Олег Алякринский - Охота вслепую

Да это же просто какая-то охота вслепую! И непонятно, кто ты сам — охотник или дичь…

Стремясь поскорее забыть об унизительном для себя финале происшествия в типографии Ленгортранса, лейтенант Юрьев яростно взялся за дело о нападении на главного бухгалтера обувной фабрики «Балтийский рабочий» Андрея Петровича Серегина. Дело показалось ему странным и непростым — тут полковник Лиховцев был прав на все сто. Итак, Серегина неделю назад нашли сильно избитого, без сознания, возле забора фабрики часов в десять вечера. Никаких существенных подробностей о происшествии в протоколах допросов не было. Вернее, вообще никаких подробностей. Вышел за проходную, пошел по улице, вдруг сзади напали, сшибли с ног, избили, а потом, как говорится, потерял сознание, очнулся — гипс… Потерпевший был доставлен в городскую больницу, где ему сделали серию операций на сильно поврежденном лице. Опрос сотрудников бухгалтерии и начальника службы охраны фабрики ясности не прибавил: никто ничего не видел, не слышал. Серегин к деньгам непосредственного отношения не имел, вернее, имел, но только к финансовым документам, а не к наличности. И получку на фабрике выдавали неделю назад, так что нападение было совершено явно не с целью ограбления…

Лечащий врач, провожая следователя Юрьева в палату, сообщил, что больной поступил с тяжелой черепно-мозговой травмой, множественными ушибами мягких тканей лица, перелрмом семи ребер и разрывом брюшины. Сейчас состояние нормализуется…

В палате стояло еще пять коек. Возле койки Серегина сидели на стульях два мужика и самозабвенно уплетали копченого леща. При виде гостей мужики чинно собрали кости, свернули газетку и заторопились к двери. Оставшись наедине с Серегиным, Юрьев сел на стул возле койки и представился. Врач, упомянув про ушибы мягких тканей лица, профессионально приуменьшил степень тяжести повреждений. Лицо главного бухгалтера представляло собой синюшно-багровую бугристую маску. Да, подумал Степан, били со знанием дела, так, чтобы не убить, не покалечить, но сильно напугать и причинить максимум боли. Похоже, наказывали за что-то… За что?

— Я знаю, вы уже давали показания, — начал Степан. — Меня интересует ваша версия случившегося, Андрей Петрович. Кто на вас напал, за что?

В ответ донесся глухой клекот. Главный бухгалтер мучительно, с надрывом, откашлялся («По легким били», — сразу определил Степан) и заговорил едва слышно:

— Ничего не видел, не слышал. Темно было. Ударили сзади по голове, едва я вышел из проходной. Потерял сознание, очнулся уже в операционной.

Степан читал протокол. Андрей Петрович, словно роль заученную, все повторил слово в слово.

— И никаких предположений? Ведь попытки ограбления не было. А нападавших было трое. То есть для них вы не стали случайной жертвой, они ждали именно вас. Неужели совсем никаких предположений? — Юрьев вдруг поймал себя на забавном ощущении, что он незаметно для себя вдруг вжился в роль умного и слегка ироничного следователя-«знатока» Пал Палыча Знаменского из популярного телесериала.

Серегин слабо помотал головой.

— Нет. Мало ли пьяных придурков на улицы по вечерам выходят. Ничего не знаю. Это вам надо все знать. Вы следователь — вы и распутывайте.

Последняя фраза Степана задела: ему показалось, что в словах Серегина прозвучал вызов: мол, вам надо — вы и распутывайте это нападение, а мне все до лампочки! Знает за что, твердо решил лейтенант. Точно знает. Но не скажет. Потому что действительно напуган. Больше ему тут делать было нечего. Ладно…

Юрьев попрощался, дал дежурное обещание еще зайти и поехал на обувную фабрику «Балтийский рабочий». Фабрика находилась на другом конце города, в пустынном месте, рядом с жилыми новостройками. Лейтенант двинулся вдоль бетонных плит забора, стараясь найти место, где был избит бухгалтер. Свернув за угол, он наткнулся на древние закопченные кирпичные корпуса, явно не принадлежащие фабрике. Место было глухое — тут не то что поколотить, а и убить можно без опасения, что тебя заметят… И на кой черт главбух сюда поперся, если автобусная остановка в противоположной стороне? А может, ему тут назначили встречу?

Юрьев вернулся к проходной.

У свежеокрашенных железных ворот с жестяной. звездой посередине ему пришлось задержаться. Через окошечко в боковом проходе охранник долго изучал его удостоверение, потом ходил куда-то звонить. Телефон, видно, был допотопный, плохо работающий, и Юрьев слышал, как охранник надсадно кричал кому-то, что опять пришел опер из утро, хочет видеть кого-нибудь из начальства… Наконец его впустили. <

За проходной, уже на территории фабрики, к Степану неспешно подошел высокий мужчина лет тридцати с небольшим, в отлично сшитом костюме. На пухлом лице кривился надменный рот. Он назвался начальником службы охраны Петром Сергеевичем Кривошеиным.

— Привет следакам! — насмешливо выплюнул он, представившись. — А я все теряюсь в догадках, что же это ребята из угро запропастились? В первый день понаехали, всех допросили — и исчезли… — На губах вызмеилась кривая ухмылочка. — Ну, открылись новые обстоятельства?

— И что, только один раз и приезжали? — пропустив вопрос, переспросил Юрьев.

— А сколько надо? Зачем нам тут воздух портить! И так после них три дня проветривали, — ухмыльнулся Кривошеин.

— Начальник охраны сразу не понравился Юрьеву. Он либо напрашивался на скандал, либо просто привык всем подряд хамить и считал это хамство нормальной манерой поведения.

— Мне нужно побеседовать с директором фабрики, — переменил тему Юрьев.

— Вообще-то с ним беседуют в горкоме, — осадил молодого следака начальник охраны. — А все прочие разговаривают. Но сейчас директор в командировке. Я за него. Можете задавать свои вопросы мне. Хотя вроде как все уже отвечены. Так что вас интересует, наш главный бухгалтер? Ну мало ли кто его помял. Может, было за что. Может, он чью-нибудь жену трахнул несвоевременно. Или еще что. Бытовуха…

Кривошеин завел Степана к себе в кабинет, усадил на стул, а сам по-хозяйски уселся в кресло и осклабился:

— Давай, командир, подпишу, что там надо, и закроем лавочку. Бытовуха чистой воды. Так и запиши. И не фига копытом землю рыть…

Последние слова были произнесены явно с угрозой: Юрьеву давали понять, чтобы он не умничал… И тут начинается охота непонятно на кого, мелькнула у Степана мысль. '

— Нет, на бытовуху это не похоже, — упрямо набычился он. — Я бы хотел ознакомиться с вашими финансовыми документами. — И, заметив, как огонь заполыхал в глазах Кривошеина, добавил врастяжечку: — Собственно, я моїу получить ордер на изъятие финансовой документации…