Стивен Кунтс - В западне

Охранник в форме, находившийся возле гардероба Палаты, бросился по коридору на звуки выстрелов, на ходу выхватывая пистолет. Поворачивая за угол, он чуть не налетел на одного из нападавших с "узи" в руках. С расстояния в пять футов они обменялись выстрелами. Хлопок пистолета потонул в грохоте "узи". Оба, смертельно раненные, упали на пол.

В живых оставалось четверо террористов. Один из них ворвался в зал для парламентских слушаний одного из комитетов, где уже собралась публика, и выпустил в толпу весь магазин. Зал недавно отремонтировали, улучшив акустику, поэтому треск автоматных очередей прозвучал оглушительно. Лишь после того, как выстрелы стихли, оставшиеся в живых смогли услышать стоны и крики о помощи.

Убийца спокойно стоял посреди окровавленных и стенающих жертв и менял магазин. Опустошив в поверженную толпу второй магазин, он взялся за третий, но в этот момент появившийся в дверях охранник сразил его выстрелами из "магнума-.357".

Первые же две пули, выпущенные из пистолета, повергли убийцу на пол, но обезумевший охранник на бегу продолжал стрелять. Шестую и последнюю он всадил террористу в голову с расстояния трех футов.

Шестнадцать человек из находившихся в зале были убиты, семнадцать ранены. Только трое не получили огнестрельных ранений.

Следующий террорист нашел свою смерть в столовой Палаты представителей, после того, как два магазина он истратил, стреляя по посуде, а третий – по люстрам. Здесь у него заело автомат. И пока он стоял среди битого стекла, пытаясь исправить свое оружие, в дверях появились два охранника и открыли огонь из пистолетов. Получив три пули, он рухнул навзничь, еще две настигли его уже лежавшим на полу.

Один из террористов попал в старый зал Сената, который, к счастью, оказался пуст. Но это его не остановило. Стоя у кафедры, он поливал из автомата полированные столы и скамьи. Затем, отбросив "узи", вынул пистолет и выстрелом вышиб себе мозги.

Единственного террориста, схваченного живьем, подстрелили в спину, когда он бежал по коридору второго этажа. Ему удалось убить около дюжины людей и еще девятерых ранить до того, как охранник-женщина послала в него пулю.

Видя на телеэкране этот ад кромешный – через двадцать минут после начала событий каждая телекомпания уже имела в Капитолии свою съемочную группу, а две даже отправили вертолеты, которые кружили над ним, – глава администрации Белого дома Уильям С. Дорфман звонил из своего кабинета дежурному офицеру ФБР.

– Сколько их там было?

– Мы не знаем.

– Вы их взяли?

– Пока не ясно.

– Пострадавшие есть?

– Скорее всего, да.

– Ладно, проклятье, перезвоните мне тотчас, как узнаете что-либо точно, гребаный вы идиот! – прорычал Дорфман и с такой силой швырнул трубку, что пластиковый корпус аппарата треснул.

Подобные вспышки гнева относились к большим недостаткам его характера и только вредили его политической карьере. Дорфман знал это и всячески пытался себя контролировать. Пока...

Через минуту телефон снова ожил. Звонил вице-президент Куэйл.

– Я собираюсь в Капитолий. Хочу, чтобы вы поехали со мной.

– Мистер вице-президент, я не думаю, что это удачная идея, – ответил Дорфман и нажал на кнопку пульта дистанционного управления, чтобы убавить звук в телевизоре. – Я только что говорил с дежурным из ФБР, они даже не знают, арестованы ли террористы. Страна не может позволить себе потерять и вас...

– Я еду, Дорфман. А вы поедете со мной. Через пять минут жду вас у выхода в Розовый сад. Распорядитесь подать машины.

И телефон замолчал.

– Да, сэр, – произнес Дорфман, обращаясь в пустоту.

Администрация президента сидит на бомбе с тлеющим бикфордовым шнуром, а шнур этот слишком короток.

Террористы! Не на Ближнем Востоке, не в какой-нибудь вонючей дыре третьего мира, о которой никто никогда и не слышал, а здесь! В Вашингтоне, столице Соединенных Штатов! Теперь нужно ждать сообщений о том, что эти безумцы устраивают взрывы и убивают людей в Колумбусе, Талсе и Остине. Боже мой!

По крайней мере, следует отдать должное реакции Дэна Куэйла, который осознал всю серьезность положения. Нетрудно понять, почему он лично хотел посетить место кровавой бойни в Капитолии и утешить всех, оставшихся в живых; нужно, чтобы вся Америка видела, как он это делает. Это поможет успокоить всех от Бостона до Лос-Анджелеса, наверняка начавших уже испытывать первые приступы паники.

Дорфман теперь уже жалел, что сначала посоветовал Куэйлу не ездить. Куэйл обладал политическим чутьем. Он прав.

Дорфман вызвал машину и в течение полуминуты имел беседу на повышенных тонах с дежурившим в тот момент старшим агентом секретной службы, которому абсолютно до лампочки была вся эта политика, но вот за вверенную ему жизнь вице-президента он отвечал головой. Затем Дорфман позвонил Гидеону Коэну и сказал, чтобы тот, вместе с директором ФБР, ожидал вице-президента в Капитолии.

Дорфман поехал с вице-президентом, который взял с собой главу собственного аппарата, Кэрни Робинсона, паркетного шаркуна, в прежние времена сделавшего себе имя в сфере общественных отношений.

Дорфман извинился перед Куэйлом за свой неудачный совет воздержаться от поездки в Капитолий.

– Это мудрое решение, – сказал он. – Но ни Куэйл, ни Робинсон не промолвили ни слова. Они молча сидели в машине и смотрели на зевак, толпившихся на тротуаре и глазевших в свою очередь на них.

Некоторое время спустя Куэйл кашлянул.

– Возьмите телефон, Уилл. Позвоните в Пентагон генералу Лэнду и попросите его встретиться с нами в Капитолии.

Не говоря ни слова, Дорфман снял телефонную трубку.

В десять часов утра Генри Чарон вернулся в квартиру на Гэмпшир-авеню и включил автомат для варки кофе. Затем он принял душ, почистил зубы и побрился. Оделся, надев даже ботинки и свитер. И только после этого наполнил чашку горячим напитком и включил телевизор, чтобы узнать, в чем преуспели охотники.

В недоумении он застыл перед телевизором и, глядя на экран, пытался понять, что происходит. Группа террористов? Капитолий?

Наконец, он устроился на софе и, положив ноги на стул, стал понемножку отхлебывать из чашки обжигающую жидкость.

Одно стало ясно – он сам оказался лишь одной из фигур какого-то более обширного и сложного замысла. Ну, что же, чем больше паники, тем лучше.

С этими мыслями он допил кофе и налил себе еще одну чашку. Сделав пару глотков, он подошел к окну и постоял, глядя на улицу. Людей на улицах было немного. Почти все места на стоянках заняты. Еще один серый день глубокой осени.

Теперь ФБР долго будет ошиваться вокруг. Или ФБР, или полиция. Будут разыскивать террористов и убийцу, значит, будут шнырять по домам, стучать в двери и задавать вопросы. Тут бояться нечего.