Андрей Воронин - За свои слова ответишь

– Грязнов здесь? – спросил он у вышибалы.

Тот кивнул.

– Здесь, здесь, Григорий Михайлович, ждет вас.

– Вот и дождался.

Вышибала открыл дверь, ведущую в зал, но не в общий, а в так называемый банкетный, рассчитанный человек на двадцать. Тут стоял огромный стол и кожаные диваны.

На стенах висели головы диких животных, кабанов, оленей, лосей, а в углу стояло чучело медведя с серебряным подносом в когтистых лапах. Глаза у медведя были сделаны из зеленого стекла и полыхали отраженным пламенем безыскусного камина.

Грязнов сидел в торце стола прямо под чучелом медведя. Перед ним стояла непочатая бутылка пива и огромная тарелка с крабами. Было видно, что он не притронулся ни К еде, ни к напиткам.

– Ну наконец-то, – вздохнул он и постучал указательным пальцем по циферблату своих дорогих часов, – ты же знаешь, ждать я не люблю. К тому же это я привез тебе деньги, и если ты не спешишь их получить, то я могу и передумать.

– Погоди, Валера, давай хоть поздороваемся, а потом уже начнем предъявлять один другому претензии.

– У тебя ко мне претензий быть не может, разве что «по жизни».

Они пожали друг другу руки, и это рукопожатие, казалось, растопило лед, который возник в самом начале встречи. Грязнов заглянул в глаза Кощею, уловил животный страх, но понял, что тот боится не его, что-то случилось на стороне.

– Что-то я твоей тачки не вижу, – сказал Кощей, наливая себе пиво.

– А зачем мне с черного хода подъезжать? – благодушно отвечал Валерий Грязнов. – Я человек легальный, моя машина на стоянке стоит перед парадным входом. Это ты по подворотням да по дворам шныряешь, – Грязнов, широко улыбаясь, запустил руку в карман, и две пачки долларов, перетянутых аптечной резинкой, упали на накрахмаленную скатерть.

Но Кощей не спешил к ним притронуться, что-то его удерживало. Он еще и сам не мог понять что, но внутренний голос ему говорил: не бери пока денег.

– Ты чего медлишь? Не люблю, когда деньги лежат без присмотра, их нужно или тратить, или в дело пускать.

– Так-то оно так." Тратятся денежки легко, а вот зарабатываются тяжко.

– Да уж ладно, – немного брезгливо поморщился Грязнов, – ты мне будешь рассказывать, как они зарабатываются! Поешь немного морепродуктов, а то ты совсем исхудал.

– Да уж, здесь потолстеешь, – Кощей наморщил лоб, положил очки перед собой. Нервы, они самый толстый жир вмиг растопят.

– Ты чего-то мне не договариваешь, вижу, у тебя проблемы какие-то.

– У меня всегда проблемы, как у любого делового человека.

– Это хорошо. Есть проблемы, значит, есть и деньги, нет проблем – и денег нет. Дело живое. А спокойно только на кладбище.

– Я боюсь того, что мои проблемы твоими могут стать.

Если уже не стали.

– А ты не боись, – захохотал Грязнов.

Они смотрели на две пачки денег, лежащих как дощечки, одна на другой. Пачки были не очень толстые, сколько в них денег, Кощей знал, Грязнов его никогда не подводил.

И он Грязнова старался не подводить.

Они знали друг друга не первый год, и все эти годы Грязнов оставался для Кощея загадкой. Чем тот занимался раньше – при «советах», чем занимается сейчас и откуда у него такие большие деньги, Кощей понять не мог, хотя и пытался навести по своим бандитским каналам кое-какие справки. И выходило, что Валерий Грязнов никаким бизнесом не занимается, во всяком случае в Москве. Может, конечно, на Западе, но как можно вести бизнес за границей, безвылазно сидя в Москве?

У Кощея все это в голове не укладывалось. Сам он действовал по-другому, ему надо было встретиться, переговорить, перетереть дело. Модемной связи, и даже телефону, он не доверял. О Грязнове Кощей знал немного: номер мобильного телефона, адрес и пару мест, где Валерия можно было отыскать. О загородной лечебнице он не знал ничего.

– Ну, что за проблемы, Гриша?

В отличие от многих Грязнов никогда не пользовался кличкой и не называл Григория Минковского Кощеем, пользовался лишь именем, от которого сам Кощей немного отвык.

Открылась дверь, за которой стоял телохранитель.

В правой руке он, как зажженный факел, держал сотовый телефон – телефон был включен.

– Ну?

– Вас, говорит, что срочно.

– Кто? – не беря трубку, произнес Кощей.

Телохранитель лишь пожал плечами, не зная, можно ли при Грязнове называть имя звонившего.

– Ну? – буркнул в трубку Кощей, и тут же его лицо скривилось, словно в горло ему попала тонкая рыбья кость.

И чем дольше он слушал, тем более мрачным становилось и без того не очень приятное лицо бандита.

– Гриша, слушай, какой-то мужик приехал.

– Чего хочет?

– Сказал, поговорить.

– Пошли его на хер.

– Такого не пошлешь, а я в доме один, без охраны. Такой и пятерых уложить может.

– Ты что, пустил его в дом?

– Пока только калитку открыл.

– Поосторожнее с ним, постарайся спровадить. Я тебе перезвоню через пару минут, или ты набери меня, как поговоришь с ним.

Кощей отключил телефон и положил рядом с очками.

А телохранитель понял, что ему в этой комнате не место, и закрыл за собой дверь. Кощей подвинул деньги к Грязнову, причем сделал это так, как крупье подвигает горку фишек к игроку, которому повезло.

– Слушай, Валера, непонятки начались. Эти ребятки у тебя?

– Дети, что ли? У меня, им хорошо, – хмыкнул Грязнов.

– Где они?

– Тебе дело?

– Они у тебя не дома, случаем?

– Я не идиот, – опять хмыкнул Грязнов, – и не педик, как ты понимаешь.

– Понимаю, понимаю… – Кощей заговорил быстро. – Мужик какой-то объявился, троих на Курском уложил.

– Что, насмерть?

– Да нет, покалечил. И, как я понимаю, если бы хотел, убил бы.

– А чего хочет? – Грязнов напрягся.

– Мальчишку одного ищет, из тех, которых я тебе продал.

– Ты же говорил, никто их искать не станет, – Валерий Грязнов положил руки на край стола, пальцы сжались в кулаки, он с угрозой посмотрел на Кощея.

– Поэтому и отдаю тебе деньги, ошибся.

– Хреновая ошибка, – Валерий Грязнов положил руки на край стола, пальцы сжались в кулаки. – Мальчишки уже в деле, назад хода нет. И тому, с кем я работаю, не могу сказать, мол, ошибся, извини. Ты же мне обещал, что они чистые, сиротки.

– Сиротки и есть.

– Тогда кто их ищет?

Кощей передернул плечами и потер виски. Ему хотелось вытащить портсигар и до одури нанюхаться кокаина. Но такое он мог позволить себе лишь наедине, в присутствии Грязнова он не решился на подобную вольность.

– Ну, так исправь ошибку, убери этого мужика. Где он, кстати, сейчас?

– Там, откуда ты забирал детей.

– У Альберта, что ли? А откуда у него адрес?

Кощей уже понял: Бурый проговорился. Значит, сейчас проговорится и Альберт, а от него дорога вела напрямую к Грязнову. Альберт потом сам завозил ребят к Валере.