Сергей Зверев - Секретный туннель

Вертолет дернул редуктором раз-другой и уже через минуту, разгоняя свистящими лопастями мелкую водяную пыль, мягко оторвался от металлической палубы БПК и лег на боевой курс, старательно вычерченный штурманом на полетной карте. Последний из составлявших ломаную линию курса отрезков почти упирался в береговую линию как раз в точке, на которой, согласно штабным картам, располагалась база подводных лодок условного противника.

Задача перед боевыми пловцами была поставлена довольно простенькая: прибыть в точку высадки, высадку произвести, скрытно подобраться к базе субмарин и произвести минирование одной из лодок. Попутно следовало прикрепить еще парочку магнитных мин к днищу среднего по величине военного корабля, выполнявшего в местной акватории функции «морского охотника» за всеми видами судов вероятного противника и «охранника» базы.

… Ничего особенного, обычная учебная задача, каких в процессе тренировок была уже выполнена не одна сотня. Правда, одна особенность в учебной работе боевых пловцов все-таки есть: по сравнению с настоящей боевой здесь не убивали всерьез, но в остальном… Море не прощает ошибок и небрежности не только малоопытным дайверам, но и очень серьезным аквалангистам, так что работать нужно всегда не понарошку, а с предельной собранностью и отдачей. Тогда у боевого пловца есть много шансов вернуться на базу, скинуть акваланг и полной грудью вдохнуть свежий просоленный воздух. При всех других раскладах последним для него вполне может стать не глоток соленого ветра, а большой глоток горько-соленой и холодной морской воды. Очень горький глоток, иногда вперемешку и с собственной кровью…

Валерий Троянов, старший мичман ВМФ, для своих — Тритон, для остальных — боец весьма секретного подразделения военно-морского спецназа, глянул на часы и перевел взгляд на своего напарника и на данный момент непосредственного командира. Неслабый мужик лет тридцати — почти ровесник, — лейтенант флота, порой излишне серьезен, но надежен, как автомат Калашникова. Именно про таких принято говорить: «Я бы с ним в разведку пошел!» Со Славкой Катковым по кличке Скат Валерка без малейших сомнений пошел бы — да и ходил уже не раз и не два — не только на любое задание, но и жену легко доверил бы! Если бы она была, конечно. Но как-то не сложилось ни с кем ничего стоящего и серьезного. А при такой службе порой думалось, что холостому-то намного проще, хотя… Чисто по-человечески, конечно, было бы здорово, если бы какая-нибудь Машенька, верная и по-домашнему теплая и ласковая, ждала на берегу. Но нет, не сложилось пока.

Мигнул красный фонарь над открытой дверью, ведущей в кабину пилотов, мерзко и коротко взвыл ревун. Один из летчиков развернулся в кресле и, словно намекая на взбучку, показал пловцам кулак, но тут же выкинул три пальца. И Катков, и Троянов понимающе кивнули — до места высадки осталось три минуты лета. Сейчас вертолет спустится почти к самой морской поверхности, серой зыбью колыхавшейся далеко внизу, и на насколько секунд зависнет, мощным потоком воздуха от винтов разгоняя по серости волн водянисто-пыльную рябь, давая возможность пловцам десантироваться. Секундная стрелка мерно отпрыгала один круг, другой…

— Пошел! — перекрывая шум двигателя, крикнул пилот, показывая рукой нечто вроде некогда известного жеста «Рот фронт!», хотя в дублирующей команде особой необходимости и не было, поскольку над дверью вновь вспыхнула лампочка фонаря, на этот раз зеленого цвета, и вновь рявкнула сирена.

Скат, уже в полной экипировке сидевший на «пороге» открытой дверцы, толкнул рукой вниз небольшой мешок с тянувшимся от него длинным фалом из парашютной стропы и, не медля ни секунды, соскользнул с порожка вниз, где метрах в пятнадцати кипела серая поверхность моря. Троянов неуклюже переступил ногами с натянутыми на ступни ластами на самый краешек порога и шагнул вперед, прыгая «солдатиком», как это называлось в далеком детстве, когда Валерка и о море-то еще ничего не знал, не то что о работе боевых пловцов.

Вертолет тут же набрал высоту и, словно облегченно выдохнув, лег на обратный курс, где пилотов ждал БПК. Вертолетчикам еще предстояло выполнение не самой легкой задачи: мягко и точно посадить свою машину в очерченный на палубе круг…

Троянов легко, почти как прыгун с вышки, вошел в темную воду, мигом оказался на глубине метров десяти, принял горизонтальное положение и тут же сильно заработал ластами, уходя из точки вхождения в сторону. Так хороший солдат после выстрела сразу же меняет позицию, дабы сбить с толку возможного врага, жадным взглядом поверх прорези прицела ловящего каждое его неосторожное движение. А в реальном бою почти каждое неосторожное движение бойца заканчивается встречей или с пулей, или с клинком ножа.

Та-ак, осмотрелись… А видимость дрянь — не больше десятка метров. А вон и Скат темнеет неподалеку, как мурена грациозен и гибок, змей. И так же опасен. Да нет, что это я, мысленно усмехнулся Троянов, — да он несчастную мурену как кильку перекусит и одним глотком проглотит. Тащит свой мешок — сегодня он старший и мины ставить он будет, а для Тритона остаются строго охранные функции плюс инженерное обеспечение операции. Что следует понимать просто: отыскивать или проделывать проходы в возможных заграждениях, обеспечить подрывнику подход к объекту, охранять Ската во время работы, ведя круговое наблюдение, и если — ох, не хотелось бы! — появятся боевые пловцы из охранных подразделений базы, принять бой и победить.

Назад возвращаться будет проще: лейтенант Катков будет свободен как радостный дельфин, а вдвоем нам и касатка по барабану! Тьфу, дурак, рано про возвращение…

Серая муть толщи воды, никак не ставшей прозрачнее от волнения, гулявшего на поверхности бухты, неожиданно стала клетчатой, словно кто-то заштриховал стену воды простым грифельным карандашом: вот и первое препятствие, противолодочная стальная сеть. И против субмарин хороша, и против акул, не говоря уже о боевых пловцах. Сеть из прочной проволоки, длинная и сплошная. Есть в ней, конечно, проходы, которые открываются, пропуская своих, но кто же ломится в соседний сад за яблоками через калитку… Есть и другие способы. Как говаривал один кудрявый мальчик: «Мы пойдем другим путем…» Жаль, конечно, резать, все-таки государственное имущество и недешевая штука, но учения — они и в Африке учения.

Скат приготовил ножницы, но не успел сделать ни одного разреза. Вдруг, вопреки обычному правилу сохранять во время операции строгое радиомолчание, ожила мембрана переговорного устройства и механическим бесстрастным голосом объявила:

— База вызывает Ската! Прием. Скат, ответьте базе…