Эрл Гарднер - Отведи удар

— Спасибо. Ты хороший парень.

— Не за что, — ответил я.

Он выбрался из машины и потоптался на месте, восстанавливая в ногах кровообращение. А я уселся поудобнее и перестал думать о нашем деле, об убийствах, преступниках, политике и подложных обвинениях. Я смотрел, как розовеет восток, как восходящее солнце шлет свои первые лучи, окрашивая белую штукатурку на фасаде гостиницы в золотистый цвет.

Через некоторое время пересмешник замолчал. Я увидел, что в гостинице началось движение. Но окна оставались закрытыми, а занавески опущенными.

Вскоре вернулся сыщик.

— Когда я туда зашел, то решил заодно и позавтракать, так что тебе не придется еще раз меня подменять. Надеюсь, я ходил не слишком долго? Еле нашел это заведение.

— Все в порядке, — ответил я. — Садись в машину и полчасика помолчи. Мне нужно кое-что обдумать.

Мы сидели в машине рядом и молчали, а город за окнами постепенно просыпался.

Часов в семь я пошел к черному ходу и отпустил позавтракать второго сыщика. Когда он вернулся, я сходил на станцию техобслуживания, зашел в туалет и немного освежился. Потом зашел в ресторан и взял там яичницу с ветчиной и чашку кофе. Теперь можно было возвращаться в «Ки-Уэст» и спокойно ждать Берту.

Берта подкатила на такси ровно в девять тридцать. Вид у нее был довольно озабоченный. Она подошла к нашей машине и обратилась к сыщику:

— Через полчаса вас сменят. Позвоните мне перед пятью часами, и я скажу, нужно ли вам работать этой ночью.

— Спасибо, — ответил он.

— Пока мы будем в гостинице, вы можете сходить умыться. В это время она наверняка не уйдет.

— Спасибо, — сказал детектив и добавил с улыбкой: — Я уже успел умыться. Лэм на время подменил меня сегодня утром.

Берта оглядела меня с ног до головы.

— Дональд, как ты все успеваешь? Я не стал тратить силы на ответ. Берта снова повернулась к сыщику:

— Подъезжайте ко двору гостиницы и скажите своему напарнику, что его скоро сменят. Пусть он тоже позвонит мне часов в пять. Машину агентства оставите здесь, перед гостиницей.

— Как дела, милый? — спросила она меня.

— О’кей. А что у вас нового?

Мы пошли через улицу ко входу в гостиницу. Берта явно избегала моего взгляда.

— Рассказывайте, не теряйте времени. Какие новости?

— Пришла телеграмма из бюро статистики.

— И что в ней?

— Амелия Селлар в феврале 1922 года вышла замуж за Джона Вилмена. Она не разводилась. В бюро нет записи ни о смерти Амелии, ни о смерти Джона Вилмена. Куда это приведет нас, Дональд?

— Прямо в гостиницу «Ки-Уэст», — ответил я. — И нам предстоит лихая работенка.

— Что мы ей будем говорить?

— Это будет зависеть от того, как она нас примет. Предоставьте инициативу мне, а потом постарайтесь подыграть. Я очень много думал об этом. Скорее всего именно сегодня они хотят захлопнуть капкан. До выборов осталось ровно столько времени, чтобы новость успела распространиться по городу. А ни на какое опровержение времени уже не будет.

— Ты завтракал? — спросила Берта.

— Да.

Сидевший за столом портье приветствовал нас улыбкой. Я кивнул ему и прошел к коммутатору. Фрида Тарбинг равнодушно посмотрела на меня.

— Позвоните, пожалуйста, миссис Линтиг, — попросил я, — и скажите, что ее почтенный племянник ожидает в холле. Только, пожалуйста, звоните очень тихо. Я не хотел бы беспокоить ее, если она еще спит.

В глазах Фриды Тарбинг мелькнуло понимание.

— Тихо звонить? — спросила она.

