Антон Антонов - Негодяи и ангелы

Зато «Трибуналу» деньги были в этот момент очень нужны, и бывший секретарь, а теперь лидер этой организации Сергей Громадин все время помнил о чемоданчике, бесследно исчезнувшем после стрельбы на старой турбазе. И когда наблюдатели, собирающие компромат на генерала Игрунова и с этой целью выясняющие все о Ларисе Бабушкиной и ее окружении, показали Громадину фотографии человека, который регулярно фотографирует Ларису в обнаженном виде, военный прокурор Белокаменского гарнизона сразу решил, что этот человек очень подозрителен. Во-первых, его прическа и борода были точь в точь такие, как у боевиков «Трибунала» во время боевых операций. А во-вторых, прапорщик Федорчук, которому Громадин показал видеозапись, где подозрительный бородач, известный под именем Александра Николаева выходит из офиса «Оранжевого шара» и идет пешком по улице, мгновенно узнал по походке рядового Чудновского. Впрочем, со стороны прокурора прозвучал наводящий вопрос.

— Посмотри, это случаем не Чудновский? На что прапор ответил.

— Похож. Очень похож. Только когда он столько волос успел отрастить? Впрочем, о том, что это скорее всего именно Чудновский, говорило и имя — Александр Николаев. Именно это имя значилось в документах одного из «трибунальщиков», убитых на старой турбазе. Имя, конечно, распространенное, но совпадения хороши, когда следуют по одному, а когда их сразу несколько — то это уже очень подозрительно. Короче, у военного прокурора Громадина было уже достаточно данных, чтобы как минимум заявиться в офис к «Александру Николаеву» и тщательно проверить его документы. А то и за бороду дернуть невзначай. Но Громадин решил не торопиться. Он узнал, что «Николаев» и его газета очень тесно связаны с сектой «Храм Сверхнового завета», на базе которой Корень собирался создать отряд киллеров-камикадзе. Эта идея очень нравилась лидерам «Трибунала», и они предполагали перехватить у Корня инициативу, когда этот отряд уже будет существовать. Но теперь Корень погиб, и Громадин решил взять инициативу в свои руки немедленно. И газета, которая, выпустив несколько номеров, приобрела в городе большую популярность, могла ему пригодиться — и как орудие пропаганды, и как средство давления на Шерстобитова и его компанию. А следовательно Николаева-Чудновского не только не надо арестовывать, но наоборот, нужно всячески оберегать от неприятностей. Что Сергей Громадин и решил поручить своим подчиненным из «Трибунала».

Лидер «Трибунала» учел, кажется все — кроме одного. Он не знал, что у Арика Чудновского «синдром Колобка», и он, в ложной уверенности, что лиса ему не страшна, сам навел на себя милицию. Ту самую милицию, которая ломала голову над тем, как бы поскорее уничтожить остатки «Трибунала» и доложить об этом начальству, уверенному что такой доклад последует в ближайшие дни. Естественно, милиция ухватилась за эту ниточку, несмотря на то, что опыт ловли «трибунальщиков» на живца у нее уже был, и опыт, надо сказать, весьма неприятный. На этот раз розыскники решили действовать более хитро. Они не стали пускать слежку за предполагаемой жертвой «Трибунала», а занялись выяснением двух вопросов. Во-первых, кто навел «трибунальщиков» на сына генерала Игрунова, а во-вторых, кто бы мог оповестить об этом милицию. Так на крючок попала Лариса Бабушкина, а через нее угрозыск легко вышел на редакцию «Оранжевого шара». Странности в этой редакции обнаружились сразу. Связь с сектой, которая занимается не вполне законными делами, несоответствие между штатным расписанием и реальными функциями сотрудников (все знали, что руководит редакцией фотограф А.Николаев, хотя редактором значился некто И.Пахомов), непонятные источники финансирования. Короче, масса поводов для визита в контору ребят из ОБЭП, с которыми неофициально, инкогнито, так сказать, отправился и старший оперуполномоченный угрозыска Ростовцев. Результат превзошел все ожидания. Посмотрев на «Александра Николаева» вблизи, Ростовцев сразу решил, что перед ним боевик «Трибунала» в гриме и приказал задержать его под надуманным предлогом.

— Тут рядом, в парке, произошло убийство, — соврал он. — Приметы преступника совпадают с вашими. Мы отвезем вас на опознание. Если это не вы — значит, бояться вам нечего. Однако «Николаев» боялся. Он очень нервничал и сразу стал звонить адвокату. Но ему помешали. Российская милиция не любит адвокатов и старается сделать все, чтобы они подключались к делу как можно позже.

Американская полиция, заметим к слову, тоже не любит адвокатов, но у них уже двести лет господствует презумпция невиновности, и права обвиняемых защищает всей своей мощью судебная система. Пусть американский коп только попробует не зачитать арестованному его права и помешать ему встретиться с адвокатом до начала допроса. Суд отпустит его на свободу, даже будь он хоть трижды убийца — по формальным основаниям. Обвинение, подготовленное с нарушением закона, не может быть предъявлено в суде. А у нас таких традиций, увы, нет. Именно «увы», потому что в Америке, при всех недостатках тамошней судебной системы, бандиты, как правило, сидят в тюрьме, а невиновные гуляют по улицам. А у нас нередко невиновные попадают в тюрьму, а бандиты сплошь и рядом гуляют по улицам и совершают все новые преступления. И это очень хорошо показывает, что успех в борьбе с преступностью приносит не жестокость полиции, а верховенство закона. А впрочем, речь не об этом, а только о том, что «Александру Николаеву» не дали позвонить адвокату, поспешно уволокли его в машину и прямо там, по пути в городское управление внутренних дел, сорвали парик и накладную бороду. Тут и выяснилось, что никакой это не Александр Николаев, а самый настоящий Аристарх Чудновский, беглый солдат отдельного батальона связи Белокаменской мотострелковой дивизии.

Наташа Гарина примчалась к Ларисе Бабушкиной домой сразу после того как милиция разрешила разойтись всем, кто находился в редакции «Оранжевого шара» в момент ареста Чудновского. Наташа и Лариса очень сдружились в последнее время, но первая до сих пор ни разу не была дома у второй. Наташа не хотела встречаться со своим отцом. Но на этот раз потрясение было слишком сильным. До этого Наташа даже не подозревала, что она настолько привязана к Арику и Ларисе. Но факт остается фактом. После ареста Арика она не могла заниматься обычными делами, не могла оставаться одна, хотела с кем-то посоветоваться, что-то сделать — бежать, спасать. И при этом отправилась за советом не в свой храм, не к учителям, не к «Патриарху всея Земли», а к своей подруге Ларисе Бабушкиной. Здесь она впервые за много месяцев увидела отца и поздоровалась с ним как ни в чем не бывало.