Владимир Гриньков - Я – телохранитель

– Машину подгоните вот сюда! – указал Анатолий сопровождающим его охранникам. – Поставьте ее радиатором к входной двери, чтобы Рита сразу увидела Пастухова. Он должен сидеть за рулем. Фары – погашены. Он не должен ее слепить. И с ним – якобы заложник. Как договаривались.

Но здесь было слишком много света. Все видно как на ладони.

– Вырубите вон те два фонаря! И машину давайте сюда! Быстрее!

Китайгородцев торопился и нервничал, потому что скоро должен был прибыть милицейский спецназ. И тогда здесь начнется большая заварушка…

Подогнали машину, один из тапаевских «мерседесов».

– Значит, так. Пастухов сидит за рулем. Он из машины не выходит. Подскажите ему, что он должен Риту поторапливать. У них, мол, слишком мало времени. Заложник сидит сзади…

– Или спереди? – с сомнением сказал один из охранников.

– Сзади! – жестко повторил Анатолий.

«Сзади – это хорошо. Если Рита тоже сядет на заднее сиденье, подсадной заложник скрутит ее в два счета. Если же она решит занять переднее сиденье, то должна будет отпустить Аню. Ведь той надо будет сесть сзади. А без Ани Рита беззащитна. Она еще и дверцу не успеет открыть, как ее уложат на снег… Только бы она вышла к машине! Только бы согласилась ехать с Пастуховым!»

Китайгородцев надеялся – и не верил. Если только он все понял правильно, Рита будет прорываться к снегоходу, уводя с собой тапаевскую дочь. Самый скверный вариант развития событий.

Убедившись, что все готово, Анатолий вошел в дом и поднялся на второй этаж. У двери Аниной комнаты дежурил охранник. Китайгородцев молча, одним взглядом, поинтересовался, какова обстановка. Охранник показал ему жестом, что ничего не изменилось за это время.

У Анатолия были и переговорное устройство, и пистолет, но он забрал у товарища и то, и другое. Второе переговорное устройство держал в руке, а пистолет коллеги заткнул за пояс, спрятал под одеждой. Потом жестом показал охраннику, что тот должен уйти. Ему не нужна была здесь безоружная мишень для убийцы.

– Рита! Ты меня слышишь?

– Да!

«Возглас отрывистый. Длительное ожидание взвинтило ее. Надо поспокойнее. Надо ее успокоить…»

– Все нормально, – заявил Анатолий. – Я передал Виктору рацию. И готов передать тебе. Ты как?

– Отдай ее Ане.

– Хорошо.

– Только без глупостей! Иначе я ее застрелю!

– Я понял.

Дверь приоткрылась. Показалась тонкая девичья рука. Пальчики подрагивали. Китайгородцев вложил переговорное устройство в Анину ладонь, успев ее при этом легонечко пожать – ободряюще. Рука исчезла. Дверь захлопнулась.

– Виктор! Ты слышишь меня?! – прозвучал голос Риты.

«Как же она, черт побери, возбуждена! Особенно теперь, когда ей кажется, что все идет по ее плану и есть надежда…»

Раздался голос Пастухова в переговорном устройстве:

– Слышу тебя!

– Ты где?

Китайгородцев замер.

– В гостевом доме. Аня с тобой?

– Да.

– Я хочу с ней поговорить.

– У нас нет времени!

– Я хочу с ней поговорить!

– Хорошо, – уступила Рита.

Виктор крикнул:

– Аня!

– Я здесь!

– Она держит тебя в заложниках?

Наверное, Рита успела выхватить переговорное устройство из рук своей жертвы, потому что дальше раздался ее голос:

– Виктор! Мы укрылись в главном доме! Ане ничто не угрожает!

– Сука! – зло сказал Виктор.

«Кажется, теперь у него не осталось сомнений в том, что я говорил ему правду. Пастухов первым делом это проверил. Все подтвердилось. Только бы он теперь не наломал дров…»

Рита убеждала:

–. Мы обязательно выберемся, Виктор! Но ты должен мне помочь! Ты контролируешь ситуацию?

– Да. У меня тут заложник.

– Кто?

– Этот придурок, ненормальный сын хозяина.

Пока все шло так, как намечалось.

– Я велел этим козлам подать машину, – продолжал Пастухов. – Мы сможем уехать отсюда.

– Да-да, это хорошо. Что у тебя из оружия?

– «Сайга».

– Ты сможешь выйти с заложником из дома?

– Смогу.

– Виктор! Ты должен подъехать к главному дому и забрать нас с Аней! Как только ты будешь возле дома и, самое главное, когда будешь видеть, что там нет засады – свяжись со мной! Я выйду.

– Если ты хоть что-то сделаешь с Аней…

– Как тебе такое в голову могло прийти! Ну, мы договорились?

– Да.

– Китайгородцев! – позвала из-за двери

Рита.

– Я здесь.

– У тебя, надеюсь, хватит ума мне не препятствовать?

– Я тоже надеюсь.

– Ты должен убрать всех своих людей из дома. Всех! Чтобы я спокойно прошла! Если я хоть кого-то на своем пути увижу…

– Я тебя понял. Не будет никого.

– Дальше! Сейчас ты отдашь мне свой пистолет. Просто положишь его под дверь. И тоже уйдешь.

– Хорошо. Но мы еще не договорились по поводу Ани.

– Я ее отпущу.

– Когда?

– Когда посчитаю нужным.

– В таком случае я не дам тебе дойти до машины.

– Я не собираюсь спрашивать у тебя разрешения.

– Я тебя просто не выпущу, Рита. Договориться мы можем только так: вы перед воротами выпускаете заложников, я открываю вам ворота…

– Хорошо.

«Не выпустит она Аню. Никаких сомнений!»

– Оставь свой пистолет и уходи!

Анатолий положил свой пистолет на пол со стуком, чтобы Рита это слышала.

– Пистолет – под дверью!

– Уходи!

И тут же снова раздался голос Пастухова в переговорном устройстве:

– Рита! Все нормально! Я подъехал к дому!

– С машиной все в порядке?

– Да.

– Бензин?

– Полный бак.

– Ты видишь кого-нибудь из охранников?

Недолгая пауза.

– Один прогуливается по аллее, – сказал Пастухов.

– Больше никого?

– Никого.

– Китайгородцев!

– Я здесь.

– Уходи!

– Ухожу.

Анатолий прошел по коридору, спустился вниз по лестнице. В гостиной охранник встретил его вопросительным взглядом.

– На улицу! – скомандовал ему Китайгородцев. – Действуем как договаривались!

Охранник убежал. Анатолий не пошел следом за ним, а направился по коридору первого этажа к двери, ведущей в пристроенный к дому гараж. Через гараж – самый удобный выход, если иметь целью лаз под забором! Если уходить через лес на снегоходе, то мимо гаража не пройдешь никак. Китайгородцев не верил Рите. Не верил во все эти приготовления с машиной. Она запросто могла подставить Пастухова. Привлечь внимание к нему и к этой машине, чтобы самой незаметно ускользнуть. Анатолий не боялся ошибиться. Если он ошибся, Риту встретят там, у машины. Если же он прав, Рита его никак не обойдет.

Легонько стукнув в дверь, Китайгородцев позвал:

– Ильич!

Дверь тотчас же распахнулась. Богданов, который совсем извелся от одиночества и неизвестности, спросил с надеждой в голосе:

– Ну, что там?

– Все хорошо, – обнадежил его телохранитель. – Ты запрись изнутри, Ильич. И никому не открывай! Пусть даже это будет сам Тапаев. Или его дочь. Только мне, Ильич. Договорились?