Андрей Воронин - Бросок Аркана

– Конечно. И еще Игнатенко говорил, что я могу оказаться для вас полезным и в дальнейшем, что у вас может найтись работа для меня, – подтвердил Аркан, глядя на Бориса Степановича честными глазами.

– Ну, дальнейшее наше сотрудничество мы еще обсудим, время у нас будет. Сейчас я не об этом. Я говорю, что если с вами, Анатолий, мне все более или менее ясно, то вас, – генерал посмотрел на Самойленко, – я не понимаю.

– В каком смысле?

– Кто вы такой? Я имею в виду истинное ваше лицо – журналист? Мент? Опер из ФСБ? Какова ваша роль во всем этом деле? Чего вы добиваетесь? Сделать хороший репортаж, подставляя наши головы? Вряд ли – иначе бы вам еще в Душанбе голову открутили, светиться нам всем ни к чему.

Тогда кто вы и что вам надо? Вы можете откровенно ответить? Ведь если вы из органов, тогда играть в кошки-мышки нам незачем – я сам вам все расскажу и покажу…

– Я не из органов, – поспешил ответить Николай.

– Тогда чего вы хотите?

– Как вам сказать… – Самойленко быстро посмотрел на Аркана, взглядом предупреждая его, чтобы он не вмешивался. – Я случайно оказался в кабинете Игнатенко, когда там в первый раз с рюкзаком наркотиков появился Анатолий. То есть я стал невольным свидетелем всего случившегося, а потому…

– Что?

– А потому посчитал, что тоже могу рассчитывать на определенный процент с той суммы, которую пообещали Анатолию за транспортировку.

Это было первое, что пришло Николаю в голову, но лучшего объяснения он, пожалуй, все равно не смог бы придумать. Оно выглядело наиболее правдоподобным, и только такое объяснение, наверное, и могло бы успокоить Тихонравова.

– То есть, если я правильно вас понял, вы работаете тоже за деньги? – переспросил Борис Степанович, чувствуя огромное облегчение – встреча с органами, слава Богу, для него пока вроде бы откладывалась.

– Ну а кому же они не нужны?

Тихонравов удовлетворенно кивнул:

– Отлично. В таком случае я спокоен.

Он действительно успокоился. Деньги, богатство – он понимал такую мотивировку. Он сам, собственно, ввязался во все эти аферы только потому, что считал деньги главным изобретением человечества. Деньги давали все – не только чисто материальный уют, комфорт, благополучие, но и свободу. Деньги позволяли заниматься тем, чем хочешь, и так, как хочешь. Хочешь отдохнуть – отдыхай на всю катушку. Хочешь выпить чего-нибудь благородного и дорогого – пожалуйста, сколько угодно. Хочешь сделать жене, дочке или внукам подарок – любой товар ждет твоего выбора. Хочешь куда-то поехать – поезжай, купить дорогую книгу – купи.

Он в мыслях иногда боялся заглядывать вперед, в то сказочное время, когда он сможет наконец уйти на пенсию и зажить так, как хочет, не связанный ни работой, ни обязательным имиджем – ничем. Сердце генерала всегда сладко замирало в предвкушении счастливой и действительно свободной жизни, которая ожидала его впереди благодаря тому, что когда-то он успел войти в этот пусть преступный, но зато очень прибыльный бизнес.

Так что в деньгах генерал Тихонравов толк знал и признавал, что они, несомненно, стоят первыми в ряду тех человеческих ценностей, к которым следует стремиться.

А еще он любил разгадывать людей, проникать в мотивировку их поступков. И сейчас, услышав от Самойленко, что тем движет желание поживиться, генерал успокоился – это он понимал и одобрял всей душой.

– Ну что, ребята, едем к покупателю? Вы извините, я сейчас не могу с вами расплатиться, мне самому надо сдать порошок распространителям, и тогда мы получим свою долю, – извиняющимся тоном произнес Борис Степанович, виновато улыбнувшись.

– А куда нам надо ехать? Далеко? – Аркан задал вопрос тоскливым тоном. Он почувствовал, что долгожданный волшебный миг возвращения домой, встречи с родителями снова откладывается на неопределенное время.

– Торопишься куда-то?

– Борис Степанович, я же в родной город вернулся! Вы понимаете?

– Да-да, конечно. Не волнуйся, Анатолий, мы быстро. Это совсем рядом, сразу же за городом, – и, запустив двигатель, Тихонравов вырулил со двора, беря курс на известный ему ресторанчик – резиденцию Багирова…

В начале второго "Жигули" Тихонравова наконец-то свернули с шоссе на небольшую асфальтированную площадку у заурядного придорожного ресторанчика.

– Нас ждут здесь? – недоверчиво спросил Аркан, ожидавший, что генерал привезет их на какую-нибудь богатую виллу за трехметровым забором, охраняемую взводом отборных вооруженных головорезов, хозяин которой и купит у них наркотики.

А здесь – обычная забегаловка, точнее, "заезжаловка". Сейчас, в обеденный час, здесь было довольно многолюдно – несколько большегрузных трейлеров и пяток легковушек с иногородними номерами, стоявших на площадке, свидетельствовали о том, что их водители решили подкрепиться перед дальней дорогой, выбрав именно этот ресторанчик из превеликого множества кафе, разбросанных вдоль подмосковных дорог.

Ни Арканов, ни Самойленко не могли поверить в то, что все так просто – что бандитские "стрелки" назначаются в таких обыкновенных, совсем не таинственных и ничем не примечательных местах.

– А что, Анатолий, вам чем-то не понравилось это место? – с улыбкой спросил Тихонравов, заглушив двигатель и оборачиваясь к сидевшим на заднем сиденье ребятам.

– Нет, собственно…

– Вот и отлично, – кивнул генерал. – Будем надеяться, что нас здесь ждут.

– Надеяться?

– Нашего партнера может не оказаться на месте, но мы в любом случае узнаем, где его найти.

– А что, вы не договорились предварительно?

Разве он всегда здесь сидит? Или по определенным дням? Откуда у вас, Борис Степанович, такая уверенность в том, что мы найдем здесь нужного человека? – Самойленко, не удержавшись, задал сразу слишком много вопросов.

Борис Степанович рассмеялся:

– В нашем деле, Николай, нельзя так много спрашивать. Есть железный закон – чем меньше знаешь, тем лучше для тебя.

– Что, так опасно?

– Как вам сказать, ребята… Помните выражение: "Знание – сила"?

– Ну.

– Так вот силой знание становится только тогда, когда ты знаешь все. Тогда ты можешь вести свою игру, можешь сам обеспечивать безопасность своих позиций. Если же ты где-то что-то слышал краем уха или узнал только половину – такие знания превращаются в слабость. Ведь тебе неизвестна полная картина – к примеру, картина нашего бизнеса, – значит, ты ничего не сможешь противопоставить тому, кто изучил этот бизнес от начала до конца. Ты не сможешь даже никого сдать при случае по-настоящему, с тем чтобы твой враг загремел на полную катушку. Зато убрать тебя проще простого вместе с твоими осколками знания.