Егор Овчаренков - Последний бросок на запад

Дмитрий Валерьевич Емельянов был коренным москвичом, мало чем отличавшимся от большинства сверстников, и скажи ему несколько лет назад, что он окажется в Балканских горах с автоматом Калашникова в руках, — он бы наверняка принял это за шутку…

Родился Емельянов в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году в Черемушках, в ничем не примечательной семье. Отец — простой инженер, мать — учительница. Комсомольский активист, спортсмен, общественник, он в восемнадцать лет, как и положено любому советскому человеку, пошел в армию.

Во время смотрин в военкомате на него сразу обратил внимание капитан с парашютами в голубых петлицах.

— Сколько раз подтягиваешься? — спросил он, окинув взглядом накачанную фигуру Емельянова.

— Тридцать, не напрягаясь. А что?

— Каким спортом занимался на гражданке? — не отвечая на вопрос, вновь спросил капитан.

— Самбо.

— Хочешь в десант?

— Хочу! — не задумываясь, ответил Емельянов.

Через полтора месяца он с гордостью надел голубой берет.

Высокий, широкоплечий, голубоглазый, «отличник боевой и политической подготовки» он сразу завоевал авторитет у товарищей. Через год стал ефрейтором. Его. уважали за спокойный нрав и крепкие кулаки. Когда еще в начале службы один из «дедов» хотел заставить постирать свои портянки, Емельянов быстренько объяснил, что «дед» не прав, да так, что после этого Диму стали бояться даже старослужащие.

В совершенстве владея и всеми приемами рукопашного боя, он, не церемонясь, расправлялся с любым, встававшим у него на пути.

На дембель провожала его вся часть.

— Может быть, останешься? Дадим направление, через полгода будешь прапорщиком, — .уговаривал его командир роты.

— Да нет, достаточно — навоевался! — отвечал сержант Емельянов, которому уже рисовались радужные картины мирной жизни; почти у всех, уходящих на дембель, они непременно радужные.

На гражданке он сразу устроился работать тренером в секцию самбо. За сто двадцать рэ. Разумеется, этих денег не хватало для полноценной жизни в столице, однако Дима не мог найти иного применения своим способностям; по крайней мере, на тот момент.

Но в стране назревали большие перемены. Началась «перестройка».

Как-то, гуляя по вечерней Москве, он встретил старого приятеля, с которым вместе учился в школе. Тот был на вишневой «восьмерке», в «фирме», компанию ему составляли две хохотушки в коротких юбках и с длинными стройными ногами.

— Димка! — воскликнул он. — Емельянов! Сколько лет, сколько зим! Ты где пропадал?

— Да вот недавно дембельнулся. Сейчас работаю тренером…

— Слушай, пошли в кабак. Я угощаю! — приятель гордо потряс пачкой червонцев. Затем махнул в сторону машины, откуда выглядывали девушки. — Одна телка — твоя! Дарю! — и сделал широкий жест.

Дима, хотя и жил в Москве с самого рождения, никогда не был в ресторане «Пекин». Даже и не мечтал об Этом. Но Вася уверенно направился к входу. Шепнув что-то грозному швейцару, он махнул рукой.

— Пошли!

В понимании Емельянова ресторан был шикарным. Предупредительность официанта смущала его. Экзотические блюда, сервировка, красивые женщины, «тачка» у подъезда — короче говоря, «сладкая жизнь».

«Вот это класс!» — подумал Дима и спросил:

— Слушай, откуда у тебя столько капусты? Машина, ресторан… Ты что, банк ограбил?

— Да нет, я теперь в кооперативе работаю. По штуке в месяц зашибаю. Хочешь — иди к нам работать, я поговорю с председателем. Нам такие нужны.

— Давай, а то я за копейки вкалываю, когда ты на «восьмерке» разъезжаешь…

Дима, на славу погуляв, провел бурную ночь с одной из девиц и как-то забыл о разговоре с приятелем, однако тот, к удивлению Емельянова, не забыл.

И вот однажды в «хрущевке» Емельянова раздался телефонный звонок.

— Все, через полчаса приезжай. Профсоюзная, — 19, — послышался голос старого друга. — Я уже договорился…

— О чем?

— Все при встрече… Быстрей, тебя ждет наш председатель…

Председатель оказался солидным пожилым человеком с глубокими залысинами и невзрачными глазками под очками.

— Пойдешь охранником? — спросил он, смерив взглядом мощную фигуру Емельянова.

— А сколько платить будете?

— Для начала восемьсот, а потом видно будет, может быть, добавлю…

— Подходит! — обрадовался Дима, для которого восемьсот рублей казались огромными деньгами.

Через год зарплату увеличили до полутора тысяч, но и этих денег уже казалось недостаточно для той жизни, которую вел теперь Дима. Деньги текли как сквозь пальцы. Единственное приобретение — подержанная «волга», купленная, к тому же, в долг.

Работа, правда, оказалась не пыльная: сиди себе да смотри, чтобы всякая окрестная шпана не совалась куда не надо…

С развалом СССР развалился и кооператив.

Председатель просто-напросто набрал в банках кредитов, обналичил их и скрылся в неизвестном направлении. Емельянова долго таскали по милициям и прокуратурам, но что с него возьмешь? Да он и не знал толком, чем его начальник занимался…

Около года парень мыкался туда-сюда, но работу так и не нашел. Единственным делом, где он мог теперь со своей комплекцией получить приличные деньги, был рэкет. Но рэкетом он не хотел заниматься ни за что. Нет, это не для него! Лучше уж вновь заняться спортом…

Так он и поступил.

В секцию его приняли с распростертыми объятиями. Платили хоть и мало, но достаточно для того, чтобы не умереть с голоду. Плюс загранкомандировки — соревнования. Как тренер он теперь преподавал не только самбо, но и таэквондо.

Как-то, возвращаясь поздно вечером с тренировки, он проходил мимо Рогожского рынка. Едва Дима свернул за угол, как неподалеку во дворе раздался отчаянный женский крик:

— Помогите!..

Не раздумывая, спортсмен бросился на помощь.

Двое парней держали за руки девушку, которая изо всех сил старалась вырваться, а третий уже задирал ей юбку.

— А ну, быстро отпустите! — крикнул Емельянов, подбегая к ним.

— А ты чо, крутой, что ли? — зло усмехаясь, спросил один из парней.

— Крутой, — спокойно ответил Дима. — Очень крутой…

— Ну это мы щас проверим! — ощерясь, пообещал уличный хулиган.

И тут же выхватил из кармана нож с выкидным лезвием. Оно угрожающе сверкнуло, отражая свет уличного фонаря, и парень набросился на Дмитрия.

Реакция у профессионального спортсмена была мгновенной. Отработанным движением ноги он выбил нож, после чего, развернувшись, с размаху ударил насильника в висок.

Оценив по достоинству столь неожиданный поворот событий, двое парней отпустили все еще продолжавшую кричать от страха девушку и, достав ножи, атаковали с двух сторон.

— Ах ты пидер! — воскликнул один из них, пытаясь ножом ударить Емельянова в живот.