Александр Тамоников - Вызываю огонь на себя

Оказавшись в модуле, Жилин первым делом сбросил испачканную форму, принял душ. Подумал, не позвонить ли жене? Решил, что сделает это позже, когда определится дальнейшая судьба группы.

Обошел отсеки офицеров и прапорщиков, предупредил о поминках. Хотел лечь поспать, но на связь вышел командир базы Грубанов:

– Да, товарищ генерал-майор? Здравия желаю.

– Извини, не смог встретить вас, здравствуй. Благодарю за службу. Пальмира полностью очищена от боевиков, теперь будем вызывать саперов, древний город практически весь заминирован.

– Понятно. Вы хотели мне только это сообщить?

– Нет. Знаю, что хотите проводить лейтенанта Опарина. Так вот борт «Ил-76» пойдет в Россию в девятнадцать двадцать. Подходите, проводите товарища. Я собираю на взлетке весь личный состав. Все будем провожать героя. Ну а вы после, отдельно.

– Спасибо, товарищ генерал-майор.

– Не за что.

Жилин отключил телефон внутренней связи и еще раз обошел подчиненных.

Торжественная траурная процессия прощания с погибшим авианаводчиком заняла почти час. Гроб с телом офицера выставили на тумбе. Вокруг – почетный караул.

Рядом генерал-майор Грубанов, подъехавший на базу генерал-майор Кордополов, контр-адмирал Баталов, который прибыл с большой группой морских офицеров. По окончании речей рота обеспечения прошла торжественным маршем со знаменем Российской Федерации и Сирийской Арабской Республики. Успел к церемонии и ближайший советник президента Асада. Затем – церемониальный марш всех офицеров и солдат различных подразделений базы. Гроб накрыли флагом России и передали майору Жилину. Бойцам группы «Байкал» и авианаводчикам предстояло по очереди пронести его до рампы транспортного самолета.

Ровно в 19.20 «Ил-76» взмыл в небо.

А в двадцать один час состоялись поминки, на которых кроме бойцов отряда, групп присутствовали генералы и адмиралы. К этому времени подъехал министр обороны Сирии с Указом о награждении лейтенанта Опарина Леонида Сергеевича высшей наградой республики орденом «За заслуги» посмертно. Он привез орден, который передал командиру базы и объявил также, что именами всех погибших в Сирии российских военнослужащих будут названы улицы в крупных городах республики.

В присутствии высокого начальства бойцы группы пили мало, можно сказать, символически. Но так и должно было быть.

Жилин опасался, что после траурного мероприятия Смирнов и Соболь не остановятся и продолжат поминки. Но изменившийся после гибели Опарина Смирнов неожиданно для всех заявил, что бросает пить. Этого не ожидал никто. Но все знали, раз офицер спецназа дал слово, то сдержит его при любых обстоятельствах. После поминок все разошлись по своим отсекам. И что ждало бойцов группы завтра, не знал никто, кроме руководителя Управления специальных мероприятий Министерства обороны РФ.

А у него уже с вечера на столе лежал пакет с грифом «Совершенно секретно», доставленный фельдъегерем из Администрации Президента Российской Федерации.