Джерри Эхерн - Время выбора

– Рози! Беги! – Холден не знал точно, куда попали его пули, но, видимо, они поразили или водителя, или вывели из строя какую-то важную систему.

Длинномер грохнулся на левую сторону и пополз вперед. Из радиатора вырвался пар, а изнутри двигателя пыхнул огонь. Не выпуская пистолета из левой руки, Дэвид подбежал к Рози, схватил ее, толкнул на землю и упал сверху. Через мгновение в ушах зазвенело от оглушительного взрыва и над ними пронеслась волна горячего ветра.

Когда ударная волна прошла, Холден медленно поднял голову, встал и помог Рози подняться на колени. Грузовик был объят пламенем. Хотя он и прибыл в «Авитек» под загрузку, в нем уже находился какой-то груз. Вот он-то и взорвался.

В воздухе быстро распространялся запах, похожий на вонь тухлых яиц, только более сильный. Дэвид почувствовал, что у него кружится голова.

Они встали на ноги, и Рози прислонилась к нему. Дым от горящей машины бил вверх густым столбом.

– Уходим! – крикнул Холден в рацию. – Срочно уводите всех людей с территории фабрики и стоянки. В грузовике – опасные химические вещества. Ларри, если ты меня слышишь, медленно сосчитай до десяти и подрывай детонаторами заряды! Всем срочно уходить как можно дальше! Быстро!

Он отбросил рацию и едва успел подхватить Шеперд – та стала терять сознание. В его голове тоже все шло кругами, а легкие жгло от едкого газа, вырывающегося из окутавшего машину клубка ярко-оранжевого пламени. Стараясь не потерять сознание, он побежал к своим, поддерживая Рози.

Запах, разлитый в воздухе, был невыносим…

Бежать, бежать…

Сделав пару десятков шагов, Дэвид оглянулся. Над стоянкой высоко поднималось черное облако в форме гриба. Во все стороны распространялись волны серого и зеленого дыма, докатываясь и до них. Он упал на колени, не выпуская из рук безвольного тела потерявшей сознание Рози. Наверное, она успела надышаться этой гадостью больше него. Но ничего, она – с ним, и он сделает все, чтобы спасти ее. Все будет хорошо…

Дэвид встал из последних сил и попробовал побежать с тяжелой ношей на руках. Не получилось. Тогда он просто пошел вперед.

Пэтси Альфреди и Педро Вильялобос выскочили навстречу ему из-за полицейской машины, подхватили Рози и увлекли их в укрытие.

– Рози, хочешь повеселиться? – беспричинно засмеялся Холден, понимая затуманившимся сознанием, что отравляющий газ подействовал и на него. – Сейчас будет очень весело…

Едва они упали на землю, как раздалось несколько все усиливающихся взрывов, здание «Авитека» содрогнулось, изнутри его вырвались клубы дыма и оно стало оседать в огромном облаке взметнувшейся пыли. Дэвид почувствовал, как его окутывает холодная темнота, свет перед глазами померк и голова упала в грязь…

Холден попытался приподняться, но ему стало плохо и он лишь почувствовал, что кто-то подсунул ему под подбородок больничную посудину. Он ощутил холодное тошнотворное чувство, которое ему уже приходилось испытывать там, на стоянке у «Авитека». Когда же это все было?

Дэвид расслышал разговор, открыл глаза и попытался спросить о Рози, но горло горело и язык не повиновался. Зрение возвращалось медленно, предметы перед глазами двоились, и ни один голос не казался ему знакомым.

– Дэвид, вы можете доверять этим людям. Они – «патриоты».

Он закрыл глаза и снова открыл их, всматриваясь в говорящего, который склонился над ним.

– Понимаю, вы хотите спросить о Рози. Она получила большую дозу, чем вы, но с ней все будет в порядке. Она уже пришла в себя, только ей тоже плохо, она вырвала… Врачи успели обследовать ваши легкие, серьезного поражения нет, и вы оба очень скоро поправитесь.

Голос принадлежал Лему Пэрришу. Холден уставился на него. Рядом возникла молодая медсестра в белом халате. Темнокожая. Очень хорошенькая. В поле зрения появился и доктор – лысеющий, лет пятидесяти, он наклонился над койкой и посветил маленьким фонариком в глаза Холдена. Пэрриш продолжал:

– Вы находитесь в частной клинике, и доктор говорит, что уже вечером вас обоих можно будет выписывать.

– Вечером? – еле прошептал спекшимися губами Дэвид.

– Да. Вы и Рози провалялись без сознания почти двенадцать часов, но теперь все будет в порядке. Правда, некоторое время придется воздержаться от физических нагрузок, хотя бы пару деньков.

– Рози… – вымолвил Холден.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся Пэрриш. – С ней все хорошо.

И Дэвид закрыл глаза.

По всей видимости, Роджер Костиген предполагал, что кто-то полетит в Чикаго, и выследил их. Или просто поставил своих людей во всех аэропортах Чикаго, где приземлялись самолеты из Метроу. Это было единственным разумным объяснением. Лютер Стил не мог представить, что кто-нибудь из его людей оказался предателем – Раннингдир, Лефлер, Рэнди Блюменталь или, тем более, Кларк. Директор Серилья звонил ему из телефона-автомата в телефон-автомат, подслушать его вряд ли могли, если, конечно, только не вся телефонная сеть Америки работает на ФОСА. Конечно, существовала вероятность того, что информация просочилась через летчика, но дело в том, что тот был не только личным пилотом директора, но еще и его зятем. Так что и этот вариант отпадал.

Серилья, который знал Чикаго, как свои пять пальцев, сказал, когда давал Лютеру адрес и имя:

– Этому человеку можете полностью доверять. Я когда-то без колебаний вручал ему свою жизнь… Если уж и он предал Соединенные Штаты, то нам можно сразу вешаться, потому что в таком случае наше дело безнадежно проиграно.

Стил дважды проверил адрес. Все верно. Неужели он неправильно услышал по телефону?

Он вздохнул и постучал в дверь. Рядом с ним в пустом ободранном коридоре стоял Билл Раннингдир, одетый в плащ, несмотря на жару. Под плащом у Билла был «Узи».

Коридор вонял мусором и старьем. Здание, в которое они пришли, было одно из немногих уцелевших в квартале. Находилось оно в Вестсайде, а некоторые места этого района Чикаго до сих пор носили следы отчаянных и бесплодных разрушений, последовавших после убийства Кинга.

Дверь приоткрылась дюймов на шесть. Цепочки не было, и лицо, показавшееся по ту сторону двери, выглядело старым и изможденным. Оно принадлежало чернокожему человеку. Стил так и ожидал, приняв к сведению район, в котором был расположен дом.

– Да?

– Я от Рудольфа Серильи… Я его…

А кто он, действительно? Подчиненный – звучит глупо. Друг – имеет ли он право называть себя другом директора ФБР?

– Так я вас слушаю, мальчик мой. Вы уже решили, кем доводитесь Рудольфу? – засмеялся хозяин.

В последний раз, когда его назвали мальчиком, Лютер послал наглеца к такой-то матери и перепалка сразу переросла в драку. Насколько он мог теперь припомнить, ее-то ему тогда и хотелось. Но это произошло почти двадцать лет назад. Тот, кто назвал его мальчиком, нехорошо обругал перед этим негритянку – молоденькую симпатичную девушку, и Стил захотел произвести на нее впечатление. В то время он был студентом колледжа. Его противником оказался полупьяный рокер-южанин с таким тягучим акцентом, который можно было резать тупым ножом.