Джерри Эхерн - Армия возмездия

— Передай Адольфо мой воздушный поцелуй, — буркнул Фрост и кинулся прочь из палатки.

— Внимание, воздух! — заорал он шнырявшим по пляжу солдатам. — Послать предупреждение на корабли! Изготовиться к обороне!

Тиммонс летел навстречу наемнику, словно ураганом несомый.

— Пулеметчиков по местам! Воздух!

— Дэвидсон! “Стингеры” к бою!

— Много от них проку будет против истребителей! — огрызнулся майор. И тотчас поправился: — Понятно, сэр!

Изрыгая малокалиберные снаряды и пули, первый самолет промчался чуть ли не над головами наемников. Песчаные фонтаны брызнули и с непредставимой быстротой понеслись вдоль пляжа.

Фрост кинулся под прикрытие каменной россыпи.

Но не прежде, нежели забежал в палатку.

— Забирай передатчик! — выкрикнул он радисту, — И береги пуще глаза! А ты, — последнее относилось уже к Марине, — выметайся, беги, да не отставай от меня!

— Слушай…

— Заткнись, — рявкнул Фрост, ухватил молодую женщину за левое запястье и во всю прыть ринулся к естественному убежищу.

Ревели, выли, присвистывали реактивные двигатели. Ответный огонь десантников сливался в непрерывный грохот. Стреляли из всего, что было под рукой — от пулеметов до револьверов.

И бежали без оглядки.

Одни спасались в опустевших рамоновских окопах, другие спешили в джунгли, третьи, менее хладнокровные, бросались прямо в морские волны — и почти неизменно погибали.

Фрост бил короткими очередями, никак не мог отыскать верного упреждения, давал промах за промахом, ругался, опять стрелял, опять промахивался, вновь ругался.

Корабельные пулеметчики работали куда успешнее. Да и оружие у них было более приспособлено для подобного боя. Истребитель, пикировавший на “Ангела-Один”, загорелся, отвильнул, протянул над бухтой примерно полмили, обрушился в море.

Люди Дэвидсона уже принялись выпускать по МИГам переносные зенитные ракеты. Эскадрилья ушла в сторону, перестроилась, ринулась в новую атаку, расстреливая побережье, в свой черед отвечая ракетным огнем — весьма успешным.

Взорвались, обратились грудами железного лома два танка, чьи экипажи до последнего мгновения палили по штурмующим крылатым бестиям из 12,7-мм зенитных пулеметов.

Еще один истребитель получил гранату LAWS прямо в крыло. Попадание наверняка было чисто случайным, однако не стало от этого менее действенным. Самолет закувыркался и взорвался прямо в воздухе, усеивая берег обломками.

— Бей по фонарям кабин! — орал Фрост, не надеясь быть услышанным среди всей царившей вокруг какофонии. Но его услыхали, распоряжение передали от человека к человеку, и минуту спустя пулевые трассы начали неумолимо сосредоточиваться на прозрачных обтекаемых колпаках, за которыми виднелись головы пилотов.

Пулеметной очередью смело и в клочья разнесло палатку, где недавно сидел радист.

А летчика, совершившего столь меткое, хотя и вполне безвредное попадание, прошило очередью крупнокалиберных пуль. Тиммонс тоже не бездействовал.

Истребитель уклонился, начал полого планировать, падая в море, но упорно продолжая лететь. Не кувыркался, не обрушивался в пике — просто снижался, точно за приборной доской сидел не мертвец, а камикадзе…

— О, Господи! — взревел Фрост. Самолет неминуемо должен был врезаться в борт “Ангела-Три”.

— Нет! — непроизвольно завопил наемник, вскакивая на ноги. — Только не…

Взрыв раздался на самой корме транспорта, и клубы густейшего дыма скрыли корабль из виду.

— Все, — тихо выдохнул Фрост. — Бей последнюю тварь! — крикнул он уже во всю глотку. — Чтоб ни один целым не ушел!

Весь огонь всех стволов, сколько их насчитывалось на берегу, сосредоточился против истребителя, чей летчик с похвальной отвагой возвращался, намереваясь ударить вновь. Тысячи пуль одновременно впивались в серебристую, быструю, невообразимо хищную птицу.

Наемники, попривыкшие за истекшие минуты к огромной быстроте и верткости целей, уже отыскивали упреждение почти безошибочно. Тысячи пуль, ударяющих разом, производят неизмеримое по силе шоковое действие.

Тем паче, при встречной стрельбе, когда скорость пуль и самолета складываются.

Пилот понял, куда клонится дело, попытался совершить “свечу”, отвесно уйти ввысь, — и не успел. Истребитель сотрясся, что-то рвануло внутри, машина буквально разлетелась на части.

Шатаясь, точно пьяный, Фрост проковылял к морю, опустился на колени, стал пригоршнями швырять себе в лицо соленую воду. Лег. Окунул голову полностью. Отбросил со лба намокшую прядь волос.

— Радист! — позвал наемник негромко. — Радист! — крикнул он уже во весь голос.

— Да, сэр…

— Немедленно попробуй связаться с “Ангелом-Три”. Узнай, что, и как… Мы, сдается, лишились еще одного транспорта…

— Слушаю, сэр.

— Да шевелись же! — процедил Фрост. Парень, разумеется, не провинился ничем. Просто наемнику было необходимо хоть на ком-то сорвать вскипавшую злость и отчаяние.

— По словам Адольфо, они от нас приблизительно в восемнадцати часах марша. Если, конечно, препятствий по пути не возникнет, — слабо и печально улыбнулась Марина. — Точного своего местонахождения Коммачо не назвал.

— И правильно сделал. Вспомнил, наверное, что на свете радиоперехват существует, — буркнул Фрост.

Наемник закурил сигарету, позволил маленьким волнам беспрепятственно оглаживать ему босые ноги. Ноги побаливали. Растер во время беготни, да и натрудил изрядно. Впрочем, это не беда, пройдет…

— Сколько людей погибло на “Ангеле-Три”?

— Пятнадцать. Поразительно мало, если учесть силу столкновения и взрыва.

— Просто все, кто мог пригодиться на берегу, на берег и отправились, — вздохнул Фрост. — А прочим беднягам не повезло.

— Да… По сути, почти весь экипаж.

— Вот-вот…

Солнце закатывалось.

Полчаса назад наемники удостоверились: любые попытки удержать корабль на плаву — бессмысленны. Транспорту предоставили спокойно тонуть, но предварительно сняли с борта все, что можно еще было снять.

Н-да, подумал Фрост. Людей-то, как ни крути, а размещать придется… Тесновато будет на “Ангеле-Один”…

И, не доведи Господи, возникнет необходимость эвакуироваться срочно! Об этом наемник боялся даже помыслить.

— Хм! — произнес он вслух. — Я вспомнил, как Эрнандо Кортес велел своим солдатам высадиться на сушу, а корабли поджечь. Отрезал дорогу назад, оставил им единственный выход: захватить империю Монтесумы. Кстати, все бойцы Кортеса тоже были наемниками… Дрались ради заработка. Что ж, надеюсь, мои люди ничуть не хуже.

— Они, подобно тебе, ненавидят коммунистов? — спросила Марина.

— Да, ненавидят. И, подобно мне, больше ничего толком делать не умеют. Лишь воевать.