Александр Полюхов - Афганский исход. КГБ против Масуда

— Он застрелил Леху — телохранителя! Посмотри, нет ли у них в багажнике канистры с бензином, — истошно кричал ветеран. — Я сожгу гада!

— Сожжем, если не расскажет, кто заказал нападение, — заверил «Анна». — Кто тебя послал? Говори по-хорошему.

— Брызгалов. Директор ЧОП «Лямбда», — прошептал водитель, над которым нависли две пасти с мощными клыками.

К машине подбежал «убитый» охранник. Из прибрежных кустов спешил «садовник», снимавший инцидент на видео. Скоро из-за Николиной горы на другой стороне Москвы-реки поднялся еврокоптер.

— Ранен в правое плечо навылет. Наложим жгут и для допроса пригоден, — констатировал Алехин. — Точный выстрел! Завидую, как левша левше.

— Ваша блестящая идея, Матвей Александрович.

— Обычная засада в движении. Вы в рапорте напишите: «С учетом обстановки решил выявить намерения противника, что позволило в боестолкновении взять двух языков». Пусть поделятся знаниями, глядишь, появится ниточка наверх.

— Надо обыскать их внедорожник и мотивировать их разговорчивость.

— Начните с шофера — он со страха обмочился. Пригрозите сбросить с вертолета, дверку в полете приоткройте для убедительности.

— Отработаем, как положено. Извините, приму звонок — ваша жена из самолета.

— Анна, счастливого полета. Позвоню через пару дней. Чем занят? Гуляю с собаками. Что за шум? Трактор заблудился, пьяный тракторист дорогу спрашивает. Целую.

— Матвей Александрович, мне пора, — старший торопился доставить на допрос пленных.

— Шумно покайтесь в конторе, что прокололись — ведь меня «убили» в перестрелке.

Вертушка на бреющем скрылась за лесом. Собаки проводили ее взглядом и тщательно обнюхали салон оставленной машины. Налетчики пахли иначе, чем узбек, но все равно воняли страхом.

Вскоре появился «УАЗ» с сиреной. Требовалось убрать брошенное оружие и внедорожник. Ликвидация последствий бандитских разборок — полицейские будни. «Садовник» уехал объясняться в Федеральную службу охраны — Рублево-Успенское шоссе входило в ее зону ответственности. «Убитые» Алехин и телохранитель повезли собак домой.

«Охота удалась, — смаковал детали Матвей. — Жаль, не пришлось пострелять из «Гюрзы» — отличное оружие спецназа. Хм, уже 11.00 — пора пить чай и писать мемуары».

1 сентября

Ужас накатывал волнами, спящий неуклонно погружался в безысходность. Сжавшись в позу эмбриона, крепкий мужчина лет тридцати пяти постанывал. Судорожно подрагивали ноги, руки вцепились в простыню. Секунды быстрого сна сменялись неподвижностью, затем внутренний хаос вновь разрушал внешнее затишье. Бред держал жертву, которая лишь огромным усилием сдерживала вой и слезы. Борьба шла к финалу — дыхание учащалось и становилось прерывистым. Рот приоткрылся, бронхи напряглись для крика.

Рядом жена мирно посапывала, лежа на спине («так утром морщины на лице менее заметны»). Темнота не скрывала зрелую красоту, а покрывала флером загадочности. Оценить ее прелести той ночью было некому: вместо предутренней эрекции супруг ощущал полную дисфункцию. Его гениталии покинули обычное место, втянувшись в пах. Бедственное состояние мужчины не волновало женщину. Ночь целиком погрузила ее в объятия Морфея. Будучи, в отличие от мужа, совой, она предпочитала удовлетворять сексуальные потребности вечером, а то и днем. Потребности в тридцать лет не убавлялись, а росли. Ее порой пугал собственный аппетит в интимной сфере. В тот час снилось нечто желанное (или некто?). Пульс повышался, и грудь вздымалась заметнее.

В соседней комнате обладатель розовых щек и рыжих кудрей дрых в окружении разбросанных игрушек. У кровати стоял школьный ранец, на стуле висели брюки и рубашка с галстуком-бабочкой. Утро 1 сентября подкрадывалось к первоклашке. Покой мальчика охранял свернувшийся кольцом пес. Шерсть на холке временами поднималась и опускалась, хотя уши лежали спокойно. Иногда лапы начинали бег в горизонтальной плоскости, шла погоня за обнаглевшими кроликами из парка по соседству. Только во сне их разрешалось ловить, душить и даже есть.

Стокгольм дремал, не заметив, как скончался август. Едва слышно журчала стремнина, где озеро Мэларен сливалось с водами Балтики. Первые намеки приближающейся зари угадывались в проступающих из мрака силуэтах островов и связывающих их мостов. Утро надвигалось с востока. Восток велик, а путь долог.

Фасад маленького дома черными окнами взирал с каменистого склона на широкую панораму. Задний вход смотрел на узкую улочку. Через холл можно было попасть на кухню, в гостиную, детскую и кабинет. Лестница вела к двум спальням и ванной, а также на балкон.

Спящий человек предпринял последнюю попытку взять под контроль работу мозга, понять скрытую угрозу. Еще в детстве он научился задерживать полеты во сне. Затем пришло умение аккуратно пристраиваться к потоку образов, наблюдать за сюжетом со стороны, а порой и направлять его течение. Эротические сновидения юности превращались в увлекательные фантазии. Позже и серьезные проблемы находили решение в снах-симуляциях. После пробуждения оно иногда сохранялось в памяти.

На сей раз не получалось и пришлось вынырнуть из темного мира. Разум homo sapiens XX века, действуя по алгоритму древних homo erectus, просканировал тишину, оценил обстановку и вынес вердикт: норма, ничего страшного не обнаружено. В реальном мире.

Мышью выскользнув из кровати и, спустившись на кухню, включил кофеварку В ванной неспешно пожурчал над унитазом, следовало переварить пугающие сигналы из мрака. Советский разведчик не верил сонникам и экстрасенсорной зауми, но к подсознанию относился с уважением. Оно не станет пугать попусту. Натренированный за годы оперативной работы мозг не беспокоил без причин. Тогда что? Спортивного вида фигура в зеркале, кивнула русой головой, подмигнула серым глазом, но ответа дать не смогла. Взглянув на себя — рост 180, пресс плоский, бицепсы надо бы подкачать, мужчина с шуршанием провел лезвием по жесткой щетине.

На запах кофе появилась позевывающая жена. Халатик не скрывал теплого крепкого тела, увенчанного привлекательным лицом в обрамлении золотистых локонов. Ноги стройные, хотя просвет между бедрами уже не просматривался — не девочка. А запястья по-прежнему узкие и грудь со студенческих лет увеличилась лишь на размер. Хитрый карий взгляд, волнующе пухлые губы. Ровные зубы блеснули в улыбке.

— Что так рано встаешь, всем нам спать не даешь?

— Волнуюсь за Степу. Парнишка впервые идет в школу.

Матвей гнал пургу, и Анна это почувствовала. Сын читал и считал, ладил с детьми советской колонии. Муж скрывал причину беспокойства, она к такому привыкла — не первая совместная загранкомандировка. Оба исходили из того, что противник подслушивает, а быть может и подсматривает за семьей. Поэтому не болтали о серьезных делах и личных проблемах. Ясно, муж не стал грузить своими сложностями. «Захочет — расскажет, а пока нужно готовить завтрак: Степа заказал оладьи».