Эрл Гарднер - Дело о хитроумной ловушке

— В адвокатской конторе?

Мейсон кивнул.

— Зачем?

— Произошло убийство.

— Убийство?!

Мейсон кивнул:

— Убийство.

— Кто был убит?

— Мы не знаем. Какая-то девушка. Внешность? Блондинка. Голубые глаза. Довольно тонкая талия, но слишком много надето и сверху и снизу. Лет примерно двадцати семи. Плотно облегающий синий свитер… Вам это никого не напоминает?

— Напоминает, мистер Мейсон. Я знаю не одну девушку, кому бы подошло это описание. Но как все случилось? Это не та женщина, с которой должен был встретиться мистер Конвэй, — та, которая представилась как Розалинд?

— Мы не знаем. У меня нет времени подробно рассказывать вам обо всем, потому что еще многое предстоит сделать до девяти часов утра. А сейчас вы должны кое-что рассказать мне — об этом голосе. Я так понял, что этот голос вам отдаленно знаком? Темп речи?

Она кивнула.

— Прекрасно. Давайте думать вместе.

— Я уже пыталась думать. Я… я так беспокоюсь о мистере Конвэе, я боюсь… О, у меня было предчувствие, что это — ловушка.

— Он вам нравится? — спросил Мейсон. Неожиданно она опустила глаза, лицо ее покраснело.

— Он очень милый, — сказала она. — Однако он неодобрительно относится к личным взаимоотношениям на работе. Всегда корректен, очень внимателен, но… В общем, полная противоположность мистеру Фарреллу.

— А что такое Фаррелл?

— Фаррелл… — Она непроизвольно поморщилась.

— Что такое? — спросил Мейсон. — Я правильно понял вас? Он разительно отличается от Конвэя?

— Очень!

— Ладно, — сказал Мейсон, — бросьте думать о Конвэе и давайте, если вы хотите помочь ему, подумаем о том голосе. Попытайтесь все же определить, кому он принадлежал.

Она отрицательно покачала головой:

— Я старалась припомнить, но никак не получается. Иногда мне кажется, что вот-вот вспомню, но он опять ускользает.

— Ну ладно, — сказал Мейсон.

— Давайте попробуем внести какую-то систему в наши размышления. Розалинд, кто бы она ни была, обещала принести списки тех, что отдал Фарреллу свои полномочия.

Кэйн кивнула.

— Значит, она попыталась заманить Конвэя в ловушку, и, как это представляется сейчас, либо ей это удалось, либо она предлагала настоящую информацию. В любом случае эта женщина должна быть очень близка Фарреллу. Если она готовила ловушку, значит, она — инструмент Фаррелла, потому что единомышленник Фаррелла не может быть доброжелателен к Конвэю. С другой стороны, если она действовала по доброй воле, тогда у нее должен быть доступ к информации, а к ней могли быть допущены только доверенные служащие.

Ева Кэйн согласно кивнула.

Этот голос принадлежал молодой женщине?

— Мне кажется, да.

— Много ли девушек близки Фарреллу?

Она засмеялась.

— Мистер Фаррелл близок со многими девушками. У него неутомимые руки и бегающие глаза. Ему нужна не одна женщина. Ему нужно много женщин. Он не желает остепениться, завести детей, ему важно удовлетворить свои амбиции, эго — собственное «Я» — для него прежде всего. Еще ему хочется быть самим собой.

— Это создает девушкам трудности в работе?

— Смотря как на это посмотреть, — сухо сказала она. — Некоторым девушкам это нравится. И ему нравятся такие.

— Он женат?

— Да, он женат, но, насколько я знаю, они уже месяц живут раздельно.

— Кто его жена?

— Милая женщина. Она… — Внезапно у Евы Кэйн перехватило дыхание, глаза расширились. — Ну конечно же, мистер Мейсон! Конечно!

— Что?

— Этот голос! Розалинд! Он принадлежит Евангелине Фаррелл!

— Одну минутку, — сказал Мейсон. — Вы уверены?

— Да, да! Что-то в этом роде я и подозревала. Я говорила с ней по телефону, еще когда мистер Фаррелл работал с нами. У нее есть такая особенность: она быстро произносит пять-шесть слов, затем делает паузу и снова начинает говорить быстро.

— Она пыталась изменить свой голос, говоря по телефону?

— Да. Голос был изменен. Он был… да, он был какой-то слащавый, как сироп, и… обольстительный из-за этой особенности с паузами. Это характерно для нее. Да, теперь я уверена, это была Евангелина Фаррелл.

— Она, вы говорите, не живет со своим мужем?

— Я так поняла. Они стали жить раздельно. Это случилось… да, около месяца назад. По этому поводу что-то было в газете. Один из репортеров написал статью на основании слуха. Она ушла от мужа — я не знаю почему. Не думаю, что ее устроил бы развод. По-моему, она ищет примирения.

— Вы не знаете, где она живет?

— У них шикарная квартира, но… по-моему, она съехала оттуда. Думаю, она ушла от него.

— Она не подавала на развод?

— Насколько я знаю, нет.

— А основания есть?

— Их должно быть немало. Причина — женщина. Он даже и не пытается скрывать это.

— Где я могу достать ее теперешний адрес?

— Возможно, он есть у меня в книге адресов. Видите ли, она акционер компании «Техас Глоубал». Когда началась борьба за контроль над компанией, я сделала списки адресов и имен всех акционеров. Один хранится в офисе, один — у мистера Конвэя и один у меня.

— Здесь?

— Да. Я всегда держу его под рукой.

— Как случилось, что она стала акционером?

— Часть компенсации мистера Фаррелла, когда он был еще с нами и был в доле, перешла к его жене.

— Когда он получил эти акции? Ему заплатили акциями?

— Когда получил? Ему нравится хранить свою собственность под чужим именем, и, я думаю, она указала свой адрес, после того как они стали жить раздельно. Я уверена, у нас есть письмо с ее новым адресом.

— Попробуйте его найти.

— Простите, — сказала она, подошла к столу, вытащила большую записную книжку, просмотрела несколько страниц и сказала: — Я нашла. Это Холли Агис.

— Я знаю этот район. И она там живет?

— Да. Не хотите поговорить с ней по телефону?

С минуту он подумал.

— Нет. Пусть это будет для нее небольшим сюрпризом. Спасибо большое, мисс Кэйн.

— Я могу еще чем-нибудь вам помочь?

— Да нет, остальное я все сделаю сам.

— Если позвонит мистер Конвэй, должна ли я сказать, что узнала голос?

— Нет, ничего не говорите. По телефону. Мы не можем исключить, что нас кто-нибудь подслушивает. Спасибо большое. Я поехал.

Мейсон позвонил из вестибюля дома.

— Миссис Фаррелл, пожалуйста.

Девушка-оператор с сомнением ответила:

— Приношу извинения. Уже больше десяти часов. Она…

— Она ждет звонка, — сказал Мейсон.

— Ну хорошо.

Через минуту отозвался женский голос:

— Да?

— Миссис Фаррелл, — сказал Мейсон. — Я адвокат. Мне хотелось бы встретиться с вами по довольно важному делу.

— Вы представляете моего мужа?

— Определенно нет.

— Когда вы хотите встретиться со мной?

— Прямо сейчас.

— Сейчас? Но это невозможно! Как вас зовут?

— Мейсон.