Андрей Воронин - Кровавый путь

– Ну что ж, молодец, – рассмеялся Бахрушин, поднимаясь из-за стола. – Нечего рассиживаться, еще чего доброго уедет.

– Машину разыскать? – скороговоркой поинтересовался Альтов.

– Стоит у подъезда, – не выглядывая в окно, ответил Леонид Васильевич.

Проходя через приемную, Альтов на всякий случай украдкой посмотрел в окно сквозь повернутые планки жалюзи. Машина и впрямь стояла неподалеку от крыльца, поблескивая черным лаком. Но тут уж и Альтов не удержался от смеха.

– Ты чего хохочешь? – толкнул его в бок Бахрушин.

– Да вот, как последний идиот, раздумывал, откуда вы знаете, что машина у крыльца. А потом понял, пока меня не было, вы в окно посмотрели.

– Черт тебя побери, капитан, и ты становишься человеком.

Лифт плавно опустил полковника и его помощника в цокольный этаж, и Бахрушин, оказавшись на улице, постучал костяшками пальцев по тонированному стеклу машины, за которым Альтову так и не удалось рассмотреть водителя. Тот возник моментально, до этого дремал, улегшись на переднее сиденье. Самое странное, когда шофер открыл дверцу, то заспанности в его глазах и следа не было.

– На шоссе Энтузиастов, в Кабельный переулок, – скомандовал Бахрушин.

Он никогда не ездил на переднем сиденье, чем грешили многие из его высокопоставленных коллег.

– Долго Подберезский пробудет в тире? – спросил Леонид Васильевич, глядя на город сквозь темные стекла машины.

– Не было случая поинтересоваться.

– Грош цена тебе, Альтов. Приедем, а его уже не будет.

– Я бы мог, конечно, предупредить, но…

– Ладно, черт с тобой. Что теперь уж думать об этом.

И Бахрушин решил, если Подберезского в тире не застанут, то поедут прямо к Комбату.

В конце концов, тот – человек не любящий церемоний, и на худой конец ему можно выложить все напрямик.

Черная «волга» с двумя антеннами на крыше свернула с шоссе Энтузиастов и вскоре оказалась во дворе старого довоенного дома, построенного как раз в те годы, когда советская архитектура уже успела отказаться от простоты двадцатых, но еще не пришла к украшательству начала сороковых. И хоть Бахрушин знал, что в тир существует вход с улицы, так сказать, официальный, для посетителей, решил зайти туда со служебного, ведущего через подъезд.

Но его встретил кодовый замок.

– Ну-ка, Альтов, прояви смекалку, – Леонид Васильевич опустил уже было занесенную руку, готовый в любой момент набрать код.

«Привязался же он ко мне сегодня, – злился про себя капитан, – будто я оперативник какой-то! Будто я знаю какой код может быть у этого замка».

– Надо дождаться, пока кто-нибудь зайдет в подъезд, – сказал Альтов.

– Не правильно.

– Тогда наберем код одной из квартир и нам скорее всего откроют.

– Тоже не правильно, – Бахрушин отстранил Альтова и указал ему на наборную панель. – Видишь, три цифры немного затертые – ноль, пятерка и девять.

«Черт, как же я раньше не догадался!» – продолжал злиться Альтов, но на этот раз предъявляя претензии к самому себе.

– Что, слишком короткая подсказка? – застал его врасплох Бахрушин. – Все равно не наберешь. Во всяком случае, с первого раза, как-никак число комбинаций – три факториал.

– С первого раза, наверное, не попаду.

Бахрушин ухмыльнулся презрительной улыбкой.

– Не получится из тебя человека, ей богу не получится, Альтов! Рано тебе в майоры метить. Ты посмотри, где жильцы подъезда в первый момент останавливают руку. Там краска затерта со стороны нуля и пятерки. Набирали бы девятку первой, опирались бы слева. Значит, или пятьсот девять, или ноль девяносто пять. Но ноль девяносто пять не проходит, потому что в этом подъезде находится девяносто пятая квартира. Ее номер нужно тут же исключить из кода, которым открывается подъезд.

Щелкнули три кнопки. Раздался короткий гудок и вспыхнула красная лампочка индикатора.

– Чего стоишь, поворачивай ручку!

Альтов чувствовал себя не лучшим образом.

Бахрушин был настроен ставить его в тупик при каждом удобном случае. Дверь конечно же открылась, и полковник с капитаном оказались в темном подъезде. Правая дверь вела на лестницу, а левая, обитая железом, – в подвал. Леонид Васильевич пожалел, что тут нет никакой головоломки для Альтова. Дверь закрыта на ключ, а для связи существует одна единственная кнопка – кнопка звонка, так похожая на таблетку в цветной растворимой оболочке.

Сколько ни жал на нее Альтов, звонка из-за двери было не расслышать – то ли расположен далеко, то ли дверь такая толстая, а может, тот и вообще не работает. Он припал к жестяной обивке ухом и радостно улыбнулся. Где-то в отдалении зазвучали подбитые металлом каблучки.

– – Не ждут они гостей, – все так же улыбаясь, проговорил Бахрушин.

Наконец дверь открылась. Молодая женщина в короткой юбке, в туфельках на высоком каблуке и в камуфляжной куртке явно с чужого плеча, сдержанно кивнула и ни о чем не интересуясь, впустила мужчин. Бахрушин и Альтов тут же почувствовали разительное отличие подъезда от подвала, которое отлично символизировала собою дверь, с одной стороны обитая некрашеными листами оцинкованной жести, а с другой стороны покрытая фирменным пластиком под дерево.

Стены оставались неоштукатуренными, выложенными из красного живописного кирпича. Потолок покрывали звукопоглощающие плиты, вставленные в дюралевые направляющие. Все светильники – галогенные, маленькие – прятались в толще плит.

– Прямо тебе Брестская крепость, – пробормотал Бахрушин, разглядывая красные кирпичные стены, из-за которых в подвале тира, казалось, стоит полумрак, хотя все лампы были включены.

– Андрей, – негромко позвала женщина, увидев, что дверь в кабинет ее шефа открыта, а самого того нет за столом, – к тебе пришли.

Но Бахрушин уже отыскал взглядом Подберезского. Тот стоял в конце тоннеля возле мишеней и поправлял прожектора, прикрытые от любителей стрельбы толстыми металлическими пластинами.

Андрей прищурился, не в силах разглядеть из-за сильного света, направленного на него, кто же пришел. Единственное, что он понял сразу, это не Комбат – его мощную фигуру он узнал бы среди тысяч – и не спеша двинулся к линии, на которой располагалось оружие.

Завидев и узнав Бахрушина, Андрей немало удивился:

– Добрый день, Леонид Васильевич, – на лице его появилась растерянность:

«Неужели что-то случилось с Комбатом?»

Но спрашивать об этом он не стал, пожал руку Альтову и тут же предложил:

– Пива не выпьете?

– Нет, мне чего-нибудь газированного и без сахара. Да, неплохо ты устроился здесь, Андрюша. Даже в нашем ведомстве тир похуже.

– Точно, вы же у меня первый раз, – вспомнил Подберезский. – Хотите, покажу?

– Как-нибудь потом, сейчас у меня дело есть.