что генерал Абидос шутил только с одним человеком на земле — со своей женой.

Как только фигура Абидоса скрылась в дверях, Саймон заорал не своим голосом:

— Немедленно! Быстро! Вызвать ко мне Вайпо!

Не успел Глокк произнести последние звуки в этом экзотическом имени, как на отдаленной площадке солярия вспыхнуло яркое пламя и густые клубы дыма заволокли все вокруг. Когда дым рассеялся, перед Глокком стоял высокий человек с азиатскими чертами лица. Одет он был в кроваво-красную футболку, алые огненные перчатки и черный плащ. На груди этого странного человека висел большой старинный медальон на толстой золотой цепи. Сложив руки перед собой в восточном приветствии, он сделал шаг по направлению к Глокку и почтительно поклонился.

— Вайпо, — произнес Саймон, не переставая удивляться этому волшебному появлению своего наемника, несмотря на то, что такие появления ниоткуда он наблюдал всякий раз, как только произносил его имя, — нам нужно предпринять кое-какие шаги на тот случай, если доктор Стробл не закончит свою работу вовремя. Для этого тебе придется немедленно отправиться в Америку. Может быть, присутствие его прекрасной дочери поможет ему в его нелегком труде…

Вайпо коротко кивнул и, не произнеся ни слова, исчез точно так же, как и появился, — в ослепительной вспышке разорвавшейся хидамы.

Джоуи появился в боевом зале до-дзе за час до начала тренировки. Настроение у него было отвратительное. Изуродованная этой мастерицей Лизой любимая яхта не шла у него из головы. Переодевшись в раздевалке, он вошел в зал и, поклонившись, уселся в сэйдзен возле стены.

Тадаши Ямашито в это время проводил занятие со своими учениками, отрабатывая приемы владения нунчаками. Понаблюдав немного за тренировкой, Джоуи тяжело вздохнул и попытался помедитировать, но, как только его глаза закрылись, перед ним возникла его обожаемая «Воздушная Валери», которую перекрашивала Лиза. Распахнув веки и окинув полным ужаса взглядом зал, он спружинил на коленях и в одно движение — прыжком — поднялся на ноги.

Видя, что с приятелем творится что-то неладное, Тадаши жестом подозвал его к себе и предложил присоединиться к группе, передавая Джоуи свои нунчаки. Тот встал в стойку и попытался поработать, но у него ничего не получилось. Вновь нахлынувшие воспоминания о яхте не позволяли ему сосредоточиться, и он первым же неуклюжим движением больно угодил себе по ребрам.

Виновато поклонившись Тадаши, он отошел в сторону и, вновь опустившись возле стены в сэйдзен, принялся тупо смотреть в зал, размышляя над тем, где ему провести эти проклятые сорок восемь часов, которые необходимы для ремонта.

Оставив группу заниматься самостоятельно, Ямашито подошел к Джимсу и, присев рядом с ним на корточки, проговорил:

— Послушай, друг, что случилось? — он наклонил голову и заглянул в полные тоски большие глаза парня.