Александр Тамоников - Сирийский эшафот

— Мы уже ознакомились с вашим отчетом, полковник, — ответил ему заместитель начальника генерального штаба. — Вы проделали большую работу. Спасибо. А по поводу пропавших бойцов мы что-нибудь придумаем.

— Господин генерал, мне возвратиться в штаб или оставаться в батальоне Бадара?

— Пока оставайтесь, Маргим. Завтра я с вами свяжусь, и мы определим план дальнейших действий по спасению наших людей…

Сирия, Фадзин — Джадин Российская Федерация, Москва Наше время

Постепенно темная холодная пустота стала отступать, и лейтенанту Сайнаку представилось, будто он снова оказался в далекой юности. А именно, попал в тот злосчастный день, когда группа новичков из его школы решила свести с ним счеты.

Проблема заключалась в том, что в школу зачислили два десятка парней из семей, недавно переехавших в их провинцию из Ирака. Все они были сирийцами, но много лет прожили в Ираке.

Держались они всегда вместе и вели себя агрессивно, что, впрочем, было неудивительно, так как большинство из переселенцев исповедовало одну из наиболее радикальных ветвей ислама. Вокруг радикалов в Сирии всегда возникали проблемы. Не обошлось без них и в этот раз.

Как-то возвращаясь из школы, Фарид Сайнак увидел в дальнем проулке драку. Точнее, не драку, а жестокое избиение группой новичков своего одноклассника — Джабаля. Фарид хорошо знал этого безобидного и щуплого паренька, а потому, не раздумывая, бросился ему на помощь.

Разумеется, сделать он ничего не смог. Кажется, все же успел зарядить в челюсть одному из сверстников, после чего его сбили с ног и тоже стали бить.

Он лежал в пыли проулка, а удары сыпались со всех сторон. Фарид поджал ноги, прикрыл голову руками, но кулаки все одно доставали — было ужасно больно. И обидно.

Потом сознание затуманилось, и он перестал ощущать удары.

На дороге в тени каменного забора Фарид пролежал довольно долго. Когда сквозь приоткрытые веки пробилась полоска мутного света, он попытался встать, но ватные мышцы не подчинялись его воле. Сознание тогда возвращалось медленно. А когда вернулось, он еще долго не мог вспомнить того, что с ним произошло. Благо рядом оказался второй пострадавший мальчуган — Джабаль, помогая друг другу, они поднялись, привели в порядок одежду и отправились по домам…

Сейчас, по прошествии многих лет, с Сайнаком происходило нечто похожее. Он лежал на чем-то плоском, горячем и очень жестком, не понимая смысла происходящего. Мышцы не слушались, доносившиеся звуки не несли какой-либо информации, а зрение отказывалось настраивать резкость. Фарид видел расплывчатое пятно света, в котором что-то двигалось, хаотично меняло форму и перемещалось, но понять, что это, был не в состоянии.

Прошло не менее часа, прежде чем мозг вернул способность правильно воспринимать получаемую извне информацию, вспоминать и анализировать.

«Что со мной произошло? Где я нахожусь?» — родились первые вопросы, когда он осознал, что лежит со связанными руками и ногами в кузове небольшого автомобиля. Рядом покачивалось на неровностях дороги тело его заместителя — сержанта Юниса Такаля. Тот тоже был связан, а безжизненное лицо заливала кровь. Чуть поодаль сидели вооруженные люди. Никого из них лейтенант не знал.

Через несколько минут в памяти восстановилась картина последних часов: разведывательный рейд к селению Фадзин, вход в селение, проверка улиц, сбор на площади, ожесточенный бой с теми, кто устроил засаду, гибель товарищей. И последнее, что зафиксировал его мозг до того, как полностью отключиться, — взрыв прилетевшей из-за забора гранаты.

«Да, взрыв прогремел рядом. А до этого меня зацепило пулей в левое плечо. Куда меня везут и кто эти люди? Наверное, это и есть те бандиты, что обстреливали нас с трех или четырех позиций, — догадался Сайнак. — Значит, всех моих бойцов перебили, а меня взяли в плен. Лучше бы я умер, как сержант Такаль…»

Он лежал на горячем металле кузова лицом вниз. Кузов подрыгивал на каждой кочке, отчего голова билась скулой о ребро стального листа. Пробитое плечо тоже ныло и отдавало острой болью. Мышцам постепенно возвращалась чувствительность. Фарид попробовал пошевелить пальцами правой руки. Получилось. Однако радоваться этому он не спешил. Левая рука слушалась хуже, а по голове словно молотили кувалдой. Сильная пульсирующая боль возникала внутри черепной коробки при каждом сокращении сердца. Он не знал причины этой боли. Вероятно, в затылок прилетел осколок гранаты, или же сам ударился головой, падая после взрыва.

Лейтенант переместил голову на несколько сантиметров в сторону, чтобы не биться скулой о проклятое металлическое ребро, и прислушался к разговору вооруженных людей.

— Почему не отрезали головы всем? — любопытствовал чей-то задорный молодой голос. — Мы взяли их для того, чтобы провести показательную казнь?

— Зачем сразу убивать всех? — с насмешкой ответил другой мужчина. — Если есть возможность — надо взять в плен офицеров или сержантов. Вначале Газал с Хамани выбьют из них все, что они знают о расположении и планах войск Асада. Потом перед камерой в торжественной обстановке мы располосуем им глотки.

— Всем шестерым?

— Конечно!

— А можно, я перережу горло офицеру?

— Подойди к Газалу и попроси об этом — думаю, он не откажет. Зачем нам живые пленники?

— А мы всегда казним пленных?

— В девяносто девяти случаях из ста. Взяли бы полковника или генерала — тогда имелся смысл поторговаться с Асадом и его сворой о каких-то уступках. А от таких, — кивнул говоривший в сторону лейтенанта, — проку нет. И всех подобных мы отправляем на суд к Аллаху…

Ранним утром за Андреевым заехал внедорожник, за рулем которого сидел все тот же водитель по имени Семен.

— Салют! — приветствовал его Павел, забрасывая в багажник дорожную сумку.

Одет он был в облегченную камуфлированную форму песочных оттенков без знаков различия. На ногах удобные бежевые кроссовки, на голове светло-коричневая бейсболка.

— Привет! И куда вас теперь отправляет начальство?

— А черт его знает — сами пока не в курсе. Вчера поздно вечером позвонили и приказали прибыть в управление с вещами и в форме с пустынным камуфляжем, — запрыгнул капитан на переднее сиденье. — Поехали.

— За твоими?

— Да. Сначала за Суровым, потом за Гридом.

Плавно вывернув на проспект, машина влилась в поток и помчалась к западной окраине Москвы, где проживал Женька…

На днях троица исполнила свою давнюю мечту: съездила на Рузу, где организовала чудесную рыбалку. Наловили окуньков, лещей и несколько щук, а Валерка даже умудрился взять на спиннинг жереха. В общем, ушица получилась славной. Вечерами посидели у костерка, попили в мирной обстановке водочки, наговорились всласть. Нечасто им приходилось общаться в такой спокойной и беззаботной обстановке.