Алексей Суконкин - Поход на пенсию

Не обращая внимание на новое ранение, он схватил тангенту и связался с Майдановым:

— Воздух — Жуку!

— Ответил!

— Коля, по нам не бейте!

— Жучара! Ты обозначь себя, я сам увижу и «крокодилам» передам…

— Я дым зажгу.

— Давай…

Олег выдернул из «лифчика» дымовую шашку и, выдернув шнур, бросил её чуть в сторону. Снова взял тангенту:

— Коля, это мы, а духи все на гребне. Мы их пока держим, а вы тоже дайте по ним… Или нам кранты! Коля, слышишь? Или нам кранты!!! — голос Олега сорвался.

— Даём… — спустя мгновение отозвался Николай, понимая, что таким тоном Олег может говорить только тогда, когда действительно чувствует, что скоро будет мертвым…

Два Ми‑24 пролетели прямо над позицией и снова пустили по гребню ракеты. Там все заволокло дымом. Олег мгновение думал, а потом выскочил за позицию и быстро побежал к так и не вставшему пулеметчику. Тот лежал, уткнувшись лицом в землю, и Олег подумал, что он уж точно убит, но Ринат поднял голову:

— А?

— Бежим! — в сердцах крикнул Жуков и, подхватив самое ценное в этот момент — пулемет, побежал на позицию. Ринат поплелся сзади.

На позиции установили пулемет и вовремя. Дым на гребне рассеялся, и показалась толпа «духов». Жуков расстрелял из пулемета по ним всю ленту, и толпа исчезла. Фролов добавил туда несколько гранат из своего подствольного гранатомета и сказал:

— У меня пусто, гранаты к подствольнику кончились…

Ринат дополз до позиции и перевалился через камни. Наступило некоторое затишье. Вертолеты молотили караван «духов» с той стороны ущелья. Олег связался с монголом:

— Ты как?

— Держимся, командир. Агээс перегрелся. Но напор ослаб, вроде. «Духов» положили видимо–невидимо. А у вас как?

— Нормально… — выдохнул Олег и отключился.

Ваня оклемался и взял в руки винтовку. Как только «духовский» гранатометчик появился на гребне, снайпер снял его первым же выстрелом. Олег видел как «духа» будто ударом бревна откинуло назад, на труп своего товарища. У убитого выпал из рук заряженный гранатомет. Олег подумал из снайперской винтовки попасть в гранату, но решил не тратить драгоценные патроны на сомнительное удовольствие…

Вертолеты еще раз прошли вдоль ущелья, сея под собой смерть и разрушения. Олег на просвет увидел, что у них в ракетных блоках больше нет НУРСов, и ему стало не по себе. Он понял, что сейчас вертолеты улетят и им одним придется держать здесь оборону.

— Сколько у нас патронов к пулемету? — Жуков повернулся к разведчикам.

Те вытрясли рюкзак.

— Три ленты по сто патронов, — отозвался кто–то.

— Не густо, — Олег призадумался. Если «духи», не считаясь с потерями, будут прорываться напролом, трех лент ни при каком раскладе не хватит. Картина была совсем не весёлая…

— Как там наш монгол? — спросил Фролов.

— В норме, — отмахнулся Олег.

Жуков, вслух пожалев новые штаны, все же распорол ткань и рассмотрел пулевую рану. Пуля вошла в мякоть бедра и, не зацепив кость, вылетела наружу. Боль была, но слабая. Наверно, Олег был просто в шоке. Он попросил перевязочный пакет и перебинтовал себе ногу. С Ринатом было тяжелее. Ему две пули попали в ноги и одна из них задела кость. Тот стиснул зубы, но мужественно молчал. Минер по прозвищу «Детка» вколол ему промедол и радист начал бинтовать раненому ноги.

— Идут, — совершенно спокойно сказал Саша Фролов. — Много…

Ваня начал методично расстреливать «духов» из своей СВД. Выстрел — труп. Выстрел — труп. На такой дальности никаких поправок в стрельбу из снайперской винтовки вносить не надо. На такой дальности обеспечивается стопроцентное поражение ростовой фигуры…

Жуков приложился к пулемету и, выждав, когда целей станет побольше, потянул спуск. С расстояния триста метров было хорошо видно, как косила смерть бегущих людей. Пулемет — оружие страшное. Стреляя по противнику, Олег пожалел, что нет с собой запасного ствола. Ствол пулемета нагрелся так, что марево от него уже мешало прицеливаться. Когда этот перегреется окончательно, можно было бы просто заменить его на другой, и стрелять дальше. Но второго ствола у Жукова не было.

На связь вышел Майданов:

— «Жук», мы уходим, через пять минут прилетят четыре «крокодила», ты снова для них обозначь себя дымом.

— Я понял, — крикнул Олег, на мгновение оторвавшись от пулемета. — Я понял!

Когда остатки толпы удалось загнать за гребень, в ленте оставалось всего с десяток патронов. Ствол пулемета накалился так, что по нему шли радужные разводы.

— Все, кранты нам, — невесело сказал Фролов. — Вертушки уходят. Сейчас «духи» озвереют…

Олег связался с Бельды:

— Монгол, что у тебя?

— Пока тихо. Когда вертушки придут?

— Через пять минут.

— Я понял.

— Потери есть? — спросил Олег, чувствуя, как нарастает боль в простреленной ноге.

— Нету.

— Держитесь. Сколько чего осталось?

— Пол–ленты к агээсу держим пока. Им только и работали. Патроны все на месте…

— Понял. Дымы есть? Нужно будет показать вертолетчикам себя.

— Есть.

— До связи.

— До связи.

Фролов перезарядил пулемет. Ваня начал вставлять в пустую ленту свои, снайперские, патроны. Пулемет сейчас был важнее, чем снайперская винтовка. Ринат, превозмогая боль, стал набивать пустые автоматные рожки патронами. Олег, чувствуя, что в ранении Рината виноват он, старался не смотреть своему пулеметчику в глаза, боясь увидеть в них укор.

— Мы — спецназ! А они кто? Они обезьяны в калошах! — как можно бодрее, громко сказал Жуков своим разведчикам. — Отставить страх! Мы продержимся! А какой караван зато забили! Там, в ущелье, только верблюдов и ишаков за сотню. И все с вьюками. А «духов» в охране сколько! Видать много чего везут интересного! Такого результата еще никто во всей бригаде не давал! Повезло нам…

— Повезло? Живым бы выбраться, — прохрипел Ринат.

Радист курил в кулак. В отражении атаки он не участвовал, так, постреливал из автомата в белый свет, и сейчас боялся, что Жуков что–нибудь обязательно скажет в его сторону обидное. Но этого не произошло.

— Ну что они там, уснули, что ли? — нервно спросил Олег, глядя в сторону гребня. Нет ничего хуже, чем ждать боя…

— Лучше бы так… — усмехнулся Фролов.

Это была последняя операция Фролова. Боец уже отслужил положенное, был «дембелем» и имел полное право не пойти на задание, но во взводе семь бойцов схватили гепатит, и просто не оставалось опытных людей. Сейчас он нервничал больше всех, но виду особо не показывал. Слетал, черт возьми, на облет! Одно дело погибнуть, отслужив, скажем, полгода, и совсем другое сложить голову на операции за пару недель до отправки в Союз…

На гребне показалось три «духа» с поднятыми руками. Фролов пустил по ним очередь и «духи» исчезли.