Андрей Воронин - Ставки сделаны

– Кофе у вас какой-то особенный.

– Не особенный, – поправил тот, – а настоящий. Мало кто в этом городе пьет настоящий кофе. Тот суррогат, который сюда привозят с Запада, даже помоями назвать стыдно – так, пыль придорожная. Исключительная бодрость в течение дня вам гарантирована.

– И где вы берете такое чудо? – Панкрат сделал еще один глоток.

– Прямые поставки из Колумбии, с высокогорных плантаций. У него даже названия нет. Просто кофе, – хитро улыбнувшись, он предостерегающе поднял палец. – Но больше одной чашки в день нельзя, это я вам как врач говорю.

– А что будет? Подсяду, как на «траву»?

– Нет, все гораздо проще, – доктор улыбнулся еще шире. – Нервная система не выдержит. Истощится. Сожжет сама себя, и вы превратитесь в растение, – и вежливо, но категорично добавил:

– Если вопросов больше нет, я вас оставлю. Меня ждут пациенты.

– Одну минутку, доктор, – спохватился Панкрат. – Как вы думаете, сколько ей еще придется здесь пробыть?

– Неделю как минимум, – ответил тот уже на пороге. – Не волнуйтесь, ее состояние стабильно. Если проснется, постарайтесь не утомлять ее разговором. Десять-пятнадцать минут, не больше. Да, и вот еще. Если вдруг.., ну, мало ли – вот там кнопка вызова дежурной медсестры, – он махнул рукой.

Посмотрев в указанном направлении, Панкрат обнаружил выпуклую красную кнопку на стене рядом с мигающим аппаратом.

– И последнее, – извиняющимся тоном произнес он. – Доктор, я хочу быть уверен в абсолютной конфиденциальности. Если что-нибудь нужно…

– Нужно лишь расплатиться за лечение вашей.., племянницы, – быстро произнес Александр Михайлович и вышел.

Дверь за ним бесшумно закрылась сама собой. Панкрат допил кофе, поставил чашку на столик и подошел к окну. Солнечные лучи теплыми прикосновениями обласкали лицо.

С того момента как он вошел в комнату, девушка ни разу не пошевелилась. Ее не потревожив его разговор с доктором – впрочем, они беседовали по возможности негромко.

Будить ее Панкрату не хотелось: в конце концов, он понятия не имел, что будет говорить ей, когда она проснется и начнет задавать вопросы. А самому расспрашивать о случившемся – слишком рано. Психика ее вряд ли оправилась от того, что произошло с ней прошлой ночью.

С другой стороны, у этой девчонки наверняка есть родные, которые сейчас ее ищут. И чем быстрее он сможет дать им знать, где она находится, тем лучше.

Поразмыслив, Панкрат не пришел ни к какому решению и собрался было выйти на улицу – перекурить. Но, едва только он подошел к двери и взялся за ручку, тихий голос за его спиной слабо позвал:

– Не уходи.., пожалуйста.

– Э-э.., будьте любезны…

Дежурная медсестра отвлеклась от рассматривания кривых, бегущих по монитору, и подняла доброжелательный взгляд на обратившегося к ней человека.

Это был молодой – не старше тридцати лет – мужчина с мягкими черными волосами, тщательно уложенными с помощью геля. Слишком резкие черты делали его лицо не то чтобы отталкивающим, но малосимпатичным. Впрочем, многим женщинам нравился именно такой тип. Крупный нос с четко очерченными ноздрями позволял предположить толику еврейской крови, антрацитовые глаза глядели пристально и словно бы сквозь.

Девушка внутренне поежилась: на мгновение ей показалось, что чьи-то холодные пальцы сжали ее сердце.

– Чем могу вам помочь?

Человек улыбнулся («Лучше бы он этого не делал», – тут же отметила про себя медсестра) и сунул руку за отворот легкого летнего пиджака. Девушка отчего-то напряглась, но тут же расслабилась: он достал всего-навсего служебное удостоверение.

Раскрыв маленькую краснокожую книжечку, человек протянул ее медсестре. Та внимательно посмотрела на фотографию, печать.

– Антонов Сергей Антонович, оперативный сотрудник, – прочла она вполголоса. – И что привело федеральную службу безопасности в наше скромное медучреждение?

– Вполне конкретный интерес, знаете ли, – человек перегнулся через пульт и забрал удостоверение из ее рук. – Вчера к вам привезли девушку…

– Извините, но сведения о пациентах мы предоставляем только их близким, – с едва уловимым злорадством тут же парировала медсестра. – Обратитесь к нашему директору, и, если он разрешит, тогда, возможно…

Встретившись взглядом с оперативником, она запнулась, вдруг позабыв о том, что хотела сказать. Он смотрел на нее, будто она была чем-то вроде назойливого насекомого, с чуть озабоченным прищуром, словно раздумывая о том, прихлопнуть газетой или выпустить в окно.

– Уже согласовано, девушка, – произнес Антонов, заполняя возникшую паузу. – Если хотите, можете позвонить Аркадию Петровичу и проверить. Вот только он сейчас очень перспективного пациента окучивает и вашему звонку не обрадуется.

Медсестра заколебалась. Ей очень хотелось проверить слова фээсбэшника, но отнюдь не улыбалось отвлекать шефа во время важного разговора. В конце концов она сдалась и, стараясь сохранять непроницаемый вид, спросила:

– Так что вы хотели узнать?

– Совсем другое дело, – посетитель широко улыбнулся. – Итак, сегодня ночью к вам привезли девушку с весьма – как бы это правильно выразиться? – скажем, специфическими травмами. Я уточню, – закивал он, упреждая вопрос, готовый сорваться с губ медсестры. – Многочисленные повреждения кожи в виде укусов, ссадины во влагалище и, возможно" измененный химический состав крови. Достаточно подробное описание?

– Да, такая девушка к нам поступила, – тут же кивнула медсестра. – Она в семнадцатой палате. Если хотите поговорить с ней, пройдите дальше по коридору. Особенно не усердствуйте: в ее состоянии долгие посещения противопоказаны.

И она тут же отвернулась к экрану монитора, сделав вид, что полностью позабыла о существовании оперативника.

Тот, впрочем, ничуть не обиделся. Продолжая улыбаться, он энергичным, пружинистым шагом двинулся по коридору, обмахиваясь зажатой в руке газетой.

Когда он отошел на несколько метров, медсестра вдруг вспомнила, что к пациентке в семнадцатой палате несколько минут назад пришел дядя. Она хотела было окликнуть следователя, чтобы сообщить ему об этом, но тот уже исчез за поворотом коридора.

Остановившись у искомой двери, Антонов быстро огляделся по сторонам: коридор был пуст в обоих направлениях, а с пульта дежурной этот участок не просматривался. Тогда «оперативник» сунул руку за пазуху и вытащил из подмышечной кобуры пистолет с глушителем. Завернув его ствол в газету, он взялся за ручку двери и, повернув ее, мягко толкнул от себя.

– ..Потом доктор Иртеньев оказал тебе первую помощь, – Панкрат глянул на дверь палаты. – Вот такая история, Люся, с тобой приключилась, – закончил он свой рассказ.