Андрей Таманцев - Гонки на выживание

Однако лежание в «кризисном» и разные таблетки, как выяснилось, почти не сказались на его состоянии.

Для своей комплекции метателя молота или борца-тяжеловеса он был, как и раньше, удивительно легок и быстр, да и дыхалка работала идеально, на зависть всем врагам.

— Симулянт он и есть симулянт… — пыхтел Пастух, когда они вдвоем с Мухой не могли одолеть Николая, борясь с ним на молодой травке — …во мамонт!

Кончался второй день ожидания в режиме полной готовности. Как всегда, телефон в квартире общительного, знакомого со всей музыкальной Москвой, профессора консерватории Злотникова звонил часто.

Но те, чьего звонка они ждали каждую минуту, словно в воду канули. Пусты были и дисплеи всех шести пейджеров.

После обещания их неведомого собеседника напомнить о себе в ближайшие часы эта неопределенность томила и выводила из себя.

— Странно, — повторял Артист, — чего они там тянут? Может быть, решили все-таки от нас отказаться? Нашли других, кого-нибудь получше?

— Вряд ли. — Сунув руки в карманы спортивных штанов, Док выхаживал по диагоналям обширной гостиной. — Тогда бы мы уже не прохлаждались тут, а были бы… ну… сами понимаете где и в каком виде. Прикиньте масштаб, так сказать, подготовительных мероприятий… — А ведь это только увертюра, — заметил Трубач. — Первые три или четыре такта.

— Похоже, там просто чего-то ждут. Что-то где-то должно произойти, после этого нас и введут в дело, — заключил Пастух.

Даже тщательно обследовав свою одежду, обувь и все закоулки квартиры, они постоянно были начеку. Жестоко обожженные молоком, они, не жалея легких, дули на воду: гнусного подвоха можно было ожидать теперь отовсюду и в любой момент. Все деловые разговоры велись под громкую музыку или болтовню телевизора.

Завершались вторые сутки их вынужденного безделья, но по-прежнему ничего не менялось.

— По-моему, нам просто подарили в качестве моральной компенсации новый «джип» и по десять штук на рыло, — усмехнулся Мухин. — Если и впредь будут выплачивать по штуке за три приема карате, то, честное слово, я не возражаю!

— Мелкий ты человек, Муха, — покачал головой Артист, — мелкая, ничтожная личность.

— Амба! — оборвал их Пастух и прибавил громкости радиоприемнику. — Давайте лучше подытожим то, что мы узнали. Как говорил товарищ Шерлок Холмс, «человек всегда оставляет следы. Всегда, дорогой Ватсон».

— Весь вопрос в том, — добавил Трубач, — сумеют ли увидеть этот след другие.

Они сидели голова к голове. На всякий случай в разных концах комнаты одновременно работали на разных волнах два приемника и какая-то очередная викторина шла по телевизору. Коварные пленочки, понятное дело, на время совещания были извлечены из-под крышек часов.

Но не успели они начать свою летучку, как заверещал радиотелефон.

Семен снял трубку и услышал строгий хрипловатый мужской голос:

— Злотников?

— Да, я. — Артист отчаянно замахал рукой, чтобы остальные приглушили орущую технику. — Говорите, слушаю вас, — продолжил он и нажал переключатель громкой связи, чтобы ни одно слово из их разговора не прошло мимо остальных.

— Нам необходимо встретиться с Пастуховым, Где он?

— Он здесь.

— Передайте ему трубку.

— Слушаю, — сказал Сергей.

— Здравствуйте, Пастухов. Готовы ли вы встретиться для важного разговора?

— Ну конечно, — ответил Сергей. — Мы готовы.

— Тогда сегодня в двадцать три ноль-ноль вы должны прибыть вместе с этим вашим… хирургом Перегудовым к станции метро «Рижская», на остановку сорок второго и восемнадцатого троллейбусов, у эстакады. К вам подойдут мои люди и проводят к месту нашего свидания.

— Пароль? — спросил Пастух.

— Встречающие знают вас в лицо.

— Ну вот и все, — сказал Пастух, вешая трубку, — занавес поднимается.

Все молчали, понимая, какая предстоит этим двоим поездка. Сергей посмотрел на часы. Было около десяти вечера.

— Через двадцать минут можно выезжать, — сказал Док и протянул Трубачу свои заслуженные швейцарские с черным циферблатом. — Верни на место их шпионские цацки. Вдруг затрепыхаются. И в Серегины тоже.

— И вот что еще, — шепотом сказал Пастухов. — Черт его знает, чем может обернуться эта встреча. В случае чего — встречаемся где всегда.

— Хорошо, — кивнул Артист.

— Все мои метки вы знаете, — нахмурившись, продолжил Сергей. — Перед самой встречей суну за щеку мой личный медальон, — он показал им маленький плоский металлический овал, хранящий все данные капитана Пастухова.

— Мои приметы тоже всем известны, — сказал Док. — Так что в случае чего легче будет найти. Помолчали.

— Лично я ваши бренные останки искать не собираюсь, — рассердился Артист.Ждем вас здесь с планом задания. Я намерен честно отработать свои баксы.

— Баксы, баксы… — вздохнул Иван, — их еще надо суметь подучить.

Трубач произвел «восстановительную операцию» и вернул им часы. Пастухов снова взглянул на циферблат:

— Ладно, Иван. Труба зовет. Не люблю опаздывать на интимные свидания.

Прибудем на точку пораньше, покрутимся, присмотримся. Ну а там — как Бог даст.

Боцман протянул ему ключи от нового «джипа». Пастух крепко сжал их в кулаке и улыбнулся своей неожиданной, яркой улыбкой.

Над вечерней Москвой только что отгрохотала гроза, и ее зарницы еще посверкивали в разных сторонах темного неба.

Пастух ехал, неукоснительно четко соблюдая правила движения. Громко шелестя по мокрому асфальту широкими шинами, их обгоняли летящие на дикой скорости такие же «джипы», иномарки, да и наши старались не отставать.

— Что значит — люди не ценят собственной жизни, я уж не говорю о чужих,задумчиво сказал Перегудов. — Человек, в сущности, такая хрупкая, уязвимая букашка… Правда, с большими резервами.

Сергей молча кивнул. Он был сосредоточен и собран, как всегда перед выходом на боевую операцию.

— Что, брат, маленько поколачивает? — спросил Док. — Нормальная реакция центральной нервной системы. Конечно, с такой крупной клиентурой нам еще работать не доводилось. Хотя… пока мы им нужны, можно не трепетать. Другое дело, если… решат вывести за штат.

— Голос… — сказал Пастух. — Обратил внимание? Другой голос… Сейчас звонил не тот, с кем мы беседовали на той даче. Что бы это значило?

— Да все что угодно, — усмехнулся Док. — Брат, сват, заместитель. А может, и еще кто… Миновали нескончаемый Ленинский проспект, пронеслись Якиманкой. У храма Иоанна Воина Пастух притормозил и некоторое время провожал глазами в зеркале заднего вида удаляющийся черный силуэт церкви. Он знал, что теперь тут служит вторым священником их отец Андрей из Спас-Заулка. Тот батюшка, к которому они приходили, отправляясь на новые задания.