Эрл Гарднер - Долина маленьких страхов

Когда я ступил на порог хижины, Смит подпрыгнул от неожиданности, а в его взгляде, устремленном на меня, был ясно виден отчаянный страх. Пес, поджав хвост, тут же заполз под стол, откуда сверкал лишь желтый блеск его глаз.

— Я смотрю, ты завел себе собаку?

— А, это ты! Нашел пса пару дней назад. Он бежал по улице, и мальчишки швыряли в него камнями. Я пожалел его и привел домой.

Я подумал о маленьком городке, распластавшемся под палящим солнцем, о его единственной пыльной улице, о мальчишках, которые начинают говорить и ругаться одновременно.

— Такой большой пес мог бы и сам постоять за себя, и тогда никто не осмелился бы швырнуть в него камнем, — сказал я.

Он кивнул, но как-то равнодушно. Я поговорил с ним еще немного и ушел. Выйдя на улицу, я зло сплюнул в пыль и постарался забыть и про него, и про пса.

Следующий ход в этой игре сделала Большая Берта. Большая Берта не была одной из появляющихся и вскоре исчезающих девиц легкого поведения, которых иногда только и встретишь в танцзалах. Она приехала в город и открыла закусочную, составившую достойную конкуренцию местным ресторанам — некоторые закрылись, а остальные были вынуждены сменить поваров.

Крайдер попытался нагнать страху и на Большую Берту. Она выслушала его излияния, а потом поставила на место:

— Послушай, ты, трепло с оловянной звездой! Я приехала сюда заниматься делом. Я — честная женщина. Раньше я работала в цирке и легко управлялась со всеми — от львов до слонов, и я не позволю какому-то самодуру запугивать меня. Если тебе не нравится моя закусочная, можешь попытаться выкупить ее у меня! А если чертовы контрабандисты хотят подмять под себя весь ресторанный бизнес и не хотят жить по-хорошему, я ведь могу по-плохому!

Крайдер явился к ней, чтобы заставить заплатить ее за какую-то лицензию, согласно постановлению окружного совета, которое он сам же и выдумал. Но город — не корпорация, которую возглавляет хозяин, и Берта отказалась платить.

Я как раз сидел у нее в закусочной, когда она увидела пса. Смит тогда впервые вышел в город с псом.

— Собакам вход воспрещен, — отрезала Берта, когда увидела, что Смит подошел с псом к двери.

Он кивнул и устроился на маленькой веранде под навесом. Там было прохладно, и мухи не залетали. Пес улегся у его ног.

— Яичницу с ветчиной, — заказал Смит.

Берта поставила сковороду на огонь и разбила яйца. В этот момент послышался громкий скулеж. Большая Берта и Фред Смит одновременно подняли головы. Пес убегал по улице, поджав хвост, а у дверей закусочной стоял Гарри Фэйн и, смеясь, швырял в него камни.

— Это пес Фреда Смита, — сказала Большая Берта. Фэйн вошел в закусочную и устроился у стойки:

— Мне плевать, чей это пес. Когда я хочу бросить камень в собаку, я бросаю. Ты что-то хотел возразить, Смит?

Смит, не поднимая глаз, разглядывал стойку.

Берта на мгновение задержала на нем взгляд, а затем отвернулась к плите. Яичница с ветчиной для Фреда была готова. Она подвинула к нему тарелку, и Смит торопливо принялся за еду. Он хотел поскорее уйти отсюда. Берта взглянула на меня и пожала плечами.

Тут вернулся, поскуливая, пес. Он искал Смита, но боялся подойти к дверям закусочной ближе, чем на расстояние полета камня. Берта вытерла руки передником и подошла к двери.

— Иди сюда! — позвала она пса.

Пес остановился и внимательно посмотрел на нее своими желтыми глазами. Она взяла в руку обрезок мяса и стала подзывать его свистом. Тогда он приблизился к ней, причем последнюю часть пути он проделал ползком на брюхе, слегка поскуливая. Она дала ему мясо и молча смотрела, как он ест.

