Эрл Гарднер - Дело о хитроумной ловушке

— Боюсь, мистер Мейсон, вы делаете из мухи слона. Это правда, я действительно делал запрос на это бикини. Я ввел вас в заблуждение. Я намеревался обратить все это в шутку в кругу друзей. Могу вас уверить, что этот костюм не имел отношения к Розе Калверт.

— Тогда как случилось, — спросил Мейсон, — что она его надела?

— Она его не надевала! — проскрежетал Фаррелл.

— Тогда как случилось, что вы сфотографировали ее в этом костюме? Фотография была сделана у вас в спальне, когда ваша жена была в Нью-Йорке?

Фаррелл всячески пытался скрыть испуг. Повисло тягостное молчание.

— Ну? — спросил Гамильтон Бюргер. — Мы ждем, Фаррелл.

— Я не знаю, в чем смысл всего этого, — ответил тот. — Я пришел сюда сделать все, что в моих силах, чтобы помочь найти убийцу Розы Калверт. А не за тем, чтобы подвергаться перекрестному допросу какого-то адвоката, который пытается выгородить убийцу и отвлечь внимание представителей окружного суда. Было много разговоров о связи случившегося с борьбой за компанию, и до сего времени я очень просто смотрел на вещи. Не знаю, кто пытается что-то повесить на меня, но если все дело крутится вокруг бикини, которое я приобрел ради того, чтобы пошутить, да еще я слышу какие-то обвинения по поводу фотографий, то, выходит, мне теперь самому необходим адвокат.

— Вы отрицаете, что делали эти снимки? — спросил Мейсон.

Фаррелл повернулся к нему и злобно ответил:

— Пошел к черту!

Мейсон усмехнулся:

— Канарейке, кажется, осталось недолго петь, и она зачирикала.

— Я долго говорил с Фарреллом, мистер Бюргер, — сказал сержант Голкомб, — и убежден: с ним все в порядке. Перри Мейсон просто пытается отвлечь нас.

Не вижу никакого смысла превращать нашу встречу в склоку, — внезапно сказал Гамильтон Бюргер. — Конвэй приехал к нам и рассказал здесь свою историю. Револьвер, который был у него и который, как он настаивает, взят им в отеле «Рэдферн», теперь у нас, хотя он, очевидно, и не является оружием убийцы.

— Не является оружием убийцы? — воскликнул Фаррелл.

Бюргер отрицательно покачал головой.

— Значит, он подменил револьвер! — уверенно сказал Фаррелл.

— Нет нужды говорить здесь о вещах такого рода, — с достоинством произнес Гамильтон Бюргер. — Мистер Мейсон — настоящий кудесник, и нет нужды это комментировать. А теперь я хочу допросить Фаррелла. Мистер Мейсон и мистер Конвэй, приношу свои извинения. Вы можете идти. Если в дальнейшем что-нибудь выяснится, я вновь пошлю за вами.

Мейсон взял Конвэя за руку:

— Пойдемте, Джерри.

Он открыл дверь. Вместе они прошли по длинному коридору и через вращающиеся двери попали в зал ожидания окружной прокуратуры. Там набилось немало газетных репортеров, то и дело мелькали фотовспышки.

Репортеры окружили их, забросав вопросами. Конвэй попытался протиснуться сквозь ряды прессы.

— Спокойно, Джерри, — сказал Мейсон и обратился к репортерам: — Господа, послушайте наше заявление. Была сделана попытка обвинить моего клиента, Джеральда Конвэя, в убийстве. Я не знаю, то ли убийца в состоянии отчаяния попытался вовлечь в него мистера Конвэя, то ли это часть плана, цель которого — дискредитировать Конвэя в свете борьбы за контроль над компанией «Техас Глоубал». Я только хочу рассказать, господа, что произошло на самом деле, и заверить вас о нашем желании сотрудничать с вами, чтобы сделать все возможное для раскрытия этого дела.

— Ладно, что случилось? — спросил один из репортеров.

Мейсон повернулся к Конвэю:

— Расскажите, что с вами случилось, Джерри. Конвэй нахмурился и заколебался.

— Черт возьми, лучше рассказать газетчикам свою версию, — заметил Мейсон, — чем потом узнать из вторых рук искаженную историю, — от кого-то, кто присутствовал в кабинете окружного прокурора, например от Гиффорда Фаррелла.

Конвэй вновь повторил свой рассказ репортерам, которые делали пометки в своих блокнотах и задавали много вопросов.

Конвэй повез Мейсона обратно к мотелю «Глэйдел», чтобы адвокат смог забрать свою машину.

— Неплохо! Как я действовал, Перри? — сказал он.

— Вы действовали правильно. По-моему, вы произвели хорошее впечатление на парней из газеты, а это многое значит. К счастью, вам выпала возможность рассказать свою историю первым. Пока окружной прокурор допросит Гиффорда Фаррелла, пока ему представится случай поговорить с репортерами, ваше интервью уже напечатают.

— Нельзя было без сожаления смотреть на лицо Гиффорда Фаррелла, когда вы огорошили его этим бикини, — сказал Конвэй.

Мейсон кивнул:

— Но, разумеется, Джерри, тот факт, что мужчина купил девушке бикини, еще не означает, что он ее убил.

— Ну хорошо, однако он мог ее и убить.

— И еще, — продолжал Мейсон, — не забывайте: мы не знаем, что это было убийство. Она могла покончить жизнь и самоубийством. Единственное, что мне непонятно, это насчет револьвера.

— А что?

— Он не был оружием убийцы.

— Но каков молодец! Разве это не было нашим триумфом, когда эксперт заговорил? Это отвело от меня удар!

— У меня нет такой уверенности. Это неувязочка, которую я не могу понять и которая мне не нравится.

— Почему?

— Та женщина хотела, чтобы вы забрали у нее оружие. Она и не собиралась стрелять в вас. Она почти раздетая вышла из спальни, чтобы поставить вас в неловкое положение. Все, что она должна была сделать, это закричать, и вы бы попали в неприятное положение. Вы это осознали и захотели избежать наихудшего оборота дела. Она вытащила револьвер и тотчас направила его на вас. У нее дрожала рука. Да, здесь даже нет вопросов — она хотела, чтобы вы отобрали у нее револьвер!

— Вспоминая, я уже не так уверен, что она ударилась в панику.

— Она вышла из комнаты, в которой лежал труп, — подчеркнул Мейсон. — Она достала револьвер из стола и направила его на вас, причем держала его так, что это было просто приглашением отнять его.

— Возможно, она нервничала, — сказал Конвэй, чувствовавший нарастающее облегчение. — Возможно, на ее одежду брызнула кровь, когда она пристрелила свою соседку, и она хотела сменить одежду, избавиться от той, что была запятнана кровью. Она как раз этим и занималась, когда я вошел в комнату. Естественно, ее охватила паника.

— И она направила на вас револьвер?

— Да.

— А чего она хотела этим добиться?

— Боялась, что я… Ну, возможно, боялась, что я ее арестую.

— Она не велела вам убраться. Она велела вам поднять вверх руки. А это не укладывается в рамки никакой стандартной модели.

— Да, мы зашли в тупик, — сказал Конвэй. Мейсон замолчал. Некоторое время и Конвэй ехал молча.

— Вон она, ваша машина, — наконец произнес он.

— Одну минуту, — сказал Мейсон, — там дальше, у следующего здания, припаркована полицейская машина. Давайте-ка глянем, чем это они занимаются. Двигайтесь медленнее, Джерри.