Дон Пендлтон - Осада Сан-Диего

— Да. Он понимает меня и только просит сохранять все в тайне. Должно быть, я причиняю ему массу неприятностей.

— Можете в этом не сомневаться, — ответил Болан.

— Ну конечно. А вообще-то вам надо бы познакомиться с моим мужем, чтобы убедиться, до какой степени он выше подобных вещей. Такой человек, как он... В конце концов, мне нечего извиняться, разве что только перед Максом, да и то он бы мне этого не позволил. Он все понимает и точка. Я начала испытывать ненасытное желание с тех пор, как стали заметны мои груди, мистер Болан. И я ничего не могу с собой поделать. Поймите меня правильно, я вовсе не нимфоманка. Но уж если у меня появилось желание, то я не лишаю себя удовольствия.

— Я понимаю, — пробормотал Болан, почувствовав вдруг необъяснимое волнение в крови.

— Вы, конечно, думаете, что я нимфоманка, — вернулась она к прежней теме, искоса поглядывая на него.

С первой же минуты знакомства она старательно избегала смотреть ему прямо в глаза.

— Ну и плевать, думайте, что хотите. Все остальные думают то же самое. Но я была у психоаналитика. Психиатр утверждает, что со мной все в порядке.

— Вполне согласен, — кивнул Болан.

— Я ненавидела этих проходимцев. Они все время вились вокруг моего мужа. Конечно, они не являлись сюда, не входили через парадную дверь... Вы не поверите, но они были всегда с нами. Они появлялись повсюду, в любом месте. Стоило нам отправиться поужинать в ресторан — они тут как тут. Заглядываем в ночной клуб, а они уже там — ждут нас.

Она вздохнула. Видно было, как трудно давался ей разговор на эту тему.

— И тогда я подумала, а почему бы им не оказаться у меня в постели? Минимум хлопот и инструмент всегда под рукой.

— Вы вовсе не обязаны рассказывать мне об этом, если не хотите, — сказал Болан. — Я прослушивал все телефонные разговоры с виллой Винтерса и знаю о вашем разговоре с Лизой Винтерс сегодня утром.

Это признание нисколько не смутило молодую женщину, которой, очевидно, на все было наплевать.

— Лиза — славная девушка. Мы с ней почти ровесники. По годам, конечно, не по опыту. Боже мой, душой я превратилась в столетнюю старуху!

Болану нетрудно было в это поверить.

— Мне кажется, что на самом деле я хотела наказать Макса, переспав со всеми его дружками-мафиози. И я думаю, мне удалось ему отомстить.

— Унизив его, — подсказал Болан.

— То же самое мне сказал и психиатр. Он объяснил мне, что я сама запачкалась в той грязи, в которой купался мой муж. Ох... Конечно, он был унижен. Но как только я поняла это, то сразу же остановилась. Я завязала...

Она обратила тусклый взгляд своих глаз-изумрудов к собаке.

— Тогда-то я и завела себе пса. Ведь эта шпана даже представить не могла, что я способна им отказать. Они приезжали, лапали меня, сливали свою порцию и уходили, бахвалясь друг перед другом, что так ловко, по самое горло, накачали меня спермой. Какой ужас! А вы еще говорите об унижении. Так вот, около полугода тому назад Лиза поступила на специальные курсы по дрессировке собак на какой-то псарне в районе Кабрильо Хайвей. Я ходила на курсы вместе с ней — и вот у меня появился старина Гром.

Она весело засмеялась, что немало удивило Болана.

— Боже мой, ведь я впервые приказала ему напасть на человека! Вы заметили?

— Конечно, наше знакомство оказалось достаточно близким, чтобы по достоинству оценить его форму, — проворчал Болан.

— Право же, я рада, что Гром не причинил вам вреда. Вы и в самом деле очень любезны. Но я должна была оставить собаку у себя. Я узнала, что эти подонки передавали меня из рук в руки и насмехались надо мной, рассказывая друг другу все, что они со мной проделывали. До Макса, наверно, что-то дошло. Его жена — нимфоманка!

Внезапно она вздрогнула, как от озноба, и встала. На ней по-прежнему не было ничего, кроме крохотных плавочек. Она скрестила руки на груди и вышла на залитую солнцем террасу. Гром потрусил следом за ней.

Болан тоже вышел на террасу. Стоя позади женщины, он видел поверх копны ее рыжих волос безбрежную синеву Тихого океана, волны с пенистыми гребнями, с шумом накатывавшиеся на берег, алмазное сверкание в капельках воды...

Иногда случается так, что человеческие чувства охватывают воина в разгар сражения и напоминают ему о том, что он смертен и что у него есть свои слабости.

На сей раз человеческие чувства овладели и Боланом.

Он прибыл в Сан-Диего, чтобы вести борьбу с этим городом, если понадобится — пустить кровь, уничтожить весь сброд, окопавшийся здесь. Но до сих пор он не испытывал никаких человеческих эмоций. Теперь же, стоя рядом с очаровательной молодой женщиной, которая открыла его взору свое тело и душу, полностью обнажила себя перед ним, Мак испытал необычайный эмоциональный подъем.

Мягким, тихим голосом он произнес:

— Марша... Совершенные существа живут на небесах.

Она слегка повернула голову, и ее пышные волосы колыхнули струями огненного водопада.

Миссис Торнтон улыбнулась через плечо. В ее глазах появился блеск. Но ненадолго — ее улыбка потухла, и она опять стала серьезной.

— Вы должны убить моего мужа?

— Я еще не знаю, — честно признался Болан. — Помогите мне принять правильное решение.

Она пожала плечами.

— Я бы хотела, чтобы вы этого не делали, вот и все. Может быть, еще не слишком поздно. Что вам сказать о Максе? Он обожает яйца, ненавидит людей с претензиями и бесконечно любит меня... Даже когда я бываю невыносимой. Хватит ли этого, чтобы помочь ему выпутаться?

Болан ничего не ответил.

Она вздрогнула и еще сильнее прижала руки к груди.

— Он не похож на мафиози, мистер Болан. Ох... По-своему он, конечно, хуже их. Я хочу сказать, что как мошенник он дает им сто очков форы. Макс не станет отрицать, что он нечестный человек, ведь иначе он не сколотил бы свое состояние. Он настоящий жулик и гордится этим. Но Макс не похож на них.

Она вздрогнула. Ее голос звучал все тише и тише.

— Только он не может избавиться от их хватки.

— А как он попался на крючок? — спросил Болан.

— Прежде всего, благодаря мне. Хотя они повязали его еще раньше.

— Какова ваша роль в этом деле?

— Ну, вам хорошо известно, что мир, в котором живут мафиози, прогнил насквозь. Вы знаете типа по кличке «Опасность»?

Болан кивнул.

— Однажды на его яхте мы отправились в Энсенаду. С нами были еще две девушки. Ну и двое его подручных. И мы... там была настоящая оргия. А Тони все заснял на пленку. Я так накурилась марихуаны, что...

— Ничего, — сказал Болан, — мне знакомы эти штучки.

— Ну да, разумеется. Значит, он показал Максу несколько фотографий. В моем присутствии. Представляете? Макс ничего не сказал, он и бровью не повел. Тони сказал ему, что негативы находятся в Нью-Йорке и останутся там в специальном досье на тот случай, если Макс попытается, как он сказал, прыгнуть выше головы. Может быть, я и не заслуживаю лучшего, но Макс пойдет на все, чтобы эти фотографии нигде не всплыли. Я думаю, что...