Фэйн слез с табурета и громко топнул ногой по полу. Пес взвизгнул и бросился бежать. Фэйн расхохотался. Большая Берта повернулась к нему и сказала спокойным холодным тоном:

— Когда я хочу познакомиться с собакой, тебе не следует лезть в мои дела. Это хороший пес. Его кто-то сломал и заставил бояться всего и всех.

Фэйн встретился с ней взглядом и заколебался. Он обычно делал в этом городке все, что хотел. Он контролировал продажу алкоголя и танцевальные залы. И конечно же он был заодно с Крайдером.

— Не надо сразу так сердиться, — наконец пробормотал он.

Большая Берта фыркнула и снова позвала пса.

— Для собаки нехорошо общаться с человеком, который всего боится, — объяснила она Смиту.

— Кто говорит, что я всего боюсь? — спросил Смит, запихнув в рот остатки яичницы в надежде поскорее покончить во всем этим.

— Я говорю, — ответила Большая Берта.

Смит бросил на стойку монету и торопливо вышел из закусочной.

Большая Берта держала тем временем пса за ошейник, не пуская его.

— Ты останешься здесь, со мной, — сказала она псу.

— Этот пес — единственный друг Фреда Смита, — попытался вмешаться я.

— Мне все равно, — заметила она. — Я люблю животных. В этом псе очень многое заложено, и нельзя позволять сломать его, даже ради того, чтобы избавить человека от одиночества. Когда-то это был хороший пес. Но потом он либо потерялся, либо его украл кто-то, кто не умеет обращаться с собаками. Пес перестал себя уважать. Его хозяин, наверное, бил его, когда ему надо было всего лишь поговорить с псом. У пса появился сначала один маленький страх, потом второй, потом они превратились в большой страх, и в конце концов он привык всего бояться.

— Тебе уже не удастся исправить его, — предупредил я, хотя ее слова заинтересовали меня. — Возьми, например, Фэйна — да этот пес будет всегда, всю свою жизнь бояться его.

Фэйн расхохотался. Ему доставляло особое удовольствие знать, что и люди и собаки боятся его.

— Много вы знаете про это! — презрительно фыркнула Большая Берта. — Конечно, я не смогу заставить пса преодолеть большой страх, только разговаривая с ним. Но я могу отыскать его маленькие страхи и заставить его победить их. А после этого он уже сам справится с большим. Страх и сомнение — всего лишь вредные привычки, от которых можно избавиться, если захотеть.

Большая Берта завела пса за стойку и принялась разговаривать с ним. Она говорила тихо, но властно. Пес негромко поскуливал, как бы пытаясь ответить ей. Они все еще беседовали друг с другом, когда я вышел из закусочной.

На следующей неделе я видел пса дважды. И оба раза он убегал. Я не видел, как Фэйн бросал в него камни, но во второй раз я успел заметить движение его руки, когда камень уже летел в воздухе. Он, смеясь, зашел в закусочную Берты. Я направился следом за ним.

— Фэйн, — сказал я, — оставь в покое пса! Он с угрозой взглянул на меня.

— Тебе-то какое дело? — спросил он.

— Я сказал — оставь! — повторил я.

— Видать, он — твой единокровный братец. — И Фэйн, издеваясь, толкнул меня в левое плечо.

А правой рукой потянулся к кобуре, спрятанной у него слева под мышкой. В этот момент удар моей правой достиг цели. Фэйн отлетел к стене, сбив по дороге табурет, и рухнул на пол. Через мгновение он уже опять стоял на ногах, а в его правой руке блеснула вороненая сталь револьвера. Я не был вооружен. Сейчас люди, как правило, не носят при себе постоянно огнестрельного оружия. У меня был единственный, пусть очень небольшой шанс — я мог швырнуть табурет в его сторону и таким образом блокировать пулю. Я схватил ближайший табурет.