Питер Кейв - Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач: Новая война

— Проклятье, — сказал он по системе внутренней связи. — Я еще никогда не встречался с такой поганой погодой!

— Будет еще хуже, — ответил командир. — Уж это я тебе точно обещаю!

Следующие полчаса они вели болтающуюся машину в полном молчании, но зато снаружи в это время бесновалась стихия. Рев мощных турбореактивных двигателей не мог заглушить завывание ветра и шума колотящего по корпусу дождя.

Второй пилот указал рукой вниз.

— Береговая черта! — крикнул он.

— Да, я вижу. Ну, и где мы сейчас, черт возьми?

— Пока еще на нужном курсе, — ответил второй пилот, показывая на экране радара их местоположение. — Пока у нас все в порядке.

Они пересекли береговую черту. Было видно, как огромные волны накидывались на берег, как будто пытались оторвать от него куски земли и унести их в море.

— Дай мне курс! — рявкнул командир вертолета.

Машина под углом резко взмыла вверх, напоминая ползущего по вертикальной поверхности гигантского жука; как ни старались опытные пилоты, тяжелая машина только какой-то миг могла держаться на одной и той же высоте.

Сейчас, когда они пересекли перешеек, опережая надвигающийся шторм, положение несколько улучшилось.

Впереди перед собой они увидели темнеющий горный массив, низко сидящие облака скрывали его гребень, а дождевые тучи расползались по раскинувшимся выше долинам.

Вертолет резко дернулся под действием поймавшего его сильного порыва ветра, и пилот с трудом удержал машину на курсе,

Звук лопастей винта на какой-то момент превратился в зловещий скрежет, когда стрелка тахометра подпрыгнула вверх и затем сразу же опустилась.

Никто из пилотов не вымолвил ни слова. Они знали, что ничего не смогут сделать в данный момент, обследовать машину можно было только на земле.

— Попробуй вызвать его, — мрачно сказал командир.

Второй пилот поднес микрофон к губам и начал настраиваться другой рукой на рабочую частоту.

— Бердман вызывает «Стоуни Мэн — один»! Бердман вызывает «Стоуни Мэн — один»! Как слышите меня? Прием!

В наушниках стоял треск атмосферных разрядов.

— Попытайся связаться с ним еще раз, — сказал командир, капитан морской пехоты. — Вызывай его до тех пор, пока не услышишь.

— Бердман вызывает «Стоуни Мэн — один». Бердман вызывает «Стоуни Мэн — один». Как слышите меня? Прием.

Снова и снова второй пилот вызывал Болана, делая тридцатисекундные паузы в ожидании ответа.

Стоя на коленях над Лаконией, Болан уловил дрожание его ресниц. Агент открыл глаза и в недоумении стал разглядывать хижину, плохо еще соображая, где он.

— Расслабьтесь, — услышал он спокойный голос. — Сейчас мы в безопасности.

Агент сделал попытку приподняться, но был слишком слаб для этого.

— Вы… Вы… Пол… Полковник Джон… Джон Феникс… так ведь?

— Точно. Хорошо, сейчас я постараюсь все объяснить. Вы в плохом состоянии, не думаю, что мы можем ждать, пока доберемся до Вашингтона, чтобы вас там выслушали.

Лакония слабо улыбнулся ему.

— Вы… имеете в виду… я… я могу не перенести и… а? Хорошо, лучше будет, если… я… расскажу вам все… что мне… известно. Важно, чтобы… это там узнали. И быстро!

Болан невольно восхищался выдержкой и самообладанием парня. Он узнал, что может умереть в любой момент, не вернуться обратно живым, и даже не моргнул при этом известии.

Но ведь он уже доказал, на что способен, когда выдержал все пытки и издевательства арабов.

— Говори. Что такое ты обнаружил, как заставил весь большой Вашингтон послать меня за тобой?

Лакония глубоко вздохнул и застонал от боли. В изнеможении он начал говорить чуть слышным шепотом. Волану пришлось напрячься, чтобы услышать его.

— … и тогда… я последовал за ними… поднялся сюда… Глупо, конечно, с моей стороны… потерял бдительность… и тогда… они схватили меня… — его голос был едва слышен.

— Хорошо, хорошо, но весь вопрос в том, что они собираются делать с этим проклятым оборудованием, которое сейчас смонтировано и работает. Что ты можешь сказать по этому поводу?

Лакония что-то пробормотал, что Волан не расслышал.

Волан склонился как можно ниже к агенту, почти прижав ухо к его губам.

— Повтори. Я не расслышал, что ты сказал.

— … контролировать спутники… Планируют… захватить один из наших спутников… приземлить его…

И снова голос Лаконии стал не слышен. Волан взглянул на потерявшего сознание агента. Бедный сукин сын. Он действительно прошел через все круги ада. Он заслуживал отдыха, но Палач не мог позволить ему этого. По крайней мере, не сейчас.

Волан обтер его лицо сырым носовым платком и слегка пошлепал по щекам. Лакония открыл измученные глаза.

Волан спросил требовательно:

— Почему? Почему они хотят украсть спутник? Как они могли бы это сделать? Давай, дружище, говори!

Лакония сделал усилие.

— Они… сведут его с орбиты… Они знают… команду на… самоуничтожение…

Боже, подумал Волан, неужели эти сумасшедшие террористы смогли найти способ перехватить одну из самых сложных в мире систем передачи секретной информации? Сколько уже узнали эти люди? Могущество этих арабских бандитов, без сомнения, произвело на него впечатление, и инстинктивное стремление напасть и уничтожить снова начало вскипать у него в крови.

— Зачем? Ты должен мне сказать, зачем они это делают. Ты должен рассказать мне прямо сейчас! — Взгляд Волана буквально впился в помутневшие глаза Лаконии.

— Спутник принимает информацию о передвижении нефтяных танкеров, понимаешь? Они будут знать, когда… танкер подойдет к Панаме… — Лакония застонал, пытаясь удержать глаза открытыми и не впасть в беспамятство. — Затем… затем они собираются… взорвать танкер…

— Какой танкер? — Его вопрос буквально впился в теряющего сознание Лаконию.

— Следующий большой танкер… по-настоящему большой… Взорвать его в канале… — Рот Лаконии был сухим, слова едва вырывались из него. Он закрыл глаза. — У них есть команды подводных диверсантов… — прошептал он, — … возможно, с ядерными зарядами…

— Откуда? Скажи мне! — Мак Волан умолял, видя, как угасает жизнь в глазах Лаконии. Но сейчас это уже было бесполезно. Веки Лаконии сомкнулись, как будто на них навалилась непомерная тяжесть.

— …хотят войну… очень… Ястребы…

Волан оцепенел в задумчивости. Было очевидно, что времени передать эту обрывочную информацию военным в Вашингтон просто нет. Получение ее только усугубит неразбериху в ситуации, когда требовались конкретные решения, способные предотвратить любые действия со стороны безжалостных и непредсказуемых дикарей. Когда канал является целью номер один, а похищение спутника служит первым шагом к этому, со стороны Свободного Мира требуются немедленные и эффективные меры. Времени на раздумья не оставалось. Только конкретные действия могли вызвать панику в рядах террористов и пришпилить их к стене. Действия определенного характера. В духе Волана. Берегись, Палач идет!