Эрл Гарднер - Испытай всякое

Я пояснил Карлоте Шелтон:

— То, что случилось с Фишером, уже не вызывает сомнений — его убили. От вашего поведения в ближайшие пять минут зависит, предъявят ли вам обвинение как соучастнику убийства или вы предстанете перед судом как важный свидетель. Выбирайте: или — или!

А Берта присовокупила:

— Вы, смазливая сучка, и еще могли бы, используя свое тело, получить от жизни многое, если не все, пока не постареете и не истаскаетесь до такой степени, что и смотреть на вас будет противно. Сейчас же вам светит провести следующие десять лет в женской тюрьме на строжайшей диете, ведя поневоле целомудренный образ жизни, а когда выберетесь оттуда, то советую вам лучше не смотреться в зеркало.

Для Карлоты это было слишком, и она тут же поспешила заявить:

— Это была ужасная ошибка — несчастный случай.

— О чем вы? — спросил Паркер.

— О мистере Фишере.

— Лучше расскажите нам все по порядку, — посоветовал я.

Она разрыдалась.

— Сотрите-ка слезки с лица, милочка, и начинайте свою исповедь. У нас не так уж много времени. Эти мужчины достаточно умны, чтобы купиться на ваши слезы, а для меня они и ломаного гроша не стоят, — напутствовала ее Берта.

Карлота, как по заказу, перестала плакать и смахнула слезы. Она побледнела от страха и поспешно заговорила:

— Не знаю, как мистер Фишер разузнал о нас. Мы вчетвером отправились на гулянку: я, Гарден Монрой, Стонтон Клиффс и Мэрилен. Гарден очень хорошо знал Стонтона Клиффса, и ему надо было найти предлог, чтобы улизнуть из дома, так как его жена охотилась за ним и выискивала причину, чтобы подать на развод, вот поэтому Гарден и Стонтон Клиффс организовали якобы деловую поездку, в которую безотлагательно должны были отправиться на пару, и как только отъехали, тут же позвонили Мэрилен Картис, чтобы та прихватила и меня с собой.

— Но что же произошло в субботу вечером? — спросил я.

— Я поехала в мотель, где мы с Гарденом иногда встречались и снимали номер. Примерно через час подъехал Гарден, и не успел он даже поздороваться со мной, как вошел мужчина, назвался Ронли Фишером, окружным прокурором, и вручил нам повестку.

— Чтобы снять с вас показания о том, как вчетвером направились на гулянку?

— Нет, по поводу состоявшегося разговора.

— Какого разговора?

— Когда мы с Мэрилен присоединились к мужчинам, ну, во время той организованной ими для отвода глаз деловой поездки, то Стонтон всячески пенял на свою судьбу. Они с Гарденом беседовали о том, сколько бед им приносят жены, а Стонтон Клиффс так и сказал, что его жена ни за что не даст ему развод, пока не высосет из него все соки и не хапнет все его имущество, и поклялся, что убьет ее, прежде чем она оберет его до нитки.

— Вы сами слышали, как он говорил это? — спросил Паркер.

— Да, своими ушами. Мэрилен Картис слышала, и Гарден Монрой — тоже, — вымученно ответила она.

— Где и когда это было?

— Двадцать второго марта в мотеле «Пир Кактус».

Я бросил быстрый взгляд на Паркера, а тот посмотрел на свои часы.

Обратившись к Берте, Паркер распорядился:

Вы теперь помощник окружного прокурора.

Оденьте женщин и доставьте их в суд. Вот для них срочная повестка для явки туда в два часа в качестве свидетельниц со стороны обвинения по делу «Народ штата Калифорния против Стонтона Клиффса и Мэрилен Картис». Не допускайте ни в коем случае никакого контакта между ними, держите их поврозь, чтобы не могли перешептываться, и следите в оба.

Ясно?

Берта Кул сгребла Карлоту и затолкала ее в спальню, затем повернулась к Элайн Пайсли.

— Пошли, дорогуша, — сказала она. — Надень на себя какие-нибудь тряпки и не прохлаждайся. Забудь про тушь и помаду. Суд — заведение солидное, и строить там глазки некому.

Заняв свое место ровно в два часа, судья Кроуфорд Трент торжественно провозгласил:

— Возобновляется слушание дела «Народ штата Калифорния против Стонтона Клиффса и Мэрилен Картис».

Обвиняемые находятся в суде, и присяжные присутствуют в полном составе. Обвиняемый Стонтон Клиффс до перерыва находился на трибуне и подвергался перекрестному допросу. Пожалуйста, прошу вас снова на трибуну, мистер Клиффс.

Во время перерыва адвокат Клиффса наставлял своего подзащитного так же, как тренер футбольной команды наставляет игроков во время тайм-аута.

Когда Клиффс занял свое место на трибуне, по его лицу и манере держаться было видно, что защитник потрудился не напрасно, и к нему вернулась значительная доля его прежней уверенности.

Паркер начал:

— Мистер Клиффс, вы утверждали, что во время своих встреч с Мэрилен Картис никогда и никуда не отправлялись вчетвером?

— Да, это так.

— Не хотите ли вы изменить это утверждение?

— Конечно нет.

— Теперь я собираюсь задать вам следующий вопрос и хотел бы, чтобы вы отнеслись к нему со всем вниманием. Правда ли то, что примерно в десять часов вечера двадцать второго марта этого года вы и Гарден К. Монрой прибыли в мотель «Пир Кактус», где сняли номер 12, а обвиняемая Мэрилен Картис и Карлота Шелтон заняли номер 13, и что вы открыли дверь, соединяющую два смежных номера, и в присутствии обвиняемой, Мэрилен Картис, Карлоты Шелтон и Гардена К. Монроя заявили, что ваша жена, хотя и изъявляет согласие дать развод, но стремится при этом обобрать вас до нитки и что вы убьете ее, прежде чем она добьется этого. И поскольку здесь не возникает вопроса об идентификации личности свидетельницы, я собираюсь просить судебного пристава ввести в зал заседаний Карлоту Шелтон, чтобы обвиняемый мог увидеть ее и…

— В этом нет необходимости, — вырвалось у Клиффса еще до того, как до него дошел смысл того, о чем он говорит. — Я сказал это несколько по-другому. Я говорил, что моя жена собирается разорить меня точно так же, как это пытается сделать жена Гардена Монроя со своим мужем, и что такие женщины, как они, охотятся только за деньгами.

— И их следует убивать? — подсказал Паркер.

— Этого я не говорил.

— Как и то, что убьете свою жену, прежде чем согласитесь с ее требованиями о разделе имущества?

— Я, возможно, и говорил, что таких женщин, как они, следует убивать, но я конечно же не говорил, что собираюсь убить ее.

— А разве вы не сказали, что хотели бы убить ее?

— Я… я был в подпитии и очень разозлился. Я… я не знаю, что тогда сказал.

— Вы не помните, что говорили?

— Честно говоря, нет.

— К этому времени вы были уже пьяны?

— Я пил до этого.

— Итак, вы допускаете, что вполне могли сказать, что убьете ее, прежде чем ваша жена лишит вас вашего состояния.

— Не помню я этого.

— А ранее вы с пеной у рта доказывали в суде, что допустить посторонних на ваши тайные свидания для вас так же неприемлемо, как пригласить пару друзей на ночь в свою спальню. Не желаете ли вы теперь отказаться от своего утверждения?