Дон Пендлтон - Выжить в Сиэтле

— Нет, совсем не то. Я сказала «раздвоение» и именно это я имела в виду. Ди около часу металась из угла в угол, рыдая и заламывая руки. Она не настолько искушенная натура, как это может показаться на первый взгляд, мистер Болан. Напротив, Ди — очень прямой человек. У нее все эмоции идут от сердца. Она...

— Так в чем раздвоение? Между чем она разрывается?

— Между вами и Джоном Францискусом.

— А это кто такой?

Женщина покачана головой.

— Ди каким-то образом познакомилась с ним через Алана. Кстати, я ничего не знала об их связи до сегодняшнего дня. До тех пор, пока Ди не начала метаться и плакать. Но я полагаю, что этот Францискус находится в лагере ваших врагов.

«Чокнутая семейка», — решил Болан. Эта дама послала Палача убрать мужа, поскольку в ее глазах тот являлся презренным преступным типом, которого она просто не могла простить, хоть и была замужем за ним. Дочь дамы, судя по всему, люто ненавидевшая своего отчима, отдалась Болану и вместе с тем умоляла пощадить его, тогда как саму ее приговорили к смерти сообщники ее же отчима. И вот теперь мать объясняла Палачу, что «отослала» дочь в лагерь смерти, поскольку на ту накатило «раздвоение» преданности — сказалась любовная связь с одним из врагов. Болан резко тряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли и рявкнул:

— Минутку, пожалуйста!

— Она чувствовала, что ей надо хотя бы попытаться, — умоляюще глядя на Мака, произнесла миссис Найберг.

— Попытаться что?

— Остановить бойню.

— И как она собиралась сделать это?

— Не имею ни малейшего понятия. Но она считала себя обязанной предпринять такую попытку.

— Вы лжете, Маргарет, — решительно сказал Болан. — Вы не советовали Диане делать ничего подобного. Вы никуда ее не отсылали.

Ее ресницы дрогнули и опустились. Она вздохнула.

— Наверное, из меня не выйдет хорошей лгуньи. Вы, конечно, правы. Я пыталась переубедить ее как могла, но Ди сама принимает решения, как бы плохо обоснованы они не были. — Мать Дианы Вебб слегка пожала плечами цвета слоновой кости. — Она ушла отсюда меньше чем через час после вас. Я пообещала ей оставаться здесь, по крайней мере, до утра, ожидая вашего возвращения.

— Но она не думала, что я вернусь, не так ли?

Робкий взгляд Маргарет встретился с недобро сверкнувшим взглядом Болана.

— Она собиралась сдать меня, — жестко сказал он.

— Думаю, таково было ее общее намерение.

— Как она собиралась это сделать?

— Не судите ее слишком строго, мистер Болан. Она еще совсем ребенок. И безумно влюблена.

— Ну, конечно, — сухо бросил Палач, — и все-таки, как же?

— У нее есть подробное описание вашего... вашего автофургона.

Вот уж действительно, как мотылек на огонек свечи! Болан быстро вскочил и выключил свет в гостиной.

— Одевайтесь! — резко скомандовал он.

— Я не понимаю вас...

— Лучше и не пытайтесь. Делайте, что я вам говорю. Я снова беру свою жизнь в свои руки, Маргарет. Ну, давайте! Вы оденетесь или пойдете в чем есть?

— Я оденусь, — прошептала она.

Но интуиция Болана уже вопила об опасности. Он проревел:

— Отставить! — схватил ее за руку, потащил к черному ходу и, заставив пригнуться, вытолкнул за дверь в темный двор, затем шепотом скомандовал:

— Бежим!

Под прикрытием дома они добежали до угла и вслепую бросились в облако сгущавшегося тумана, наползавшего на берег со стороны моря. Не успели они пробежать и двадцати ярдов, как злобное стаккато нескольких пистолетов-пулеметов разорвало у них за спиной тишину ночи.

Маргарет споткнулась и едва не упала. Болан рывком поднял ее на ноги и подхватил за талию, помогая бежать.

Три, а то и четыре «томпсона» разносили дом в клочья с близкого расстояния, и женщина поняла смысл происходившего так же хорошо, как и Болан.

— О, Ди, Ди! — простонала она.

— Она не могла знать последствий своего необдуманного шага, — заверил ее Болан.

Они приближались к подъездной дороге, когда позади них до небес поднялся огненный столб и грохот мощного взрыва потряс землю у них под ногами.

Команда смерти пришла «остановить бойню». Очевидно, они знали, что Болан был в доме, и постарались не оставить от него камня на камне.

Мак отлично понимал значение этого акта — тактика выжженной земли в действии, как во Вьетнаме.

У взятого Боланом в аренду «ферлейна» стоял одинокий автоматчик. Мак прикончил гангстера, набросив ему на шею удавку: черный «мотылек» и дама стряхнули адское пламя со своих крыл.

Они спаслись чудом, сил радоваться этому уже не оставалось.

Лео Таррин послал своего телохранителя вместе с остальными членами команды для регистрации и получения ключей от номеров, а сам подошел к стойке приема сообщений. Но для Джо Петрилло никто не оставлял ни писем, ни устных сообщений.

Лео направился к телефонной будке в дальнем конце вестибюля, опустил монету и набрал свой незарегистрированный «аварийный» номер с автоответчиком в Питтсфилде.

После соединения он произнес словесный код, снимающий блокировку механизма воспроизведения, и прослушал все сообщения, записанные после последней проверки.

Было только одно очень короткое сообщение, но именно его Таррин с нетерпением ожидал весь день.

— Говорит Страйкер, — объявил знакомый голос. — Позвони мне на плавсредство, Сиэтл, две тысячи двести.

И все, но для Лео Таррина эти слова значили многое.

Таррин повесил трубку и взглянул на часы. Две-двести означало десять часов. Но парень имел в виду, что позвонить надо десять минут спустя после указанного времени. Он не ответит ни на один звонок, сделанный до или после. Под «плавсредством» подразумевался автомобиль Страйкера.

Нельзя было просто снять с аппарата трубку и позвонить Маку Болану, даже если вы — единственный человек во всем белом свете, с которым он может говорить откровенно. Раз он так хотел, следовало звонить в десять минут одиннадцатого и ни минутой позже, а затем ровно через каждый час, пока он не ответит на вызов.

Сейчас было девять пятьдесят по местному времени.

Таррин по-хозяйски неторопливо, вразвалочку прошел в табачный киоск, купил сигары и вернулся в вестибюль как раз вовремя, чтобы перехватить туповатого, но преданного Джокко Френзи, своего телохранителя.

— Отправляйся наверх вместе с остальными, — приказал ему Таррин. — Я собираюсь поболтаться вокруг и сделать пару звонков без коммутатора. Какой у нас номер?

— Одна тысяча, — доложил Френзи, удрученно нахмурившись. — Говорят, самый лучший в этом борделе, но я сомневаюсь — в нем только один телик. А ты не думаешь, что мне лучше остаться здесь внизу и составить тебе компанию?

— Нет, все о'кей. Давай, топай. Ты выглядишь вконец измотавшимся. Парни на том же этаже?