Эрл Гарднер - Дело наемной брюнетки

— Это странно, — сказала Кора. — Входите, пожалуйста. Наверное, никого нет дома. О, а это что такое?

Ее внимание привлекла лежавшая на столе записка. Она прочитала ее и без слов подала Мейсону.

«Дорогая Кора!

Это все выглядит странно и таинственно. Я ждала, самое большое, минут пять, когда мистер Хайнс подъехал на машине, поговорил со мной, сказал, что я подхожу для этой работы и спросил, хочу ли я иметь опекуншу. Еще бы не хотеть! Он привез меня сюда, чтобы забрать тетку Аделу и немного вещей.

Я не уверена, понравится ли мне все это, но рассчитываю на то, что тетка Адела поможет мне остаться живой и невредимой. Я хотела, чтобы мы с мистером Хайнсом подъехали к твоему углу и забрали тебя, и я смогла бы рассказать тебе, что произошло. Но он сказал, что нельзя. Похоже на то, что одним из условий этой работы является отсутствие контактов с кем-либо из моих знаком на весь срок найма. Это будет продолжаться, наверное, месяц. Рассчитываю на тетку Аделу, а она рассчитывает на револьвер тридцать второго калибра, с которым не расстается уже несколько лет. Чтобы отпраздновать этот случай, она купила новую коробку с патронами. Мы хотим быть уверенными, что не будет ни одной осечки.

Не беспокойся за нас. Мы вернемся домой богатыми. Ты ведь знаешь тетку Аделу!

Обнимаю тебя, Ева.»

Мейсон отдал записку.

— Вы что-нибудь в этом понимаете?

— В записке?

— Нет, в этой работе?

— Вы уверены, что тетка Адела сможет позаботиться о себе?

— И о себе, и о Еве. Совершенно уверена, — сказала Кора. — Во всяком случае, за Еву не стоит беспокоиться, она не даст себя обмануть. Что вы будете пить? Манхэттен или Мартини?

— Манхэттен, — ответил Мейсон.

— Я тоже, — сказала Делла Стрит.

Кора Фельтон открыла холодильник, достала бутылку с готовым коктейлем и налила три порции.

— Что ж, — сказал Мейсон, взяв рюмку, — пьем за преступление!

— Ну и тост! — возмутилась Кора.

В четверг утром, Герти появилась в дверях кабинета адвоката в тот момент, когда Мейсон и Делла просматривали почту.

— Прошу меня извинить, — сказала девушка, — но такого я не могла сказать вам по нашему телефону.

— Что случилось?

Обычно широкая улыбка Герти на этот раз казалась еще шире.

— Я сказала этой даме, что вы принимаете только лиц, которым заранее назначили прием, а она спросила, как можно заказать у вас визит. Когда я задумалась над ответом, она воскликнула: «Прошу пойти и сказать мистеру Мейсону, что сейчас десять часов и я прошу его назначить мне прием на пять минут одиннадцатого». Я подумала, что Делла захочет сама предварительно поговорить с ней.

Мейсон рассмеялся.

— Она выглядит решительной особой?

— Даже очень. Она похожа на человека, готового на все.

— По какому же делу она хочет меня видеть? Она что-нибудь сообщила?

— Конечно. Она сразу же стала говорить, как только вошла. Она опекунша или названная тетка двух девушек и слышала, что они говорили о вас, или одна из них что-то сказала о вас. Эта женщина заявила, что вы знаете все об ее деле, только что ее саму вы никогда не видели.

— Ты записала как ее зовут?

— Да, конечно, ее зовут Адела Винтерс.

Мейсон покачал головой:

— Мне это ничего не говорит.

— Минутку, шеф! — воскликнула Делла Стрит. — Адела Винтерс! Эта та опекунша. Помнишь брюнеток на перекрестках улицы Адамс?

