Андрей Воронин - Комбат в западне

— Хороший пес, добрый.

— У хорошего хозяина и собаки хорошие.

— Да, наверное, — глубоко вздыхая после каждого слова, отвечала она. — Правда, бегать я предпочитаю все же в одиночестве.

Борис Рублев пожал широкими плечами и, немного повернув голову, скосил глаза. Андрей, к которому уже пришло второе дыхание, держался вполне сносно, отстал всего лишь шагов на двадцать, не больше.

— Часто бегаете?

— Каждое утро.

— Наверное, не всегда спокойно проходят пробежим?

— Что вы имеете в виду?

— Вы такая красивая, соблазнительная в этом наряде. Может найтись кто-то.

— Я умею бегать очень быстро. И вы, кстати говоря, не первый, кто пытается ко мне пристать.

— Дик, слышишь, она думает, что мы хотим к ней пристать, — пожаловался псу Комбат, хотя, по большому счету девушка была права.

— Честно говоря, я не вижу в этом ничего плохого, пока дело не доходит до действия, а говорить можно обо всем. Хотя, по-моему, вы не особый любитель разговоров.

— Почему вы так решили?

Наконец-то бегунья заметила и Андрея, криво усмехнулась.

— Наверное, ваш Друг не очень большой любитель здорового образа жизни.

— Это мой младший брат.

Андрею сделалось обидно вдвойне. Борис вытащил его на пробежку, хотя он этого абсолютно не желал, а теперь еще заводит знакомство с хорошенькой бабенкой.

«А мне-то что с этого обломится?» — подумал Андрей, прикидывая в уме сколько они пробежали.

Получалось никак не меньше километра.

"А все-таки спиртовая отрава и впрямь из организма выходит, — Рублев-младший чувствовал, как пульсирует кровь в теле, как с потом выходит вся гадость, от которой болела голова. Мышцы живота, которых он обычно не ощущал, сделались сейчас упругими и даже временами приходилось подтягивать короткие шорты, ставшие несколько тяжеловатыми от впитавшегося в них дождя.

— По-моему, вы меня совсем не боитесь, — сказал Комбат.

— Естественно. Опасаться нужно тех, кто пытается сразу же обращаться на «ты». Да и собака у вас милая.

Кобель?

— Пес не мой, брата. И вообще я не питерский.

— Про вас я не спрашивала.

Комбат хоть и был грузен с виду, но не внушал девушке никаких опасений. Ей почему-то казалось, что мужчина, совершающий утренние пробежки, не способен к мерзостям, во всяком случае, во время бега. Ведь это для него наверняка святое.

Она решила подзадорить Комбата и побежала чуть быстрее, зная по опыту, что немногие мужчины подолгу выдерживают такой темп, особенно курящие. А то, что Комбат курит, она уже поняла по характерному хрипу спутника-бегуна.

— Нам, наверное, по дороге? — поинтересовалась девушка, сбавляя темп.

— Честно говоря, я не знаю куда мы бежим, — Комбат еще раз обернулся, чтобы убедиться, в пределах ли видимости находится Андрей.

Наконец и Дику стало стыдно за то, что он бросил хозяина на произвол судьбы. Еще раз крутнувшись под ногами у девушки, он ринулся к Рублеву-младшему и побежал рядом с ним. Андрей только опасливо вглядывался, не видно ли где милиционера, еще не хватало, чтобы его оштрафовали в это утро за выгул собаки без поводка и намордника.

— Есть тут один парк, со снарядами. Туда и бегу.

— Что ж, бежим вместе.

Девушка резко свернула, пересекла улицу в неположенном месте и быстро вскарабкалась на скользкий откос, поросший рыжей травой. Впереди расстилалось море деревьев, расчерченных дорожками. На площадке, выложенной бетонными плитами, высились сваренные из металлических труб снаряды для занятий гимнастикой.

Турники, труба, подвешенная на цепях, горки с перекладинами, даже укрепленные на шарнирах грузы с ручками, что-то наподобие штанг, сделанных таким образом, чтобы их никто не унес домой, хотя сделать такое было бы под силу только человеку комплекции Комбата.

Борис, оказавшись в обществе женщины, или терялся, когда дело касалось разговоров, или же демонстрировал свои достоинства, если дело касалось физических упражнений. Он лишь немного походил быстрым шагом, потирая руки, а затем взялся за гриф штанги и принялся часто-часто поднимать ее. Большая ржавая труба, связывающая груз с шарниром, натужно скрипела. А бегунья тем временем, уперев одну ногу в верхнюю перекладину лестницы, испытывала гибкость тела. При этом казалось, что кости у нее отсутствуют напрочь.

Комбат не мог удержаться, чтобы не бросать на нее короткие взгляды. Рельефность тела тонкий спортивный костюм только подчеркивал, а не скрывал. ;

Наконец над откосом показалась абсолютно мокрая голова Андрея Рублева, волосы прилипли ко лбу. Вряд ли кто из его близких знакомых узнал бы в нем заместителя управляющего банком «Золотой дукат».

— Ну что, отпустило? — поинтересовался Комбат, в тридцатый раз поднимая на уровень груди пятидесятикилограммовый снаряд.

— Ты знаешь, самое странное — да. Сперва думал, умру, сердце билось так, что чуть ребра не треснули.

А потом стало совсем легко, летел будто по воздуху.

И тут Андрею вспомнился сегодняшний сон.

— Меня Андреем зовут, — обратился он к девушке, уверенный, что она и Комбат уже познакомились.

— Очень приятно, — проговорила она, ложась грудью на ногу, задранную выше головы, — А ее как зовут? — шепотом поинтересовался Андрей у брата.

— Черт ее знает, не познакомились.

— Вот те на! А я-то думал вы уже о многом без меня договорились.

— Для того, чтобы договориться, не обязательно знать имя, — резонно заметил Комбат, наконец-то опуская пятидесятикилограммовый снаряд на землю и без малейшей передышки переходя к перекладине.

Конструкция из тонких труб зашаталась, когда Комбат совершал подъемы с переворотом один за другим.

— Вы в самом деле не познакомились? — спросил Андрей, повиснув на лестнице и поднимая от земли ноги.

— А меня зовут Марина, если это только может что-то изменить, — засмеялась девушка и поняв, что силы у Рублева-младшего на исходе, предательски предложила:

— Если хотите подтягиваться, то занимайте перекладину, потому что я скоро перейду на нее.

И самое странное, у Андрея получилось подтянуться Тринадцать раз — столько, сколько он умудрялся подтягиваться, учась на третьем курсе института, хотя был уверен, что дотянуться подбородком до перекладины больше пяти раз ему без тренировок уже не удастся.

Возвращались из парка уже вчетвером — Андрей, Борис, Марина и Дик. Прежней натянутости в отношениях как не бывало. Девушка смеялась несколько грубоватым добродушным шуткам Комбата. Тот уже успел разглядеть, что у нее нет обручального кольца, и тут же сказал об этом вслух.

Андрей радовался тому, что издевательствам над ним приходит конец, что Борис сегодня улетает и значит никто больше не посмеет вытягивать его утром из постели, чтобы бросить под холодный дождь.