Андрей Воронин - Кроссворд для Слепого

— Да, тяжелые времена были в России.

— Очень тяжелые, — с грустью в голосе произнесла Софья, делая чуть громче музыку.

Она говорила искренне, стоя спиной к гостю. Если бы она вдруг увидела выражение глаз Олега Петровича Чернявского, то, наверняка, мурашки пробежали бы по ее спине и ее гладкая кожа на округлых плечах мгновенно стала бы гусиной.

Когда она обернулась, Олег Петрович улыбался немного растерянно.

— Потанцуем? — произнес он, вставая.

— Что, так сразу? — улыбнулась в ответ Софья, делая шаг навстречу мужчине.

Олег Петрович положил ладони ей на плечи и начал переминаться с ноги на ногу. Танцор он был никудышный, танцевал как медведь, все плотнее и плотнее прижимая, привлекая к себе Софью. К середине танца мужчина уже целовал женщину в шею и шептал ей на ухо:

— Никогда не думал, что ты так привлекательна, так хороша собой.

— Вы мне льстите, — то ли в шутку, то ли всерьез отвечала Софья. — Все мужчины одинаковы.

— А вот и нет, я говорю это вполне искренне, — кривя губы в недоброй улыбке, шептал на ухо женщине Олег Петрович. Его руки скользили по спине, затем легли на бедра, и он еще сильнее прижал к себе сотрудницу. — Ты слишком хороша.

Софья Петровна понимала, чем кончится танец, и была готова к подобному финалу.

«Ну вот, сейчас он поведет меня в спальню. А почему бы, собственно, и нет? Он — мужчина, я — женщина, и сейчас абсолютно не важно, что он мой босс, а я его подчиненная, мы сейчас на равных.»

Пальцы Чернявского прикоснулись к тонкой бретельке платья, и бретелька медленно упала к локтю.

— Погоди, осторожно, — прошептала Софья, она уже была податлива, желание овладело ею. Может, подействовало вино, музыка, а может, все вместе. Да и с мужчиной в подобной обстановке она уже не встречалась несколько месяцев. Поэтому дремавшие чувства, желания проснулись быстро и захватили ее всю от макушки до пят. Она выгибалась, прижимаясь грудью к груди Олега Петровича, она терлась о него. А он неторопливо искал ее губы и в конце концов нашел.

В спальню они шли, обнявшись.

— Погоди, я сама помогу тебе раздеться.

— Нет, я помогу тебе, — сказал Чернявский, медленно расстегивая молнию на черном шелковом платье.

Когда оно упало на ковер, соскользнув с тела, как ненужная старая кожа, он усадил к себе на колени Софью и принялся целовать шею, грудь, Софья постанывала, они страстно и, как это ни удивительно, неумело целовались. Затем Олег Петрович быстро разделся, и они оказались в постели на скользкой шелковой простыне. Софья была невероятно возбуждена, и ее возбуждение передалось мужчине.

Она быстро кончила и с удивлением посмотрела на своего партнера. Лицо Олега Петровича Чернявского было каким-то странным, глаза прикрыты, он покусывал губы, на щеках бегали желваки.

— Что-то не так, Олег?

— Все хорошо, все нормально.

— Всего лишь нормально? — переспросила Софья.

— Нет, все хорошо, не переживай. Ты прелестна. Я даже и не ожидал, даже и не предполагал, — перевернувшись на бок, сказал Олег Петрович, поглаживая грудь Софьи.

Сосок мгновенно отвердел, набух. Софья прильнула к шее Олега Петровича.

Через час мужчина поднялся и покинул спальню. Когда из гостиной появилась Софья, ее гость сидел голый в кресле со стаканом виски в руках, зажженная сигарета лежала на краю пепельницы. Он так и не нашел в себе силы бросить таблетку с отравой в бокал Софье. Ему впервые за многие годы было так хорошо с женщиной.

— Ты себя нехорошо чувствуешь?

— Наоборот, слишком хорошо, — Чернявский взял сигарету, и Софья заметила, как дрожат у мужчины пальцы. — По-моему, все нормально.

— Ты какой-то напряженный. Почему не можешь расслабиться?

— Я сам толком не знаю, — ответил Чернявский, выпивая виски.

— Пойдем, — Софья взяла его за руку. Мужчина не сопротивлялся, и она повела его в спальню. Софья уложила его на большую кровать, сама села рядом, сбросила шелковый халат и принялась поглаживать волосатое тело Чернявского, скользя пальцами по груди, животу. Мужчина начал постанывать, возбуждаться.

— Расслабься, Олег, расслабься, и все будет хорошо.

Так оно в конце концов и получилось. Чернявский смог расслабиться.

— Что это ты пьешь за таблетки? — спросил он уже после секса.

— Какие таблетки?

— В ванной на полочке стоят.

— А, это аспирин, я каждый день выпиваю таблетку, мне посоветовал врач. Я их пью уже на протяжении двух лет.

— У тебя голова болит, что ли?

— Нет, это профилактическое. И вообще, об этом я не хочу и говорить.

— Что, каждый день? — переспросил Олег Петрович с явным любопытством в голосе.

— Да, каждый день перед тем, как выйти из дому.

— И в выходные?

— Я же сказала, каждый день.

— Все понятно, извини. Я хочу принять душ.

— Пожалуйста, а я отдохну. Все найдешь в ванной.

— Найду.

Войдя в ванную, мужчина закрылся. В его руке была пробирка. Он взял бутылочку с аспирином, вытряхнул себе на ладонь пять таблеток, находившихся в бутылочке из прозрачного белого стекла, несколько мгновений их рассматривал. Затем откупорил свою пробирку. Таблетки аспирина на его ладони и таблетки, которые он достал из своей пробирки, были похожи по размеру и цвету. Он взял таблетку аспирина, бросил ее в умывальник, смыл, а таблетку из своей пробирки бросил в бутылочку с аспирином и аккуратно закрыл пробку. Лишь после этого забрался под душ. Он стоял под струями горячей воды, которая смывала пот, смывала желание и запах Софьи, и его губы в каплях воды кривились.

«Пять дней. Может, это произойдет даже завтра, а может быть, послезавтра. В общем, пять дней.»

— Ты собираешься уйти, Олег? — открыв ванную и глядя на мужчину, спросила Софья.

— Ты предлагаешь остаться?

— Конечно, хотя как тебе будет удобно. Но, честно говоря, я не советовала бы тебе садиться за руль, все-таки ты немного выпил.

— Это не страшно, — сказал Чернявский. — Я могу на ногах не стоять, но ехать смогу.

— Не советую, — произнесла Софья.

— Может, ты и права. Пожалуй, я уеду утром.

— Где твои сейчас?

— Где же им еще быть — за границей отдыхают. Иногда звонят, иногда по Интернету пишут, как им хорошо, просят, ясное дело, денег.

Все было как обычно. Без десяти девять генерал Потапчук остановил машину в арбатском дворе. Водитель понимающе кивнул, когда Потапчук с портфелем в руках, на этот раз без зонта, покинул машину.

«Любовница у него тут живет, что ли? — подумал водитель, глядя в зеркальце на своего шефа, который решительно по диагонали пересекал двор. — Явно кто-то у него здесь близкий, слишком часто он ездит. Правда, если бы это была женщина, то генерал хоть иногда приезжал бы с букетом цветов. Значит, не женщина», — решил водитель, включая погромче музыку и откидываясь на спинку сиденья.