Валерий Горшков - Хищники

Сыщик вспомнил все, что ему сказал один из боссов компании «Фердинанд»: Пень — наркоман. Для того чтобы достать денег на очередную дозу, он нередко идет на убийство. Иногда он берет заказы даже за пятьсот долларов. Найти его можно в кафе «Пилигрим» на Садовой. Если Пня там не окажется, что вполне вероятно, можно спросить о нем у бармена, представившись дружком его покойного кореша Сливко по кличке Слива. Ворон помнил каждое слово, которое могло помочь ему разыграть задуманную комбинацию с Пнем. Главное, чтобы наркоман не сгинул в трясине многочисленных питерских притонов...

«Бригадир Ковдор» сдержал свое слово — через два с половиной часа после встречи в гадальном салоне он позвонил на автоответчик «Светлане», сообщил, что нужная вещь находится в ячейке номер 543 камеры хранения на Варшавском вокзале, и назвал шифр. А еще через полтора часа некий сержант милиции достал из ячейки полиэтиленовый пакет и тут же уехал. Ивану было достаточно одного взгляда на тетрадь, чтобы понять — это подлинный дневник Бориса. Действительно, не будь специально оставленного на случай засвечивания посредника канала связи, можно было бы принять версию «Ковдора» за чистую монету. Тем более что он отдал дневник еще до ликвидации Бизона. Впрочем, с дневника наверняка была снята ксерокопия...

Когда на осенний Питер спустились ранние вечерние сумерки и загорелись тысячи уличных фонарей и неоновых огней рекламы, вспыхнули сотни тысяч автомобильных фар, а в миллионах окон зажегся желтый электрический свет, — в это время одетый в длинный серый плащ и черные джинсы светловолосый парень зашел в прокуренный до невозможности зальчик кафе «Пилигрим» и огляделся по сторонам. Как и следовало ожидать, публика здесь собралась в большинстве своем от шестнадцати до тридцати. Несколько компаний по три—пять человек попивали разливное пиво, сидя за столиками, на которых стояли лампы с красными пластмассовыми абажурами. Другие, в основном девушки, сидели за барной стойкой с чашкой кофе, бокалом шампанского и неизменной сигаретой, зажатой между тонких пальцев. И над всем этим поверх голов клубился никотиновый туман, в котором, если принюхаться, можно было без труда учуять сладковатый запах конопли. «Косячки» забивались совершенно открыто, и если у кого-то из завсегдатаев вдруг не оказывалось дежурной дозы «травки», на помощь всегда приходил бармен в белой рубашке с бабочкой. Об этом не знали лишь случайные клиенты, забегавшие в эту полутемную пещеру с целью выпить чашечку кофе или освежить горло кружечкой «Балтики». Впрочем, случайных клиентов здесь почти не бывало.

Когда в кафе заходил новый клиент, на входной двери мелодично брякал маленький колокольчик, и те, кому было любопытно, те, кто кого-либо ждал, и те, кому просто нечего было делать, поворачивали скучные лица к двери.

Приход парня в сером плаще мало кого заинтересовал. Несколько постных физиономий проводили его мутными глазами до барной стойки, вот и все. Он сел на свободный высокий стул возле крашеной рыжей девицы с навечно застывшей печатью порока на бледном лице, заказал сто граммов «Столичной» и «колу», закурил и уставился в экран телевизора, подвешенного под потолком, прямо над зеркальной стенкой с разноцветными бутылками. На экране, как говаривал Аркадий Райкин, «двадцать два бугая гоняли по полю один-единственный мяч». Посетители «Пилигрима» футболом не увлекались, так что вскоре по просьбе «обдолбанного» рокера в потертой кожаной куртке-косухе бармен включил музыкальный канал. Атмосфера в кафе на некоторое время оживилась: с экрана похотливо улыбалась, плавно покачивая бедрами, почти обнаженная негритянка, как бы приглашая разделить ее одиночество.

Почувствовав, что настал подходящий момент, парень в сером плаще пальцем поманил к себе скучающего бармена. Тот встал со стула, подошел и равнодушно заглянул в глаза случайного клиента. Всех «своих» бармен знал не только в лицо, но и по именам. Этот же появился в заведении впервые.

— Привет, — не глядя на бармена, поздоровался незнакомец.

— Ну?

— «Травкой» не обеспечишь, приятель? — Блондин смотрел на бармена мутным, измученным взглядом. — С самого утра «ломаюсь»... Скоро черти перед глазами прыгать начнут...

— «Травки» хочешь, значит? — Бармен улыбался ехидной улыбочкой садиста, наблюдающего муки жертвы. — Не держим, — коротко рыкнул он и уже хотел развернуться и пойти прочь от залетного клиента, как вдруг в рукав его накрахмаленной белой рубашки железными тисками вцепились крепкие пальцы незнакомца, на одном из которых сверкнул дорогой золотой перстень.

— Да неужели?! — наигранно удивился блондин. — А Слива, помнится, не раз говорил мне, что в «Пилигриме» у стойки всегда можно недорого достать...

Видимо, гость произнес эту фразу слишком громко, так как темные глазки бармена тут же забегали по сторонам, он весь как-то сжался, а от высокомерия не осталось и следа. Неловким движением он высвободил руку и посмотрел на посетителя умоляющими глазами.

— Тише ты!.. Чего орешь, как психопат?

— А чего ты туфту гонишь? — в свою очередь поинтересовался парень в сером плаще, залпом опрокидывая в себя остатки «Столичной» и запивая ее большим глотком «колы». — Или скажешь, что ты даже не знаком с моим покойным дружком Сливой? Или с Пнем? То-то!

— Так бы сразу и сказал, — вымученно улыбнулся труженик стойки. — Что, Сливу уже похоронили?.. Да, дела-а... Так и не выяснили, кто его грохнул?

— Говорят, сам виноват. Слушай, ты дашь мне «травы», или мы будем два часа беседовать о всякой ерунде?! — нетерпеливо напомнил посетитель. Его левая щека несколько раз нервно дернулась.

— Десять баксов за коробок, — пробурчал бармен, и спустя пять секунд на стойку легла его широкая ладонь, под которой находилась порция марихуаны, достаточная для забивки нескольких «косяков».

Посетитель не спеша достал из внутреннего кармана плаща объемистый бумажник и словно невзначай продемонстрировал бармену толстый «пресс» зеленых купюр. Достав одну, самого маленького номинала — в двадцать баксов, — он положил ее на стойку.

— Ладно, дай два. Про запас... — Блондин почти дружески подмигнул бармену, завистливо косившемуся на его доллары.

— Вот это совсем другой разговор! — весело подхватил интонацию бармен, и вскоре два спичечных коробка с «дурью» перекочевали в карман блондина. — Тебя как звать-то? Меня — Виталик, — представился бармен и протянул руку.

— Я Макс. — Богатый клиент ограничился кивком головы, словно давая понять своему визави — «всяк сверчок знай свой шесток».

Бармен тут же убрал руку и, наклонившись к блондину, спросил:

— Чего раньше-то не заходил? У нас, если что, есть кое-что покруче «травки». Если надо будет...