Андрей Воронин - Закон против тебя

– Останови машину и расскажи мне, что случилось, – потребовала она. – Все до мельчайших подробностей: как это произошло, когда, где ты после этого был, что делал и с кем разговаривал.

Бакланов послушно загнал машину в тень росших вдоль бульвара худосочных лип, заглушил двигатель и опустил боковое стекло. Он закурил и предложил сигарету ей, но она отказалась, достав из сумочки пачку «Мальборо-лайт».

Когда Бакланов закончил говорить, она некоторое время молчала, куря короткими нервными затяжками и глядя в сторону.

– Искать ты не умеешь, – сказала она наконец. – Что и требовалось доказать. И вообще, Бакланов, хочешь совет? Оставь это дело! Просто оставь, и все. Это бесполезно и очень опасно.

– Я не могу, – просто сказал он.

– «Я не могу», – с горечью передразнила она. – Так и знала, что ты это скажешь. Черт бы тебя побрал, Бакланов! Почему ты просто не проехал мимо?

– Ну ладно, – сказал Михаил и потянулся к ключу зажигания. – Ты, кажется, ехала в Дубки?

– Сиди спокойно, – коротко приказала она. – Не дергайся, Бакланов. Дай мне немного подумать.

"Вот так, – размышлял Михаил, откидываясь на раскаленную спинку сиденья. – Теперь еще и она.

Впрочем, если я решил идти до конца, то сейчас самое время попросить помощи у кого-то, кто лучше знает жизнь. А она, как частный предприниматель, просто обязана знать жизнь не хуже цыганки Рады, а может быть, и лучше. Если бы еще она не была такой красивой и поменьше распоряжалась-."

– Бакланов, – сказала она, – слушай меня внимательно. Есть шанс. Он совсем маленький, но он есть.

Только учти, что это по-настоящему опасно. Это не слова, Бакланов. Тебя могут убить. И тебя, и Зойку, а заодно и меня. – Она говорила отрывисто, перемежая слова короткими затяжками, и Михаил с испугом заметил, что ее рука с сигаретой мелко дрожит. – Ты теленок, Бакланов, но ты умеешь бодаться, и поэтому у тебя есть шанс. Если ты ее найдешь, вам придется бежать из города, чтобы.., чтобы выжить. Учти это и подготовь все заранее. Денег я дам. Молчи, не перебивай. Я же вижу, что ты уже месяц не ел по-человечески. Единственное, о чем я прошу: нигде, ни при каких обстоятельствах не упоминай обо мне.

– Хорошо, – сказал Михаил, – ты меня уже достаточно запугала. Видишь, как я дрожу? Может быть, перейдем к делу?

Она выбросила окурок в открытое окно, вынула из пачки новую сигарету, чиркнула зажигалкой, прикурила, держа сигарету изящными пальцами с длинными, покрытыми прозрачным лаком ногтями, и сказала:

– Не понимаю, зачем я это делаю. Как будто у меня без тебя мало неприятностей… В общем, слушай.

У меня три коммерческие палатки… Да-да, именно три. Этот год не прошел для меня даром, поверь.

– Верю, – не сдержался Бакланов. – У тебя очень усталый вид.

– Спасибо. Ты всегда умел говорить комплименты женщинам, Бакланов. Так вот, полгода назад ко мне пришел один человечек и предложил сотрудничество.

У него на руках была партия водки средних размеров.

От документов за версту разило липой, да и человечек этот мне не слишком понравился, но цена была слишком заманчивой. Водка, Бакланов, выглядела совсем как настоящая. Даю голову на отсечение, что ты ее уже успел попробовать, и не один раз. Но я не первый день живу на свете, меня не проведешь. Откуда вдруг такая дешевизна?

– И откуда же такая дешевизна? – спросил Бакланов, тоже закуривая. Сегодня он выкурил уже слишком много сигарет, в горле у него першило, а в груди было такое ощущение, словно он проглотил конский хвост.

– Водка была паленой, – ответила она. – И произвели ее где-то рядом. Я ничего не могу утверждать с уверенностью, но цена…

– Не пойму, при чем тут Зойка, – вставил Михаил.

– Ничего другого я от тебя и не ожидала, – мгновенно отреагировала она. – Ты всегда отличался поразительной неспособностью воспринимать элементарные вещи. Думай сам. «Левая» водка, изготовленная из дешевого технического спирта, способна в кратчайшие сроки принести сверхприбыли. Это выгоднее, чем торговать нефтью или играть на бирже. Это выгоднее работорговли, Бакланов, и этого не понимают только такие идиоты, как ты. Любой кретин с незаконченным начальным образованием, работая на таком производстве, рано или поздно придет к мысли, что было бы неплохо войти в долю. А если хозяин заартачится, всегда можно прибегнуть к шантажу. Что делает в такой ситуации умный человек?

– Понятия не имею, – ответил Бакланов. – Я не умный человек, я автомеханик.

– Естественно. – Моя хата с краю, и так далее. Я честный, а вы все живите как знаете. Так вот, Бакланов, умный человек в такой ситуации постарается обзавестись парой десятков рабов, которые работают за миску баланды в день и не задают вопросов.

– Черт, – сказал Бакланов. – Что ты несешь, Анна?

– Согласна, – сказала она, – все это только мои домыслы. Но рабство и работорговля реально существуют, Бакланов. Об этом говорят даже по телевизору.

– У меня нет телевизора, – признался Бакланов.

– Куда же он подевался?

Бакланов смущенно отвел глаза.

– Ты опять скажешь, что я дурак, и на этот раз будешь права. Через неделю после твоего ухода…

В общем, включаю я телевизор, а там эта убогая программа – «Моя семья», кажется. Обсуждают проблему разводов. Н-ну-у…

– Ты выбросил его в окно, – с уверенностью сказала Анна. В ее глазах запрыгали знакомые веселые чертики – те самые, которые когда-то окончательно покорили Бакланова.

– Ничего подобного, – оскорбленным тоном заявил он. – Просто грохнул об пол. Хотя, – добавил он, немного подумав, – в окно было бы лучше. Меньше уборки.

– Эх ты, Бакланов, – сказала она. – Ну вот что с тобой делать? Телевизор тебе подарить?

– Лучше объясни, к чему ты клонишь, – попросил Михаил.

Анна вздохнула и взъерошила свою короткую прическу.

– Понимаешь, – сказала она, – этот тип, который продал мне водку… Он может быть в курсе. Может быть, а может и не быть. Я же говорю, это только мои домыслы. И мне кажется, что разговорить его будет сложно. Моих денег тут наверняка не хватит.

– Да? – странным тоном переспросил Бакланов и шевельнул широкими плечами.

– Да, – ответила Анна. – Вот именно. Это твой последний шанс. Только… Будь осторожен, Бакланов.

Мне будет очень неприятно думать, что я послала тебя на смерть.

– Почему?

– Потому что ты дурак, – резко сказала она и поспешно вышла из машины.

– Эй! – закричал Бакланов, высунувшись в окно. – Ты же ехала в Дубки!

– Доеду на троллейбусе, – не оборачиваясь, ответила она.

– Где его искать? – спохватившись, крикнул он вслед.

Анна остановилась, посмотрела на него через плечо и покачала головой.

– Вот дурак, – сказала она. – И перестань курить это дерьмо. В городе навалом нормальных сигарет.