— Теперь припоминаю, — ответил Мейсон. — Мужчина, ищущий брюнетку, велел им ждать, по одной, на каждом углу. Да, конечно, я должен поговорить с этой женщиной.

Герти исчезла, а через минуту Адела Винтерс, низкая женщина с хитрым и настороженным выражением лица, зашла в кабинет адвоката.

— Добрый день, — сказал Мейсон.

Посетительница окинула его подозрительным взглядом.

— Смотрите-ка! Вы адвокат, у вас даже собственный офис, в котором вы принимаете клиентов, правда?

— Правда, — улыбнулся Мейсон.

— Тогда скажите что-нибудь той девушке в приемной. Что она себе думает? Заявила, что вы не принимаете посетителей, которые не договариваются с вами заранее. Тогда я спросила, как люди с вами договариваются, если вы вообще не хотите их видеть? Это на нее, наконец, подействовало. Теперь я хочу, чтобы вы меня выслушали и еще я хочу сказать, чтобы вы не присылали мне за это счет, потому что у меня нет денег для оплаты адвокатов. Я хотела сказать вам это в самом начале, чтобы все было ясно. Кто эта женщина?

— Это моя секретарша мисс Делла Стрит.

— Ей можно доверять?

— Несомненно.

— Ну, буду надеяться. И еще: то, что я здесь, останется тайной, хорошо?

— Почему вы думаете, что из этого нужно делать тайну?

— Вы поймете, когда я вам все расскажу.

— Садитесь же, — попросил Мейсон. — Не часто у нас бывают клиенты так откровенно ставящие финансовые вопросы. Хотя я не сомневаюсь, что многие бы хотели сказать то же, что и вы.

— Я всегда считала, что нет ничего плохого в том, чтобы прямо сказать то, что думаешь. Взаимопонимание в самом начале может сэкономить массу времени и избежать много хлопот. Это вы подвезли Кору Фельтон в тот день, когда Ева Мартелл получила работу?

Мейсон кивнул головой.

— Кора рассказала мне об этом. К тому же, я часто видела ваше имя в газетах. Мне кажется, что вы твердо стоите на ногах, молодой человек.

— Благодарю вас.

— Я не пришла бы к вам, если бы так не думала.

Мейсон молча склонил голову.

— Так вот, работа, которую мы с Евой получили — самое странное занятие из всех возможных, а, Бог свидетель, я видела в своей жизни много странных вещей. Я была домашней сиделкой в течение… ну, многих лет. Ухаживала за самыми разными людьми, включая невропатов и сумасшедших.

— Эта работа имеет что-либо общего с работой сиделки?

— Дорогой мой, — ответила посетительница, — я прямо скажу, потому что не хочу никаких недоразумений. Эта работа связана с убийством.

— Кто-нибудь должен быть убит? — спросил Мейсон.

— Кого-то уже убили.

— Кого?

— Женщину. Некую Хелен Ридли.

— Кто ее убил?

— Господи, откуда мне знать? Как вы думаете, зачем я к вам пришла?

— Именно об этом я и собираюсь узнать.

— Я пришла к вам потому, что вы адвокат, и адвокат способный. А Ева Мартелл и Кора Фельтон мне близки, как собственные дочери. Между нами нет родства, но я ухаживала за их матерями, когда девочки были еще совсем маленькими. И с этого времени, собственно, не спускаю с них глаз.

— Если я хорошо понимаю, то Ева Мартелл была приглашена на работу? — вставил Мейсон.

— Вот именно.

— Может быть вы расскажете мне точнее, как это произошло?

— Они обе ушли, чтобы попытаться устроиться на эту работу. Я сказала им, что мне это кажется подозрительным, но добавила, что если они возьмут меня опекуншей, то могут не беспокоиться, потому что я согласна. Если какому-то типу кажется, что он найдет таким образом красивую куклу и будет платить опекунше двадцать баксов за то, чтобы она прикрывала глаза, то он нарвется на неприятную неожиданность.