Василий Веденеев - Логово «ВЕПРЯ»

Солдаты собирали оружие и сумки убитых, а Юрий, преодолевая брезгливость, обыскивал трупы, выворачивая карманы камуфляжных курток и штанов. Как он и ожидал, там не нашлось ничего существенного — пара зажигалок, патроны, складные ножи, хлебные крошки. Как правило, боевики истово соблюдали законы шариата и никогда не пили спиртного и не курили.

Юрий сфотографировал каждого из убитых на цветную пленку. Больше здесь делать практически было нечего, и он решил возвращаться.

— Как с телами? — майор обратился к Севостееву.

— А-а, — досадливо отмахнулся тот. — Солнце, ветер и стервятники… Через несколько дней тут останутся лишь кости, а потом даже их не станет.

— Ну, как знаешь.

Юрий направился к лестнице, намереваясь подняться в вертолет, зависший около карниза. Жаль, что боевиков не удалось взять живыми, однако на кого пенять: на себя, на солдат или на проклятую странную войну, на которой никогда не знаешь, чего ждать в следующий момент.

Груз уже подняли. Бахарев взялся за перекладины лестницы и вдруг понял — ему не хотелось улетать, так и не выяснив точно судьбу седьмого боевика, поскольку теперь с ней напрямую оказалась связанной судьба Султана. Да как не улетишь, если в любой момент может начаться обстрел и нервничали из-за этого все: летчики, старлей, солдаты. Только убитым все равно, — они свое отвоевали.

Усевшись прямо на пол в железном чреве вертолета, мелко вибрировавшем от работы несущих винтов, Юрий подтянул к себе трофейные сумки, не в силах сдержать нетерпение начал рыться в них, не обращая внимания на любопытные взгляды солдат. Пусть смотрят, все равно они ничего не смогут понять. Он и сам мало что поймет при первом беглом осмотре — даже расческа способна послужить вещественным паролем. Вот бы еще исхитриться и узнать: кто, где, как и кому должен ее показать и какие слова при этом произнести?!

Ага, в одной из сумок нашлось мягкое кожаное портмоне, а в нем письма на арабском и фарси, визитка с золотым обрезом и неровно разорванная фотография группы мужчин в европейских костюмах. Возможно, именно это неизвестные тащили через границу, как некий пропуск-допуск к определенным людям и тайнам. Но к кому и к каким?

Так, а это чего? Юрий выудил из сумки прибор, похожий на вытянутый пейджер. Сидевший напротив Севостеев живо заинтересовался:

— Телефон?

— Нет, «Войс Органайзер».

— Чего? — не понял старлей.

— Занятная такая штука, — попытался объяснить Бахарев. — У него объем памяти, как у хорошего компьютера. Может работать, как часы, будильник, календарь, записная книжка, телефонный справочник. И отзывается только на голос хозяина.

— Поди же ты, — удивленно шмыгнул носом один из солдат.

— Потому и «войс», что по-английски означает «голос». Модная западная игрушка.

Юрий покачал прибор на ладони: такая штука готова помочь надежно защитить секретную информацию и не нужно мощных сейфов, заучивания наизусть кодов — «Войс Органайзер» сохранит любые секреты в «бестелесном виде» и выдаст их на экранчик, повинуясь лишь команде, поданной голосом хозяина. Электронику никому не удастся обмануть, хотя можно и попробовать. Только как узнать, какой голос был у хозяина и не заблокирован ли прибор — вдруг при чужой команде он автоматически уничтожает память, а то и того хлеще, просто взрывается?! Что стоит заложить в «Органайзер» пластиковую мину?

— М-да, любопытно, — протянул старлей. — Покажи, как она работает.

— Лучше спокойно долетим, — Юрий спрятал прибор в сумку.

Вертолет уже делал круги над «Плутоном». Еще несколько минут, и машина приземлилась. Солдаты шустро выкатились из салона, и Севостеев на прощание пожал Бахареву руку:

— Извини, Павел не проводит: нам тут бывает некогда. Благодарим за посылки и прилетай в гости на Рождество!

— Спасибо! — Юрий подумал, что Рождество куда лучше справить дома.

Дверь вертолета с лязгом захлопнулась, и в иллюминатор стало видно, как быстро уходили вниз и оставались позади вросшие в камень блиндажи и черная неровная нитка ломаной линии траншеи. Приведет ли сюда еще когда-нибудь беспокойная судьба?

Лучше никогда ничего не загадывать.

Машина выровнялась и взяла курс на базу. Бахарев вновь открыл трофейную сумку и достал фотографию — письма, визитка и прочие бумаги его тоже очень интересовали, но не заниматься же их переводом в таких условиях? К тому же кто даст гарантию, что бумаги имели только видимый, не зашифрованный текст и лишены тайнописи? Впрочем, и в открытом письме может спрятаться условная фраза или даже слово, которое многое скажет посвященному.

По всей вероятности фото, специально неровно разрезали посередине: вдруг, оно как раз и есть вещественный пароль? Но тот, что его собирался кому-то показать, располосован пулеметными очередями и адресат напрасно ждет посланцев с той стороны хребта — они уже никогда до него не доберутся. Эти нет, а другие? Имея негатив можно напечатать сколько хочешь фотографий и разрезать их по шаблону, да и людей у оппозиционеров хватало.

Хотя пароль может оказаться более сложным — важно изображение определенных лиц, а не только совпадение частей фотографии. Но лица все незнакомые — двое азиатов и два европейца: все, как один, в белых сорочках с галстуками и в светлых пиджаках. Улыбаясь, они позировали на фоне пышной зелени. Снимок могли сделать где угодно: в Южных Предгорьях, в Крыму, в Италии или Турции, в Тунисе или на том берегу океана — в Майами. Попробуй, определи?! Здесь этот орешек не разгрызть: придется отослать письма, фото и «Войс Органайзер» в столицу, вместе с другими материалами, и не забыть позвонить начальнику отдела полковнику Чуенкову, чтобы попросить его ускорить работу экспертов…

Ветерок с залива Золотой Рог разносил над стамбульским районом Эминеню аромат фруктов. Они были тут повсюду: на лотках и тележках разносчиков, в ящиках, кузовах автомобилей и на огромных складах, поскольку здесь сконцентрировалась оптовая торговля фруктами и овощами. С зеленными и фруктовыми магазинами соседствовали многочисленные лавки швейных изделий и готового платья: тот, кто хотел купить не слишком дорогой, но вполне приличный костюм, непременно направлялся в Эминеню. По части торговли одеждой с ним могли соперничать разве только магазины с Бейоглу.

Тут же располагалось множество небольших кофеен и ресторанчиков. Они привлекали посетителей умеренными ценами, вежливым обслуживанием и прекрасным видом на залив, по которому величаво проходили огромные морские лайнеры, сновали белые прогулочные и экскурсионные теплоходики и скользили лодки под парусами. На веранде одного из кафе, любуясь открывающимся видом, сидели двое мужчин.