— Очень тихо.

— Понимаю, — кивнула девушка.

Портье скользнул по мне взглядом и отвернулся. Фрида Тарбинг, не переставая работать на коммутаторе, сказала мне уголком рта:

— Вы действительно хотите, чтобы я позвонила?

— Нет.

Она снова повысила голос:

— Миссис Линтиг сказала, чтобы вы зашли к ней. Она остановилась в номере 43-А на четвертом этаже.

Мы с Бертой Кул зашли в лифт, и черный мальчик-лифтер поднял нас на четвертый этаж. В этой гостинице чувствовался шик. Обслуживание было бесшумным и быстрым.

Мы подошли к номеру 43-А, и я постучал в дверь.

Почти сразу за дверью послышались шаги. Я посмотрел на Берту.

— Сегодня именно тот день. Она уже встала и собралась. Видимо, хочет ехать в Санта-Карлотту, чтобы быть там к обеду. Сегодня вечером они дадут делу огласку.

Дверь открылась. На пороге стояла та самая женщина, которую я видел в Оуквью. Она, нахмурившись, рассматривала нас, потом вдруг лицо ее прояснилось. Она узнала меня. Я обратил внимание, что она не носит очков.

— Доброе утро, миссис Линтиг, — сердечно воскликнул я. — Вы должны меня помнить. Я из редакции «Блейд», из Оуквью. Ваш приятель сержант Харбет сказал, что у вас готов для меня интересный материал.

— Я не знала, что он хотел опубликовать это в Оуквью, — нахмурилась она. — Я не… Вы знаете сержанта Харбета?

— Еще бы! Мы с ним старые приятели, — ухмыльнулся я.

— Ну, входите, — неуверенно пригласила она.

— Миссис Линтиг, это миссис Кул, — торжественно произнес я. Берта Кул блеснула своими бриллиантами, и миссис Линтиг расплылась в улыбке.

— Очень рада познакомиться, миссис Кул. Заходите, пожалуйста. Мы вошли в номер. Я закрыл дверь и заметил, что при этом защелкнулся пружинный замок.

— Я не знаю всех подробностей, — начал я. — Насколько я понимаю, газета Санта-Карлотты должна опубликовать этот материал одновременно с нами.

— А кто вас послал? — спросила она.

— Ну конечно, Джон. Джон Харбет. Он сказал, что вы все об этом знаете.

— О да, — сказала она. — Вы простите мне излишнюю недоверчивость. Сейчас я вам расскажу. Я думаю, вы знаете начало моей истории — как мой муж удрал, оставив меня без средств к существованию.

— Разве вы не получили какую-то собственность? — спросил я. Она хрустнула пальцами.

— Жалкая подачка! Денег, которые я получила за это имущество, не хватило и на два года. А с тех пор, как он удрал с этой шлюхой, прошел уже двадцать один год. И все это время я пыталась его разыскать. На днях мне удалось наконец его обнаружить. И как вы думаете, где он оказался?

— В Санта-Карлотте? — спросил я.

— Это блестящая догадка или вам Джон сказал?

— Это более чем блестящая догадка, — загадочно ответил я.

— Ну хорошо. Значит, он в Санта-Карлотте под именем доктора Чарльза Лоринга Альфмонта. Он открыто и бесстыдно живет с этой девицей Картер, и у них хватает наглости изображать перед всеми мужа и жену. Но самое поразительное во всем этом, что он баллотируется на должность мэра. Вы можете себе представить такую наглость?

Я тихо присвистнул.

— Поймите меня правильно, я не хочу мстить. Но, конечно, я не могу допустить, чтобы эта тварь надела мантию респектабельности на свои порочные плечи, а потом нанесла еще одно оскорбление обществу, став супругой мэра Санта-Карлотты. Я думаю, мой муж снимет свою кандидатуру накануне выборов. Если он это сделает, то, как вы понимаете, история не должна быть опубликована.