В. Яблонский - Новый передел

— Спокойно. — Сержант для пущей убедительности взвел курок. — Медленно открой дверь. Только не торопись.

Водитель подчинился. Степан сел на его место. Шоферу пришлось подвинуться. В полутьме лицо его было видно плохо. Вроде молодой. Степан услышал, как у него от страха стучат зубы.

— Сколько их там? — Степан кивнул в сторону комплекса. — Говори, не бойся. Раз ты еще жив, то у тебя есть шанс остаться в живых и дальше. Ну?

— Трое… Нет, четверо. Толик, двое наших ребят и Мамонт… Боксер…

— Чего они хотят? Ты знаешь, для чего вас вызвали?

— Да. Нужно отвезти на базу того, кто придет к Толику на встречу. Он — предатель.

— Та-ак, понятно. Как ты с ними связываешься? Ну, со своими…

— Я могу позвонить им по мобильному.

— Хорошо, сейчас ты это сделаешь. Только… Кстати, как тебя зовут?

— Петя.

— Значит, так, Петр. Видишь пушку? Это — сорок четвертый калибр. Одиннадцать миллиметров, по-нашему. После этих пуль остаются такие дырки, что от сквозняка простудиться можно. Если ты вдруг пикнешь не то, что нужно, я тебе выстрелю в колено. Вот сюда. Ты до конца жизни будешь ходить на костылях, если не умрешь от болевого шока еще до приезда «скорой».

Петя тяжело задышал. Приглядевшись, Сержант понял, что ему от силы восемнадцать лет. «Пацаны же совсем! — со злостью подумал он. — Кого же эти суки в кровь втравливают!»

Чтобы отогнать непрошеную жалость к этому мальчишке, Сержант нарочито сурово приказал ему:

— Доставай мобильник. Сейчас своим друзьям звонить будешь. А на будущее мой тебе совет: выбирай себе приятелей тщательнее.

Телефон у него не забрали. Родион чувствовал, как пластмассовая коробочка давила ему на ребро. Райский отобрал лишь пистолет и на этом успокоился.

Возле него топали, ходили, суетились… Похоже, Райский не рассчитывал сюда возвращаться. Он собирал какие-то бумаги: одни складывал в папку, другие яростно рвал в клочья, некоторые даже сжигал. Все это время Полтинник потихоньку подбирался к карману. Резких движений не делал, чтобы не привлечь к себе внимания.

Есть! Он через материю нащупал кнопку вызова и нажал на нее. Все, он сделал все, что мог. И сделал это вовремя. Через несколько секунд вошли двое бойцов, грубо заломили ему руки за спиной и защелкнули на них наручники. Они сдавили запястья так сильно, что Серебряков вскрикнул от боли.

— Молчи, урод! Еще не так запоешь, когда я тобой займусь в подвале. Готовься… Барт, засунь ему что-нибудь в пасть. Кляп сделай из полотенца. А то как бы он но пути не заорал.

— Так ночь же… Кто услышит?

— Все равно. В таких делах мелочей быть не должно. На них и сгорают всякие умники вроде тебя.

Когда Родиона со скованными руками и кляпом во рту грубо подняли на ноги, Райский уткнул ствол пистолета ему в щеку:

— Сейчас мы с тобой прокатимся в одно место. Чтобы без фокусов! Одно неверное движение и я стреляю. Понял? Вперед! Барт, Линя, подстраховывайте его с боков. За локти возьмите… Вот так.

Серебряков гадал, успеет ли Сержант предпринять что-нибудь. Если его посадят в машину и повезут — то все конец. Жестокая смерть ему гарантирована. Умирать не хотелось, но еще больше смерти Полтинник боялся не выдержать изощренных пыток и заговорить…

Закончив разговор, Петр положил мобильник на приборную доску и повернулся к Сержанту:

— Они скоро выйдут. Ваш человек жив, но, похоже, ранен: они волокут его на себе. Приказали мне заводить мотор, чтобы в любую минуту можно было тронуться. Поедем в лес, на базу.

Парень замолк. Степан велел ему:

— А ну-ка пригнись, Петя. Не бойся, я тебя только вырублю. Убивать не буду, обещаю. Голова потом поболит, и все. Давай быстрее, сейчас твои друзья появятся.

Петр со вздохом склонил голову и сжался в ожидании удара. Рукоятка тяжелого «магнума» обрушилась ему на затылок, и он, обмякнув, словно тряпичная кукла, повалился с сиденья на пол. Сержант бил сильно, чтобы гарантированно отключить сознание парня не меньше чем на пять — десять минут.

После этого он убрал пистолет, взялся за руль и повернул ключ зажигания.

Тихонько заурчал мотор. Степан не отрываясь смотрел на железную дверь, которая вот-вот должна была отвориться.

Сначала послышалась какая-то возня, потом заскрежетал замок. Дверь распахнулась тихо, без скрипа. Первым на крыльцо вышел здоровенный лысый мужик. Он поспешно огляделся и двинулся к машине.

Вслед за ним показались еще три человека. Посередине шел Полтинник, с боков его держали двое в камуфляжных брюках и зеленых майках. Родиона тащили волоком, руки его были заведены назад и там либо скованы наручниками, либо связаны. Он едва передвигал ноги. Наметанный взгляд профессионала сразу же определил, что парень не ранен, а только сильно избит.

Замыкал шествие высокий, атлетически сложенный мужчина. В руке он держал связку ключей. Он немного потоптался на крыльце, потом стал запирать дверь. Степан, не отрывая внимательного взгляда от приближавшихся людей, вытащил пистолет. Курок был уже взведен, оставалось лишь нажать на спусковой крючок.

Ему не понравилось, что вышедшие из «Кристалла» люди разделились. Двое с Родионом направлялись к задним дверям автобуса, а лысый стал обходить кабину. При этом пристально вглядывался в лобовое стекло. Да, полноватый Степан никак не был похож на юношу, который лежал сейчас на полу без сознания.

Сержант понял, что время пришло. Он вскинул пистолет и, целясь великану в грудь, выстрелил прямо через стекло. Тот взмахнул длинными руками и завертелся на месте. Степан уже разворачивался к бойцам, тащившим Серебрякова. Он специально первым убрал громилу, чтобы остальные растерялись хотя бы на несколько секунд.

Расчет его оказался верным. Парни, волочившие Родиона, услышав выстрел, сразу выпустили его из рук и схватились за оружие. Полтинник тут же упал на асфальт.

Теперь Сержант мог действовать, не опасаясь в пылу перестрелки зацепить своего. Он перемахнул из кабины в салон и, выставив пистолет в окно, открыл огонь.

Противники уже успели выхватить свои пистолеты, когда на них обрушился град свинца. Один из них испуганно крикнул:

— Ты чего, Петька?! Офонарел?! Это же мы!

В считаные секунды Сержант растратил все остававшиеся в магазине патроны и, упав на пол, спешно сменил обойму. Потом ужом прополз к задней двери и, открыв ее, кубарем выкатился на асфальт. В ту же секунду микроавтобус оказался буквально изрешечен пулями, несшимися со стороны комплекса.

Это стрелял Райский. Упав на колено и держа пистолет обеими руками, он разрядил в машину всю обойму своей «беретты». Толик не понимал, почему водитель открыл огонь, он просто устранял возникшую опасность.

Степан некоторое время пролежал неподвижно. Когда грохот выстрелов стих, он вскочил на ноги и, пригибаясь к земле, помчался в сторону комплекса. Мимоходом отметил, что оба человека, тащившие Родиона, убиты наповал. Это хорошо — значит, в тылу у него никто не остался. Сам Полтинник, похоже, пытался встать.