Юлия Ефимова - Волшебное свечение Ладоги

– Слава, – продолжала перечислять Агния. После этого парень с причёской хиппи и наглой, но красивой улыбкой, покрытый татуировками, не вставая, просто махнул головой и насмешливо посмотрел на Беату, словно оценивал, стоит заняться девушкой или нет.

Дальше глаза Агнии остановились на бородатом и его спутнице. Немного сморщившись, словно от зубной боли, она продолжила:

– А это Коля и Элла, его жена, – последнее слово было сказано с брезгливостью, словно это было ругательство.

– Ну слава богу, Слава и Коля выручили ситуацию, – весело сказала Беата, отметив ненависть Агнии к невестке, – а то я уже подумала, что вы выбирали их по первой букве в именах, – пошутила она.

Но Агния не отреагировала на её язвительное замечание и продолжила:

– А это, дети мои, дерзкая журналистка Беата Иофе, она будет писать небольшую книгу моих воспоминаний и пробудет у нас до второго января.

Все восемь пар глаз, включая Корнелию, до сих пор стоящую у двери, как верный страж, резко повернулись и уставились на Агнию, словно второе января было знаковым событием, и Беате здесь делать было нечего в столь сакральный день. Но произнести вслух никто ничего подобного не посмел. Лишь один из сыновей, которого Агния назвала Колей, добродушно сказал:

– Добро пожаловать, Беата.

Выглядел он очень просто: белая футболка, синие джинсы. Единственное, что его выделяло среди остальных, – это жена, прячущаяся за спиной, и интеллигентная борода, покрывающая молодое лицо.

– И, кстати, – улыбнулся он сквозь свою пшеничную бороду, – моё полное имя – Микола, а Славка по паспорту Мстислав.

– Два – ноль, – довольно сказала Агния, поднимая бокал с морошковой наливкой, – что ж, милые мои, за семью. Я надеюсь, все эти десять дней вы будете меня удивлять. Но не переживайте, у меня для вас тоже много припасено сюрпризов. Я готовилась к нашей встрече и для каждого, – на этом слове Агния ткнула по очереди в каждого, не пропустив даже испуганную невестку. Проводя же свой указательный палец мимо Беаты, она задержалась и, хитро подмигнув, показала ей, что она тоже в игре, закончив затянувшуюся паузу, сказала: – Приготовила сюрприз. Не могу сказать, что это абсолютно всем понравится, но то, что вы все будете в шоке и откроете все свои тайны, я вам обещаю.

После феерических слов Агнии, которые были явно подготовлены, а точно выставленные акценты говорили, что ещё и срежиссированы, за столом повисла мёртвая тишина. К удивлению Беаты, никто не посмел шутить на данную тему. Будучи неплохим физиономистом и прочитав сотню книг на тему языка телодвижений, Беата заметила, что абсолютно все были испуганными. Даже добродушный и спокойный Микола, героически прикрывавший свою супругу от Агнии, словно забыл про неё и отстранился. И ненормальный Мирон, не слушавший до этого разговор, вдруг замер. Да что там, все участники данного ужина получили неприятную новость и сейчас обдумывали её. Хотя, казалось бы, приёмная мама приготовила сюрприз – что может быть приятнее. Только Беата в недоумении оглядывала присутствующих. Остальные всё понимали. Понимали и боялись.

Пишу тебе, милая моя Ассоль, потому что только ты можешь меня успокоить и ободрить, а мне сейчас очень нужна вера в лучшее. Я бы даже сказал, вера в справедливость. Представляешь, мой отец, честнейший человек, сейчас под следствием. Нам с мамой ничего не говорят, от этого становится ещё страшнее. Мама ходит совсем бледная, лишь Сашка живёт, как прежде, своей жизнью, ничего не понимая. Видимо, детство защищает своих от жизни, стараясь как можно позднее пустить к ним страх.

Наша соседка Нюрка, которой я до сих пор помогаю по огороду, по секрету мне сказала, что в Китае случилось страшное происшествие. Её муж вернулся недавно оттуда и рассказал подробности. В Харбине, в храме Конфуция произошёл настоящий разбой: три русских солдата убили старенького охранника и вынесли из храма всё, что могли унести. Это, конечно, война, и там бывало всякое, но самое страшное для меня, что когда этих мародёров задержали, то они сказали, что видели в храме и отца. Мы с тобой, Ассоль, понимаем, что он пришёл туда просто посмотреть китайскую культуру, возможно, даже проверить одну из бредовых версий деда. Я надеюсь, нет, я уверен, что всё прояснится и отца отпустят. Я в это верю, а вот мать – нет. Постоянно плачет и говорит, что сейчас обязательно вспомнят ему его происхождение. Даже выкинула полученные с оказией из Харбина отцовские блокноты на помойку. Говорит, что они единственное напоминание о его дворянском происхождении. Я же не мог этого допустить, я видел, с каким трепетом по вечерам, словно совершая какое-то священное действие, отец вытаскивал их из сохранного ящика и бережно перекладывал пожелтевшие страницы. Поэтому я не мог поступить иначе, вытащил их из мусора и спрятал. Благо блокноты сделаны в деревянном корпусе и падение в помойку их не уничтожило.

Милая моя, любимая Ассоль, боюсь, мне негде их будет хранить, поэтому я решил так: скоро я поеду поступать в Москву в институт, как мы с тобой мечтали, нет, я не забыл, я по-прежнему только этим и живу. Белые халаты, серьёзные лица, и мы с тобой, два студента-медика, которые обязательно придумают волшебное лекарство от всех болезней. Мне очень хочется, чтоб вся эта неразбериха, а по-другому я не могу назвать арест отца, закончилась к моему отъезду. Как же я хочу увидеть тебя, как же я соскучился по твоему сказочному голосу, по твоим бездонным глазам. Шлю тебе в посылке блокноты, которые я спас от гибели в мусоре. Прошу тебя, сохрани их до моего приезда. Эти два огромных блокнота с деревянными обложками по-прежнему закрыты маленькими замочками и хранят никому не нужные секреты, но я надеюсь, что когда приеду к тебе, то ключики уже будут у меня. Ведь только отец знает, где они, и тогда мы с тобой, как в детстве, сядем и прочитаем записки моего деда, как красивую историю, как сказку. Позже, когда у нас появятся дети, мы будем читать им сказки, как когда-то это делал для нас с тобой мой отец. Пока же меня волнует только папа и его арест.

Прощаюсь с тобой, моя любимая Ассоль, сохрани для меня эти два блокнота. В отличие от матери, я бы сказал, что они единственное напоминание об истории моей семьи. Ведь семья – это всё. Люди, не знающие и не уважающие своего прошлого, не могут идти в светлое будущее. Пусть мой дед был дворянином, пусть. Я не обязан гордиться им и полностью поддерживать то, как он жил, но и отрекаться не хочу. Это моя история, моя кровь, мои предки.

Люблю и жду скорейшей встречи с тобой.

Также посылаю платочек шёлковый голубой, я хотел подарить тебе его сам, но обстоятельства складываются по-другому. Пусть он нежно ласкает твою шею и напоминает тебе обо мне, о том, как сильно я тебя люблю.