Елена Силкина - Чёрный рынок

Из верхнего окна башенки, похожей на мачту древнего корабля, наружу выпросталась занавеска, и тёплый предутренний ветер надувал её, как парус. Облачка, похожие на выщипанные перья, быстро неслись по высокому небу. Небольшой, одиноко стоящий дом словно плыл в голубоватом сумраке к светлеющему горизонту.

— …Провожала на разбой бабушка пирата, — пожилая, но ещё крепкая, моложавая женщина, напевая, вытащила во двор большой рюкзак и остановилась с ним возле трицикла. Она прислонила объёмистый тюк с лямками к машине и принялась в нём копаться. Выглядела женщина своеобразно — волосы подобраны под бандану с рисунком из черепов, поверх свободной рубашки надета лохматая меховая жилетка, у юбки-макси имелись боковые разрезы до бедра, за широким грубым поясом торчал старинный бластер с узорной рукояткой.

С грохотом распахнулась дверь дома, будто выстрел прозвучал из древнего огнестрельного оружия. С крыльца сбежал молодой человек, увидел женщину, остановился и с забавной гримасой вскричал:

— Ну, ба-а! Ты опять за своё?! От такого груза и фрегат потонет!

— Не «опять», а «снова»! Родька, ты безграмотный, прямо как допотопный пират, даром что современный! Не ной, я тебе даже миску и вилку не положила, только кружку и ложку! Кружка большая, металлическая, за котелок сойдёт, а чтоб чаю попить, помоешь её лишний раз, не переломишься. Остальные вещи тоже по минимуму, только самое необходимое. Твой железный зверь и в двадцать раз больше свезёт, мы оба это отлично знаем, так что не отбрыкивайся.

— Ладно, баба Катя, не буду отбрыкиваться, — вздохнул Родька.

Женщина продолжала копаться в рюкзаке, проверяя.

— Так… Это я положила… И это тоже не забыла… Вот, кстати, чтоб не тащил сокровища снова в чём попало — герметичная шкатулка-сейф, пуле- и плазмо-непробиваемая. Ты знаешь всё, что я люблю — ночь, звёзды, тёплый свежий ветер и в руках, слабо посверкивающее в свете лун и свечей, нечто блистательное, потрясающее, ювелирно сработанное, на высшем уровне, вызывающее слёзы зависти у собравшихся на посиделки подруг…

— Знаю-знаю. Дай-ка сюда. Она понадобится в первую очередь, поэтому положу поближе. — Родька взял из рук бабушки шкатулку и пристроил в багажник трицикла. — Пойдём, ещё раз чаю на дорожку попьём, я пирожки не все доел.

Баба Катя с подозрением посмотрела на внука, но, услышав про пирожки, заулыбалась.

Люстра с электрическими свечами заливала просторную кухню на первом этаже дома ярким светом приятного тёплого оттенка. Большой самовар сиял стальными боками, блюдо с пирожками, накрытое вышитой салфеткой, всё ещё источало умопомрачительно аппетитный запах.

Родион вынул из буфета чашки, поставил их на стол, попросил бабушку достать его любимый чай с ароматом лесных ягод, чмокнул пожилую женщину в щёку и, когда она отвернулась к заветному ящичку, выскочил в окно.

— Ба, не грусти и не беспокойся, я скоро вернусь с добычей! — раздался снаружи весёлый крик.

Трицикл взревел атмосферным двигателем и стремительно взмыл прямо вверх.

Огромный рюкзак остался лежать посреди двора.

В нескольких сотнях метров от поверхности планеты Родион развернул машину и направил к горам. Он беззвучно засмеялся, вспомнив сердитые крики бабы Кати, раздосадованной упрямством внука. А как ещё он должен был поступить? Все действительно необходимые вещи были с самого утра рассованы у него по карманам комбинезона и загружены в багажник, но бабушке это не объяснишь. Ничего, вот когда он вернётся с сокровищами…

Трицикл — опасная машина, популярная у особых профессионалов и рисковых понторезов.

Вода с подводной областью, поверхность суши и воздух — вот три стихии, в которых способен передвигаться аппарат, внешне похожий на древний мотоцикл. В космическом пространстве на нём также можно летать, но если генераторы защитного поля — основные и запасные — разом откажут, то скафандр надолго не спасёт.

Родька мотался на трицикле не только над планетой внутри атмосферы и вне её, не столько между планетами внутри одной звёздной системы, сколько между звёзд — по оживлённой трассе, с часто расположенными перевалочными пунктами. Ему показывали на висок, но воспрепятствовать не могли, он совершеннолетний, и техпаспорт транспортного средства у него в порядке.

Родион любил летать, но стать профессиональным пилотом никогда не стремился и объяснял этот парадокс так — обязаловка и отсутствие свободы убивают любовь. К счастью для него, существовал индивидуальный транспорт, способный поднять человека в воздух и унести в космос.

Сонная равнина светлела под лучами восходящего солнца, далёкие горы всё чётче проступали из сиреневой дымки по мере приближения, небо в перистых облаках парило над головой, внизу и немного позади по земле неслась тень от летящей машины.

Сидя в седле трицикла, Родька небрежно держался за полумесяц руля, вертел головой по сторонам и улыбался.

Космопорт располагался на плато посреди горной системы. Его административные здания ярко сверкали при дневном свете. Подобные объекты визуальной среды ныне считаются вредными, и теперь дома так не строят, а жаль. Высоченные стеклянные окна, прозрачные переходы, витражи, хрустальные шпили — это очень красиво, хоть и слепит глаза своим блеском.

Приземляясь, Родька сделал несколько кругов, чтобы полюбоваться, а заодно присмотрелся — посадочная площадка была почти пуста: ни одного трансгала, только маленький «торговец», пара частных катеров и патрульный.

Прежде чем пойти в здание с билетными кассами, Родион переоделся, чтобы соответствовать образу беззаботного курортника. Он мог бы отправиться в космос прямо со двора, но бабушка требовала непременно регистрироваться. Пусть баба Катя не волнуется, её внуку соблюсти формальность ничего не стоит.

Возле окошка администратора скопилась небольшая очередь. Родька вздохнул. Эх, провинциальная планета, даже регистрация вылета не автоматизирована.

И тут его окликнул знакомый, нарочито бодрый голос:

— Привет! Куда намылился на сей раз?

— Разумеется, прошвырнуться по курортным местам! Разве по мне не заметно?

Алая шёлковая косоворотка, вышитая вручную, серьга с орлиным пером в левом ухе, джинсы-стрейч, позволяющие в случае чего любой каратэшный мах ногой сделать. Щегольский и экзотичный вид — самое то для курорта, девушек привлекать. А тому, кто заподозрит, что владелец шмотки в облипку голубоват — после первого предупреждения сходу в табло!

Родька, копаясь в портмоне, сперва ответил на вопрос и только после этого обернулся. Бывший одноклассник Терентий Касьянский натянуто улыбался ему, глядя с подозрением прямо в глаза. Новенькая форма ладно сидела на Терёхе.