Борис Калашников - Эпидемия до востребования

– Откуда сведения?

– Из двух источников. Все материалы перед вами. – Генерал кивком показал на папку. – Здесь перехват телефонного разговора Кондраки с сенатором, кандидатом в президенты США Майклом Ферри. Его дополняет отчет Сиро Машимото, руководителя японской секретной лаборатории, занимавшейся выведением ядовитых мух. Японский документ подписан двадцать первого декабря сорок четвертого года.

В глазах Цусика вспыхнула искорка надежды на то, что ему все-таки удастся избавиться от проблемы, которую пытается навязать этот настырный генерал. Министр сможет освободить кабинет от бестактного посетителя, пригласить прапорщика Булкину в комнату релаксации, дверь в которую прикрыта тяжелой шторой, и там, на кожаном диване, добиться, наконец, примирения.

– Зачем вы явились ко мне с таким старьем? Прошло больше семидесяти лет. Эти мухи, если они и были, в чем я глубоко сомневаюсь, давно превратились в труху.

– Извините, не совсем так. Судя по разговору Кондраки и Ферри, арсенал годен к применению. Более того, с помощью ядовитых мух эти господа намереваются захватить власть в Соединенных Штатах, а затем шантажировать весь мир.

Министр поморщился.

– Это вы мне какой-то голливудский боевик пересказываете. Таких фильмов, извините, я насмотрелся вот так! – Цусик приподнял подбородок и выразительно чиркнул по нему ногтем большого пальца. – Я не хочу выслушивать затертые сюжеты идиотских сценариев в рабочее время. – Он раздраженно постучал костяшками пальцев по массивной инкрустированной столешнице. – Сколько там всего этих дохлых мух?

– Тридцать шесть тысяч ядовитых особей, погруженных в анабиоз, – ответил Строев.

– Вот видите. Какой-то мизер. Такого количества может быть достаточно для того, чтобы вывести из строя одну дивизию, но завоевать весь мир, уж вы меня извините!

– Эти насекомые крайне опасны, поскольку обладают беспредельным потенциалом размножения. Какой-то десяток мух за один летний сезон может принести многомиллионное потомство! А их не десять, не сто, а тридцать шесть тысяч!

– Но, в конце концов, есть же такое средство, как дихлофос. Побрызгал, и нет проблемы.

– Дихлофосом от них не отделаешься. Они устойчивы к воздействию химических веществ.

– Собственно, что вы хотите от меня? Получили информацию и решайте вопрос. При чем здесь я?! Министр нужен всем, как тот Фигаро, а он не может делать все и за всех!

– Этим вопросом я как раз и занимаюсь, – заявил Строев. – Но вы спланировали мне командировку в Париж. Пусть туда летит кто-либо другой. Миссия не серьезная, просто обмен делегациями.

– Как же я поменяю вас на кого-то другого, когда лично обещал моему французскому коллеге прислать именно генерала Строева?! Французы могут расценить такой наш разворот как неуважение, а они народ обидчивый. Только неделю тому назад я подтвердил их министру ваш приезд, а чем теперь оправдать отказ? Слетайте, это какие-то три дня. За это время ваши мухи никуда не денутся.

– Это не мои мухи. – Строев насупился.

– Понимаю. С моей стороны это была просто шутка. Они, конечно, не ваши. Но когда я опять услышу про этих мух, передо мной обязательно всплывет ваше лицо. Такая вот зрительная ассоциация. Про себя я теперь буду называть их мухами Строева.

– Благодарю за высокую честь, – язвительно отозвался генерал. – Мне надо готовиться к выезду в командировку. Разрешите идти?

«Возникла серьезная проблема. В руках американского военно-промышленного комплекса оказалось мощное биологическое оружие, от которого у России не имеется средств защиты, а Цусику и дела до этого нет», – возмущался Строев, выйдя из кабинета шефа.

Отчет руководителя опасного проекта Сиро Машимото, на который министр не потрудился взглянуть, Александр Иванович прочитал два раза и знал практически наизусть. Из документа следовало, что лаборатория 733 действовала на острове Ликпо, в японской версии – Исикума, расположенном в тысяче километров восточнее филиппинского острова Самар и в пятистах южнее американского Руама.

Ядовитую муху, которую японцы назвали тэнгу, предполагалось применить для уничтожения живой силы противника, зачистки завоеванных территорий от избыточного населения и создания пояса безопасности вокруг Японии.

Как следовало из расшифрованного документа, препятствием на пути применения этого страшного биологического оружия стало отсутствие защиты, способной обезопасить японскую армию от смертоносного насекомого. Сиро Машимото намеревался изготовить и не позднее июня 1945 года передать в распоряжение императорской армии первую партию противоядия.

«Не успел», – сделал вывод Строев.

Из истории сражений на Тихоокеанском театре военных действий он знал, что к весне 1945 года союзнический, главным образом американский, флот, блокировал южный форпост Японии – остров Окинава. Лаборатория 733 была отрезана от метрополии.

Из перехвата телефонного разговора командующего группировкой с сенатором Ферри следовало, что адмиралу Кондраки удалось то, что не успели сделать японцы. Он обзавелся защитной вакциной, которая находилась в стадии завершающих испытаний. Ферри требовал вовлечения в эксперимент в качестве подопытного и белого американца.

«Откуда он взялся, этот Цусик? Из какого темного чулана его достали, отряхнули от пыли и посадили на нашу голову? – недоумевал Александр Иванович. – Поистине неисповедимы замысловатые пируэты мышления высшего руководства. Откуда берутся и как вызревают такие вот кадровые решения? Пусть бы где-то в другом месте. Но отдать кресло министра обороны такому чучелу и поставить безопасность великой страны в зависимость от тараканов в этой напомаженной голове, это надо долго думать!»

Ночью над Гринхилсом и его окрестностями прошел сильный дождь. Солнце, поднявшееся с утра над холмами, нещадно палило. День обещал быть жарким и душным.

Потомственный свиновод Дин Бутман, задумавший расширение бизнеса, собирался выехать в город на переговоры с проектировщиками. Перед этим он приказал работнику расчистить от навоза площадку у старого дуба, на которой намеревался построить новые свинарники.

Часа два трактор глухо рычал, освобождая территорию, указанную Дином Бутманом. Рауль Вирджилио, один из миллионов латиноамериканцев, каждый год нелегально пробирающихся в Соединенные Штаты в поисках заработка, умело орудовал рычагами, то поднимал, то опускал тяжелый бульдозерный нож. Над развороченными мокрыми навозными кучами поднимались к белесому небу потоки густых испарений.

Во время одной из таких вот манипуляций нож задел латунную коробочку размером с сигаретную пачку, слегка прикрытую грунтом и позеленевшую от времени. От удара в ней образовались глубокие вмятины и рваное отверстие. Трактор сгреб этот изуродованный предмет вместе с другим мусором на край площадки.