Дон Пендлтон - Хит-парад в Нэшвилле

Так что же происходит?

Имеет ли это какое-то отношение к ней?

Она прошла к себе в комнату, свалила косметику и другие абсолютно необходимые вещи в самую большую сумку, какую смогла найти, затем немедля вернулась в сад. Он не такой, как другие. Он поможет ей. Все это входит в протокол, предназначенный для ее спасения.

Он сказал: «Надо самому выбирать нужное место и нужное время. Я всегда так делаю».

Так сделай же, красавец! Это и есть то самое время и то самое место. Все уехали. Где же ты, черт побери!

Но все это бред. Бред, бред, бред! Никто не собирается ей помогать! Что может сделать посторонний человек, если этого не хочет Ник? Ничего! Ничегошеньки!

Молли присела у края бассейна, чувствуя себя покинутой и одинокой.

Вышел Ленни и посмотрел на нее, собрался что-то сказать, но передумал, сел за один из столиков и начал поигрывать грязным стаканом, время от времени бросая на Молли косой взгляд. Боже! Вечно кто-нибудь следил за ней!

— Что происходит, Ленни? — спросила она.

— Просто поехали подышать свежим воздухом, мадам, — со скучающим видом ответил он. — Вам что-нибудь принести?

— Ты бы лучше меня унес из этого ада! — завопила она.

Мажордом только усмехнулся. Он слышал не раз это. Однажды она даже попыталась его соблазнить. Черт возьми, она готова сделать что угодно, лишь бы вырваться отсюда. Все, что угодно. Может, даже убить.

— Вам нужно выпить, — сказал он.

— Убирайся к черту! — взвыла миссис Франклин.

Ленни ухмыльнулся.

И тут она услышала отдаленный рокот двигателя. И Ленни тоже услышал. Вертолет возвращался. Она легла на спину, чтобы лучше видеть небо. Ленни поднялся на ноги и сделал пару шагов по направлению к дому.

— Вы слышали вертолет? — спросил он.

— Ничего я не слышала, — грубо ответила Молли.

— Вам лучше пойти в дом.

— Иди к черту, Ленни. Я пойду в дом, когда сама того захочу. Кого ты ждешь? Генерального инспектора?

Он пропустил ее слова мимо ушей и сказал:

— Да, это точно вертолет.

Тогда Молли завопила:

— Беги, Ленни, это полиция! Хватай лучше свою пушку и смывайся! Они бросили здесь тебя на растерзание, олух! Что ты будешь теперь делать?

— Бросьте истерику, мадам, и ваши дурацкие шутки! — рявкнул, не скрывая тревоги, телохранитель.

Из-за угла застекленной стены сада выскочил охранник с автоматом. Ленни заорал на него:

— Прикрой посадочную площадку, Джимми!

— Я туда и бегу! — крикнул в ответ мафиози.

— А вы не двигайтесь с места! — бросил Ленни в адрес хозяйки и побежал к дому.

— Чтоб тебе сгореть в аду, — еле слышно прошептала она.

Молли встала и перебросила сумочку через плечо.

Она была готова к бегству. Глупо, наверно, но она была готова ко всему. Во всяком случае так ей казалось. Но вышло все иначе. То, что произошло в следующие несколько минут, застало ее врасплох и напугало до смерти. Она так и не увидела, откуда взялся утренний гость и как он попал сюда. Он внезапно возник рядом с ней, взял ее за руку и тихим голосом сказал:

— Пошли. Только тихо.

Конечно, тихо. Только так.

Как это нередко бывает, выбраться из запретного места оказывается труднее, чем пробраться в него. В таких ситуациях время, кажется, работает на противника. Конечно, можно обмануть всех людей, но не надолго. Поэтому Болан не особенно удивился, встретив препятствие на пути к отступлению.

Они уже одолели половину склона и быстро продвигались через рощицу, когда Болан внезапно оказался лицом к лицу с этим препятствием. От неожиданности молодой парень растерялся, прижал к груди автомат, а в глазах у него застыли изумление и испуг.

Реакция Болана оказалась быстрее и адекватной. Он двинул мафиози коленом в пах, а когда тот от боли скорчился, одним резким движением свернул ему шею. Раздался характерный мрачный хруст шейных позвонков, и все закончилось. Никакой иной звук не нарушил тревожную тишину, повисшую над округой.

Молли Франклин раскрыла рот от ужаса и рухнула на колени.

Болан поставил автомат на предохранитель, молча протянул его женщине, затем взвалил труп на плечо и продолжил спуск.

Мак слышал, как она, спотыкаясь и тяжело дыша, бредет за ним, начиная отходить от оцепенения. Только теперь она начала осознавать неумолимую логику и жесткость той среды, в которую окунулась волею судеб. Болан остановился и, обернувшись к ней, сказал:

— Держитесь. Мы уже почти пришли.

В зрачках ее больших потемневших глаз плавал страх. Молли была близка к истерике, но старалась перебороть себя.

— Я в порядке, — выдохнула она. — Идемте.

Настороженно поглядывая по сторонам, Гримальди ходил взад и вперед у вертолета, держа револьвер наготове. Он не стал тратить время на приветствия, а, увидев их, сразу же прыгнул в кабину и запустил двигатель.

Болан затолкал труп под сиденье, подсадил даму и следом за ней быстро забрался в кабину. Малютка-вертолет стремительно взмыл вверх и полетел вдоль хребта, прижимаясь к кронам деревьев. Через несколько секунд, обогнув холм, вертолет взмыл вверх.

Молли Франклин Копа, съежившись и закрыв лицо руками, сидела с автоматом на коленях между двумя мужчинами.

Болан надел шлемофон и сказал пилоту:

— Ты был в ударе, Джек. Спасибо.

— Повторишь это позже, когда я перестану трястись, — попросил Гримальди. — Что за тело?

— "Невезуха" Чарли, — объяснил Болан. — Я не мог его оставить там. Иногда и мертвые говорят.

В ответ пилот пробурчал что-то нечленораздельное и бросил встревоженный взгляд на женщину.

— Как и живые женщины, — добавил он недовольно.

— Я думаю, нам ее рассказы понравятся, — ответил Болан. — Однако позаботься о своей безопасности.

— Непременно. — Гримальди надел темные очки и бейсболку. Он усмехнулся: — Думаешь, она даст мне автограф?

Болан сказал:

— Я ожидаю от нее много большего. — И нахлобучил второй шлемофон на прелестную головку миссис Копы.

Часто бывает труднее пережить успех, чем неудачу. Особенно когда кажется, что успех пришел сам собой. На юную Молли Франклин он свалился как с небес. Ей не пришлось «платить пошлину», как любили говорить в шоу-бизнесе. Но она оказалась несмышленым ребенком с высокими идеалами и сильным чувством благодарности, и это стало главной причиной ее неприятностей. Ей поверяли все душещипательные истории в городе, ее «доили» друзья и родственники, она была легковерной жертвой всех акул бизнеса, которые, глядя на нее, не видели ничего, кроме долларов.

Поэтому успех обернулся для нее неудачей, радость — агонией, триумф — разочарованием. Десять лет такой жизни идеально подготовили ее для встречи с Ником Копой. Он подхватил ее, когда она переживала кризис после второго несчастливого замужества, и ее карьера рушилась из-за прогрессирующего пьянства и некомпетентности менеджера.