Валерий Рощин - Готовность №1

Она напряженно молчала, угадывая в происходящем какую-то тонкую игру, затеянную напарником. А тот, как ни в чем ни бывало, подал ей открытое меню и незаметно усмехнулся…

— Освоились? Пришли в себя после скитаний по горам? — прикуривая сигарету, непринужденно поинтересовался фээсбэшник.

— С нашей профессией лучше не расслабляться, — заметил спецназовец, кивком подзывая официанта. — А то привыкнешь к сытой, цивилизованной жизни с мягкими постелями, с рабочим графиком от девяти до шести, с поездками в метро… А потом в Чечне сызнова приноравливаться к тяжелому «лифчику», автомату, свисту пуль, да бессонным ночам…

— В этом вы правы. Неужто скоро снова туда?

— Месяц отдохну, высплюсь и поеду…

Мужчины заказали коньяк и что-то мясное, Арина — красное вино и легкий салат. Покрутившись вокруг чеченской войны и вернувшись к привычным, городским темам, беседа меж тремя собеседниками понемногу наладилась. Спустя полчаса они уже шутили и общались запросто — по-дружески, а когда бутылка конька опустела, Извольский встал и отправился к стойке подобрать что-нибудь на свой вкус.

Северцева уж и не знала что думать — отношения двух мужчин, ранее мельком видевших друг друга дважды на аэродроме, наладились мгновенно, и для чего бывшему напарнику понадобился этот званый ужин, она не ведала…

Он вернулся, неся в левой руке ополовиненную бутылку белого вермута, в правой ладони осторожно транспортировал два, уже наполненных бокала.

— О!.. И в отношении менее крепких напитков наши вкусы совпадают, — возрадовался Горюнов, повернув бутылку и рассматривая этикетку. Однако, сделав несколько глотков из широкого бокала, недоуменно пожевал губами: — Какой-то странноватый вкус, тебе не кажется, Георгий? Я прекрасно знаю этот напиток, а тут явно что-то другое…

Тот неспешно попробовал мартини…

— По-моему обычный вкус, — пожал он плечами, — впрочем, я не большой знаток…

— А!.. Ладно, — отмахнулся полковник, — желудок русского человека все переварит!

Извольский вдруг разом перестал поддерживать дружеский треп, молчал и, пуская вверх тонкие струйки дыма, наблюдал за шефом Арины. А тот, допив первую порцию, плеснул в свой бокал вторую…

— Что-то я не пойму… — опять причмокивая тонкими губами, замер он с широкой емкостью в руке. — Словно из другой бутылки…

Георгий Павлович посмотрел на часы и вдруг тихо сказал:

— У тебя есть ровно двадцать минут.

Двое сотрудников службы безопасности в недоумении уставились на него. Но если девушка давно готовилась к какому-то резкому повороту этой загадочной встречи, проистекающей по сценарию сотрудника «Шторма», то мужчина пока не понимал ровным счетом ничего.

— В каком смысле? — переспросил Горюнов.

— У тебя есть ровно двадцать минут, чтобы рассказать нам всю правду о твоих связях с чеченскими сепаратистами.

Арина едва не поперхнулась вином, а полковник, часто хлопая веками, промямлил:

— Это шутка в стиле спецназа?..

Тогда Жорж швырнул на стол пустую упаковку от какого-то медицинского препарата:

— Узнаешь?

Тот схватил распечатанный пластик, повернул так, чтобы прочитать название и медленно поднял на Извольского ошалелый взгляд. Бокал в его правой руке качнулся…

— Вы в своем уме?.. — сипло прошептал он, отчего-то перейдя на «вы». — Это же сильнейший яд!..

Когда подполковник «объявил финальную сцену», Северцева дрожащей рукой поставила на стол фужер и принялась взволнованно теребить краешек темной клетчатой скатерти. Услышав же последнюю фразу Горюнова, почувствовала, как внутри все похолодело, а в глазах появился легкий туман…

— Верно, яд, который придавал первой порции твоего мартини неповторимый пикантный вкус. А вот и противоядие, — спецназовец показал маленькую светло-желтую капсулу: — Итак, в твоем распоряжении осталось семнадцать минут. Сейчас люди возвращаются с работы домой — на дорогах страшные пробки и тебе не успеть найти спасение в другом месте. Поэтому советую не тянуть с объяснением, для кого предназначались статьи Анны Снегиной, которой ты поставлял секретные данные о нашей группе.

— Георгий… Послушайте… Господи, это же недоразумение!.. Ну да, я знаю Анну, но уверяю вас… — он покрылся испариной и рванул пальцами ворот рубашки. — У нас с ней ничего, кроме коммерции! Я не связан ни с какими сепаратистами!.. Даю слово, Георгий!..

— Коммерции?.. Из-за статей твоей подружки погибли Болотов и Ярцев. Вся группа едва не погибла, попав в устроенную вашими «благодарными читателями» засаду. А знаешь ли ты, почему провалилась Арина? Ты видел ее левую руку?

Горюнов нервно мотнул головой:

— Я еще не читал ее отчет…

Тогда Жорж осторожно взял руку девушки, пришедшую на встречу в блузке с длинными рукавами.

— Смотри внимательно, — оголив локтевой сгиб пребывавшей в жутком смятении напарницы, он показал следы от многочисленных инъекций. Потом кивнул на забинтованное запястье: — И сюда смотри. Хорошенько смотри! А раскусил ее господин Умаджиев, прочитав материал о беженцах-агентах.

От всего услышанного она не могла вымолвить ни слова и просто подчинялась воле, произносившего обвинительную речь Извольского.

— Осталось четырнадцать минут, — невозмутимо констатировал Георгий Павлович, еще раз глянув на часы.

— Я не связан с ними, Георгий! Клянусь!.. Ну почему вы мне не верите?! — срывающимся голосом закричал «подсудимый». — Снегина просто делилась со мной гонораром и все! Понимаешь — только делилась деньгами!!!

Немногочисленные посетители и служащие кафе разом повернулись к колонне, за которой сидели двое представительных сорокалетних мужчин и красивая молоденькая девушка…

А за колонной в тот миг события продолжали развиваться своим чередом…

В какой-то момент под столом произошло еле уловимое движение правой руки полковника, как будто он незаметно достал из-за пояса пистолет и направил его на сидящего сбоку мужчину. А спустя секунду фээсбэшник распрямился, сунув под стол и левую руку, и в установившейся после его истерики тишине прозвучал характерный двойной щелчок передернутого затвора. Одновременно с сухим лязгом металла Жорж поймал на себе его ожесточенный взгляд — взгляд человека, отчаявшегося получить снисхождение и решившегося на последнюю крайность…

Однако сейчас же внизу — под покровом клетчатой скатерти, был взведен курок еще одного пистолета, мгновенно извлеченного из женской сумочки…

— Только попробуй, выродок!.. — вполголоса сказала Арина. — Не знаю когда ты подохнешь от яда, но если дернешься — свинцом я наполню твой желудок гораздо раньше.

Горюнов изумленно отшатнулся от подчиненной…

— Наполнит, — развеял последние сомнения того офицер спецназа, спокойно допивая мартини. — Арина уже не та запуганная дебютантка, которую ты отправлял в командировку. Теперь ты ей и в подметки не годишься…