Андрей Таманцев - Гонки на выживание

— Ну, как вам мой сериал? — вновь прозвучал голос из динамиков.

— Неужели вы полагаете, — сказал Пастух, — будто мы будем играть в такие игры? Вас надули — мы не те, кто вам нужен. Так что можете сразу вызывать своих мясников.

— Браво! — воскликнул тот, к кому он обращался. — Нет, все-таки я не ошибся.

Вы именно те… Ну что ж. Теперь, когда вы знаете, какие у меня на руках козыри и на какие расходы мне пришлось пойти, чтобы снять этот маленький боевичок, мы можем приступить к деловой части. Или вам нужен тайм-аут?

— Не нужен тайм-аут! — резко сказал Пастух. — Мы готовы выслушать ваше предложение.

— Да ты что, Серега?! — изумленно воскликнул Муха. — Ты что-о?!

— Разговорчики! — обрезал Пастух.

— Приятно, что среди вас нашелся разумный человек, — насмешливо прозвучал голос. — Выхода у вас нет. У всех вас имеются дети, жены, возлюбленные или родители. Согласитесь, это отличный фундамент для серьезной совместной работы.

Скажете — старый прием? Согласен. Ход тривиальный. Зато самый верный и надежный.

И потом… Я знаю о вас все. Вы же не знаете, кто я, и не узнаете никогда.

— Так. Что дальше? — сквозь зубы процедил Пастух.

— Несмотря на ваш вчерашний зарок, вам придется еще немного повоевать. Вам ведь не хватало только стоящего дела? Верно? Так вот, я его вам предлагаю.

— Какое дело — вот вопрос, — сказал Пастух. — Если вроде того, что вы провернули на шоссе, то мы за такое не возьмемся. Даже под страхом смерти.

— Да-да, помню. Как ни странно, вам еще присущ наивный идеализм. Так вот, о деле после. Обговорим условия контракта. Ваш стандартный гонорар — пятьдесят тысяч долларов США на руки каждому за проведенную акцию. Не так ли?

И снова они переглянулись. Об этом могли знать только… — Допустим, — сказал Пастухов.

— Я плачу щедро, не торгуясь и не скупясь. Сделаете работу — получите больше.

— Так в чем будет состоять работа? — повторил Сергей.

— Все конкретные вопросы потом. Сегодня мы просто познакомились. Я хотел взглянуть на вас, оценить.

— Оценили? — спросил Муха.

— Оценил. Следующий наш контакт, думаю, произойдет в самое ближайшее время, возможно — в ближайшие часы. В какой именно форме — будет зависеть от того, как будут складываться обстоятельства. Скорее всего, вы просто получите приказ прибыть на встречу туда-то и туда-то для получения конкретного задания с указанием точного места и времени. Режим постоянной готовности. И никаких резких движений. Вы блокированы со всех сторон. Согласны? Или у вас… иное мнение?

И, несмотря на предельно накаленную атмосферу этого разговора, все шестеро неожиданно нервно расхохотались.

— Слушайте, вы мне нравитесь все больше, — заметил тот, кого они не видели.Кажется, мы поладим. Через час все вы снова обретете свободу. А сейчас вам нужно привести себя в порядок, расслабиться, смыть грязь и кровь. У меня тут отличная финская сауна и русская банька. Попарьтесь, потешьтесь кипяточком, помашите веничками. После банной церемонии получите пейджеры для получения моих дальнейших распоряжений.

— Связь будет односторонней? — спросил Док.

— Этого вполне достаточно… В динамике щелкнуло — микрофон отключили. В ту же минуту к ним вошли трое мужчин в масках, и вскоре они уже раздевались в предбаннике под присмотром охранников-тяжеловесов. Их одежду сложили в прозрачные целлофановые пакеты и унесли.

Они остались одни. Молча рассматривали друг друга — их тела были в синяках, ссадинах и кровоподтеках. Один за другим вошли в жаркую парную и принялись, как и советовал неведомый заказчик, не щадя сил, охаживать друг друга вениками и обдавать из маленьких шаек горячей водой.

— Пару, пару побольше! — сквозь зубы покрикивал Док.

Горячий туман окутал их. Лишь бледные силуэты фигур выплывали из молочных клубов и снова исчезали в них. Теперь никакая камера не разглядела бы их в этом мареве. Пастух забрался на верхний полок и быстро ощупал поверхность мокрой деревянной плахи, на которой лежал. Доски были обработаны на совесть. И все же он нашел то, что искал. В одном месте у самой стены дерево дало небольшую трещинку, чуть отслоилось, и если теперь… — Трубач! — громким шепотом позвал Сергей. — Окати-ка меня горяченькой… Ухов тут же возник из облака с полной шайкой горячей воды. Плеснул от души.

— У-ух! — вскрикнул Пастух и, перехватив у запястья толстенную ручищу Трубача, приложил его ладонь к выбоине у трещины на доске.

Шепнул в ухо:

— Попробуй оторвать. Я не смог… Николай, ни о чем не спрашивая, прихватил железными пальцами за край доски в том месте, где наметилась трещина, поднатужился, рванул и отщепил узкую лучинку древесины. Этот кусочек с характерным рельефом древесных волокон он показал Пастуху.

— Геракл! — прошептал Сергей. — Этот кусочек надо вынести отсюда.

— Где спрятать-то? — спросил Трубач. — Мы же голые. Обыщут.

— Не допетрят, — сказал Сергей. — Тут, Коля, нужна крестьянская психология.

Сунь хоть в рот, за щеку. Вот твоя молчаливость и сгодится.

Отдуваясь и отфыркиваясь, красные, распаренные, они вывалились обратно в предбанник. Тотчас явились охранники и вернули их одежду. Каким-то образом она была отчищена и выглажена за полчаса. Вместо старых принесли новенькие носки и кроссовки — разумеется, их прежняя обувка с налипшей глиной и песком, прихваченными там, на шоссе, была «приобщена к делу».

— С легким паром! — насмешливо буркнул один из охранников через черную маску.

— Ну как, нашли что-нибудь? — с невиннейшим видом поинтересовался Артист.

Те не ответили.

Когда оделись, то по знаку одного из стражей двинулись за ним из сауны, поднимаясь вверх по крутой лестнице.

Их привели в ту же гостиную с камином, где один из углов загораживало белое полотно и стояли софиты на высоких штативах.

— Это еще зачем? — спросил Муха.

— Значит, с вас и начнем, — сказал человек в маске. Их сфотографировали одного за другим, всех шестерых.

— На память об этой ночи, — пояснил человек в такой же маске, стоявший у фотоаппарата на треноге.

Фотоаппарат был дорогой, роскошный «Хассельблад» — видно, все тут было с размахом, иначе уже не умели жить.

Через час их вывели во двор, посадили в японский микроавтобус, который, выехав за высокие железные ворота, довольно долго катил по черному пустынному шоссе, петлял по каким-то лесным дорогам, вновь возвращался на то же шоссе, потом выбрался на незнакомую трассу и не менее четверти часа летел по ней со скоростью выше ста километров. Затем оказались в узком тоннеле, который неведомо как вывел их на широченную многорядную, разделенную надвое магистраль.

— Кольцевая, — сказал Боцман.

— Точно — кольцевая, — вгляделся Артист. — Только как мы на ней оказались, вот вопрос?