Леонид Влодавец - Фартовые деньги

Именно в этот момент на развилку тяжело вырулил «Чероки», где один и без охраны ехал Клобук. Свет его фар Механику, замаскировавшемуся в елочках, был даже очень хорошо виден.

Конечно, Клобук слышал грохот и лязг от падения «Опеля». Он притормозил на развилке, держа наготове 20-зарядный «стечкин», и беспокойно глядел по сторонам. На него напал почти мистический страх. Бывал этот Клобук в разных переделках, немало душ загубил, сам под смертью ходил, но ничего похожего переживать не доводилось. Только что была куча до зубов вооруженных подручных, беспрекословно готовых по его повелению хоть кого замочить и его, крутого человека, за которым еще крутее люди стояли, от всех напастей защитить. А теперь он один, в лесу, где из-под каждого куста может внезапно выскочить этот маленький и хилый по всем описаниям, но до ужаса опасный человечишка. И ехать дальше страшно — чесанет из-за кустов очередью по кабине, и назад поворачивать боязно — мог ведь уже и там засаду устроить… Но и торчать здесь, на развилке, не зная, откуда он выскочит — вперед фары светят, а сзади ни хрена не видно! — ничего хорошего.

Все же Клобук решил выбрать наименьшее из зол. Стал разворачиваться на развилке, в душе надеясь, что Механик далеко упилил на его «Тойоте» и не знает, что Клобук тут один и от страха трясется. Даже пока баранку крутил, утешал себя мыслью, что у него за спиной, в «Чероки», — пять мешков золота. Можно всех купить и еще до самой смерти останется.

Но в тот самый момент, когда бодалка джипа уже повернулась прочь от развилки, послышалось змеиное «пш-ш-ш-ш!» — и левое заднее колесо «Чероки» плавно опустилось и стало на обод.

— Мать твою растуды! — взвыл Клобук и с пистолетом в руке выскочил из кабины. Он слышал слабый хлопок выстрела, пробившего шину, и не питал иллюзий насчет того, что на сучок напоролся. Но стреляли несомненно сзади, из темноты, куда фары не светят.

— Механик! — отчаянно заорал Клобук. — Выходи, сука! По-честному, фраер! Где прячешься, трус поганый? Вылазь!

— Леопольд! Выходи, подлый трус! — донеслось в ответ откуда-то справа. Механик очень похоже изобразил голос того артиста, который в известном мультике гнусавил эту реплику от лица противных мышат, донимавших благородного кота.

— Издеваешься, падла? — взревел Клобук и саданул очередью примерно в том направлении, откуда его дразнили. С треском и шелестом посыпались вниз отсеченные пулями ветки.

— Хреново стреляете, гражданин Клобук! — послышался совсем другой по тембру голос, басовитый, глуховатый, очень похожий на голос самого Клобука. И тут у доведенного почти до истерики детины шевельнулась жуткая мысль: а что, если этот чертов Механик тут не один? Может, он специально заманил их сюда, где десяток ларевских братков прячется?

И в отчаянии Клобук стал нажимать на спуск, шмаляя без разбора по всем направлениям, пока затвор не остановился в крайнем заднем положении.

— Настрелялся? — спокойно спросил Механик, появившись словно призрак откуда-то слева и наводя на спину Клобука «ТТ» с глушаком. — Не оборачиваться! Дернешься — пуля. Бросай пушку в «Чероки»! Волына хорошая, но дураку досталась. Еще что-нибудь имеешь? Тебя спрашивают, баран!

— Н-нет… — пробормотал Клобук. Голос у Механика был ледяной, жуткий. Он теперь не ерничал, не кривлялся. Клобук понимал четко: пристрелит с ходу, повторять не будет.

— На! — Механик, по-прежнему оставаясь за спиной Клобука, бросил перед ним наручники. — Надевай!

Клобук нагнулся, чтобы поднять браслетки, но уже в следующее мгновение ощутил тяжелый удар по затылку и потерял сознание…

Очнулся он со скованными руками, которые к тому же были пристегнуты к какой-то прочной — ни в жисть не оторвать! — скобе, приваренной под приборной панелью «Чероки». Затылок тупо побаливал. А джип, между тем, ехал куда-то уже по асфальтированному шоссе. И с шинами у него, похоже, было все в порядке.

Механик рулил и напевал свою любимую бронетанковую:

Клобук тупо похлопал глазами, мало что понимая в обстановке.

— Агусеньки! — спросил Механик сюсюкающим голоском. — Это значит, мы очухались?! Ай, как хорошо! А я-то думал, что шибко крепко тебе по чердаку пистолетом заехал. Сначала, понимаешь, думал доверить тебе самому пристегнуться, а потом засомневался. Уж больно ты здоровый и по жизни подлый. Все-таки хотел всех здешних братков стравить, Ухана с Борманом купил, но тоже кинуть хотел. Шуру Казана на дороге подлавливал, сейчас вот четверых ларевских исподтишка почикал. Неспортивно. Опять же мне надо было в спокойной обстановке проверить, как твои братки разбились на «Опеле».

— Ну и как?

— В смысле, как разбились? — переспросил Еремин. — Хорошо разбились, насмерть. А вот Гоги, генацвале этот, ничего. Морду ободрал, стеклом кое-где порезался, но жить будет. Не возражаешь, что я ему твою «Тойоту» подарил? Стекла заменит, пару дырок заварит, номера ему Витя Басмач сделает — будет ездить…

— Куда везешь? — рискнул спросить Клобук. «Тойота» его уже не интересовала — чуял, что не понадобится уже.

— К Лареву, естественно. Он, тебя, правда, мертвого заказывал. Как ты думаешь, не будет он ругаться, если я тебя живого привезу? Может, ты чего-то интересное знаешь?

— Знаю, — произнес Клобук, ощутив в душе призрак надежды на лучшее. — Я много знаю…

— Приятно слышать, — хмыкнул Механик, — значит, какая-то польза от тебя может быть все-таки…

Минут через двадцать Олег уже рулил по просекам, приближаясь к хутору, а еще через пяток подкатывал к избе, где на крылечке покуривали Владимир Васильевич Ларев, Райка и Юлька.

— Здорово, хозяева! — бодро сказал Еремин, выпрыгивая из кабины. — 350 кило рыжего заказывали?

— Заказывали… — пробормотал Ларев. — Ты один? Где братки?!

— Вон, — устало сказал Механик, — у этого спроси…

И открыл правую дверцу, где сидел, сжавшись и даже уменьшившись в объеме, нахохлившийся под капюшоном Клобук. Ларев откинул с него капюшон, посветил на стриженую башку с заметной шишкой на затылке.

— Это кто, япона мать? — удивился Ларев.

— Как кто? — похлопал глазами Механик. — Клобук! Клобука заказывали?!

— Как же ты его нашел? — изумился Ларев. — Мне его фотку только завтра прислать обещали… Это точно Клобук?

— Клобук, Клобук я… — пробормотал пленник, опасаясь, что если начнет отпираться, то ему совсем плохо сделают.

— На ловца и зверь бежит, — заметил Механик. — Ты, Володя, давай высвистывай братков, пусть разгружают.

Ларев свистнул, подбежали дюжие бойцы, отстегнули и вынули из машины Клобука, а потом споро выгрузили мешки…