Олег Юдин - Рамаяна по-русски

Когда камнепад сошёл и пыль осела – а произошло это нескоро, – надсадно кашляющий Роман обнаружил сидящего на тропе великого хана Кару. Лицо генерала ничего не выражало. Он просто сидел неподвижно и, казалось, даже не дышал.

Роман направился к деморализованному полным поражением противнику. Теперь перебираться через каменистый склон, осевший – словно открылось русло реки, из которой ушла вода – и открывший гранитное ложе, было легче. Встав в двух десятках шагов от ракшаса, князь произнёс:

– Ты можешь вернуться домой и сказать своему императору, что не надо атаковать северные земли: они надёжно защищены. Твоя армия уничтожена полностью. И отряд Душмана – тоже. Но этого не случилось бы, если бы вы остались у себя дома.

Кара тяжело вздохнул, поднял глаза и посмотрел в лицо Романа. Зноем пустыни веяло от взгляда генерала. Он заговорил:

– Сестра Шурпа предупредила меня, что ты – великий воин. И ты доказал это.

– Спасибо, – поблагодарил Роман. – А теперь я предлагаю разойтись по домам.

– Это было бы очень просто. Но я сказал сестре, что убью тебя. И я не уйду, пока не сделаю так, как сказал. Я обещал сестре.

– Она просила тебя убить меня?

– Сначала да, потом нет. Но важно слово, которое я дал ей. Я не могу нарушить слово.

– Что такое слово по сравнению с Истиной?

– Нет. Я дал слово – и я должен его выполнить.

– Мне не понять тебя, – вздохнул Роман. – Но я знаю одно: невозможно убить того, кто жив в твоём сердце.

Кара захохотал, а на лице его выступили слёзы:

– Ты лжёшь мне! Как ты можешь быть в моём сердце?

– Хорошо, – сказал Роман, – а если мы рассмотрим ситуацию под иным углом? К примеру, ты меня убьёшь. Доставит ли такая весть радость твоей сестре?

– Не искушай меня, дьявол! – взревел Кара. – И если можешь, защищайся!

Великий хан вскочил на ноги и взмахнул своей сияющей на солнце алебардой, выкованной из лучшей стали. Роман с трудом успел уклониться от удара – и алебарда зазвенела, врезавшись в камень тропы. Выхватывая мечи из-за спины, князь успел оценить ситуацию: Кара наступал сверху и его положение было предпочтительней. Отклоняясь от ударов, Роман отступал к лесу.

Генерал бился умело и зло. Вернее даже не бился: он просто нацеленно наносил удары – и избегать их становилось всё труднее. Войдя в раж, Кара захохотал:

– Не вижу твоего хвалёного мастерства, великий воин Роман!

Отвечать в этот миг Роману было просто некогда – он всё внимание сосредоточил на защите, тем более, что отражать удары тяжёлой алебарды тонкими и лёгкими мечами было почти что невозможно.

Вскоре князь выдохся и почувствовал, что теряет силы. Кара же вошёл во вкус, в глазах его засверкали огоньки, которые появляются в глазах тигра, настигающего добычу. А после того, как алебарда вскользь прошла по плечу Романа и окрасилась его кровью, преимущество генерала стало просто подавляющим – и исход поединка перестал вызывать сомнение даже у его противника. Развязка стремительно приближалась.

Теряя ощущение реальности, князь уткнулся спиной в дерево приблизившегося леса.

– Молись, воин! – расхохотался Кара. – Молись и готовься встретиться с моей армией по ту сторону жизни! – алебарда поднялась, чтобы нанести последний смертельный удар.

– Мамочки! – только и смог прошептать королевич, глядя на сверкающее в лучах прекрасного как никогда Солнца остриё оружия генерала уничтоженной армии…

Стрела, прилетевшая из леса, вонзилась в переносицу Кары и опрокинула демона на спину. Алебарда так и не нанесла смертельный удар.

– Тебя ещё долго ждать?! – спросила мужа Светлана, появляясь из-за дерева. – Обед давно остыл. И баня уже готова. Вечно тебя нет! Шляешься где попало! Ждёшь его, ждёшь с утра до вечера, а он… Батюшки! А грязный-то какой! Живо в баню – и за стол!

– Кто стрелял? – спросил Роман, не веря своим глазам.

– Мне какое дело, кто стрелял? Забот у меня больше нет – следить за всякой ерундой! Живо домой! Еда стынет!

– Хорошо, – сказал Роман – и дисциплинированно поплёлся восвояси.

Лёха ввалился в хижину мокрый, дрожащий от холода и голодный.

– Мы уже заждались, – улыбнулась Света, подкладывая Роману в миску бобов из походного котелка.

– Меня чуть снегом не завалило. Еле ноги унёс, – сказал Алексей. – В ущелье приключился снежный обвал.

– Вот как? – с нескрываемым интересом отозвался Роман. – С чего бы это?

– Хорошо, что я вовремя сообразил, в какую сторону надо бежать, – похвалил себя ромкин брат и развил мысль так: – Когда я почувствовал, что горы трясутся, развернулся – и бесстрашно дал дёру! А не то там бы и остался, под лавиной.

– Садись к столу, альпийский ты наш стрелок, поужинай чем Бог послал! – предложила Света, радушно улыбаясь.

После сказанных ею слов, как после реплики партнёра по спектаклю, в хижину, словно на авансцену, степенно вошёл Гата, держа в клюве убитую утку. Обитатели лесного жилища замерли в изумлении. Гата бочком доковылял до дочери Видехи и с превеликим уважением положил утку к её ногам. И тут же скромно удалился, блистательно сыграв в эпизодической роли второго плана.

– Спасибо тебе, крылатый ангел, – промолвила Светичка и продолжила с чувством глубокого удовлетворения: – есть ещё в доме добытчики!

– Велик Аллах! – соглашаясь, кивнул Роман и воздел руки к потолку, закрывающему небо.

Пока Света готовила похлёбку на огне, Алексей рассказал, как завершился его поход в ущелье. Задачей брата Ромы было преградить путь тем, кто мог случайно прорваться сквозь снежный заслон, устроенный Романом и Гатой. Но стремясь удостовериться, что ни один солдат Кары не прошёл сквозь горы, Алексей увлёкся и забрался слишком далеко. В результате пришлось бежать от лавины со всех ног. К счастью, ретирада оказалась вполне удачной!

Ставя котелок с утиной похлёбкой на стол, митхилка с гордостью провозгласила:

– В горах над ущельем мой непобедимый супруг поверг Кару и пятьдесят его лучших воинов.

– Как? – удивлённо спросил Алексей. – Откуда они там взялись?!