Стивен Ван Дайн - Злой гений Нью-Йорка [Дело Епископа]

— Отойдите! — крикнул он, и, зажав нос и рот рукою, отодвинул стол. За ним виднелась маленькая дверца от шкафа, вделанного в стену. Он быстро её отворил, посмотрел внутрь и тотчас же захлопнул дверцу.

Все-таки я успел рассмотреть внутренность шкафа. На верхней полке стояла бутыль на железной подставке, спиртовая лампа, прибор для сгущения газов, стеклянный бокал и два пузырька.

Ванс с отчаянием во взоре повернулся к нам.

— Мы можем уйти, здесь больше ничего нет.

Мы вернулись в гостиную, оставив сыщика у дверей чердака.

— Ты был прав, затеяв этот обыск, — серьёзно сказал Маркхэм.

Ванс недовольно ворчал себе под нос.

— Не знаю, почему ты ворчишь, — сказал Маркхэм. — Ты нашёл великолепную улику. Теперь я могу арестовать Арнессона, когда он вернётся из университета.

— Конечно, конечно. Но я не думал ни об Арнессоне, ни об аресте виновного. Я надеялся…

Он вдруг остановился.

— Но мы не опоздали! Я не продумал до конца! Обыскать надо дом Друккера… Скорей!

Мы сбежали по лестнице, промчались через стрелковую комнату и выбежали на стрельбище.

Когда мы оказались у двери друккеровского дома, Ванс протянул руку в разломанное место железной сетки и отодвинул защёлку. Дверь кухни, к моему удивлению, была не замкнута; но Ванс, по-видимому, ожидал этого, потому что он без всякого колебания повернул ручку и раскрыл дверь.

— Стойте! — крикнул он, остановившись в маленькой передней. — Нет нужды обыскивать весь дом… Самое подходящее место… Наверху… в каком-нибудь чулане…

Говоря это, он быстро вёл нас на третий этаж. На верхней площадке было только две двери, одна в самом конце, другая, поменьше, посредине правой стены.

Ванс подошёл прямо к маленькой двери. Ключ торчал в замке. Повернув его, он распахнул дверь. Внутри была абсолютная темнота. Через мгновение Ванс уже ползал на коленях во мраке.

— Скорее, сержант. Ваш фонарь!

Когда вспыхнул свет, то мы увидели на полу в бессознательном состоянии девочку, ту самую, которая приносила цветы своему Горбунчику».

Ванс приложил ухо к её сердцу. Потом он нежно взял её на руки.

— Идите в диллардовский дом и ждите меня там, — бросил он нам, когда мы вышли из дома.

Вторник, 26 апреля, 11 часов утра

Через двадцать минут Ванс был с нами в диллардовской гостиной.

— Она будет жить, — вскричал он. — У неё был обморок от потрясения и страха.

Маркхэм с восхищением посмотрел на Ванса.

— Ты надеялся найти ребёнка живым?

— Да. Я не допускал мысли, что она умерла, потому что это противоречило бы стихам из «Сказок матушки Гусыни».

Хэс размышлял над чем-то, что, очевидно, очень смущало его.

— Никак моя башка не может переварить, что этот Епископ оставил дверь в друккеровском доме незамкнутой.

— Предполагалось, что мы найдём девочку, — ответил Ванс. — Все нам было облегчено. Но предполагалось, что мы найдём её завтра, после того как появится в газетах заметка о «Маленькой мисс Маффет».

— Почему же заметки не посланы в газеты вчера?

— Несомненно, что у Епископа было намерение отослать их вчера вечером, но, по моему мнению, он решил, что целесообразнее дать сначала разгореться любопытству публики к исчезновению девочки.

Маркхэм посмотрел на часы и решительно встал.

— Нам незачем дожидаться Арнессона. Чем скорее мы его арестуем, тем лучше.

— Не торопись, Маркхэм, у тебя нет никаких улик против этого человека.

Маркхэм понял, что Ванс прав.

— Но ведь надо же как-нибудь остановить этого маньяка, — свирепо сказал он.

— Как-нибудь, да. — Ванс зашагал по комнате. — Может быть, нам удастся вырвать истину хитростью; он ведь не знает, что мы нашли девочку… Может быть, профессор нам поможет.

— Ты думаешь, что он знает больше того, что он нам сообщил?

— Несомненно. Я тебе уже говорил об этом.

— Ну, это ещё неизвестно. — Маркхэм был настроен пессимистически. — Но попытаться можно.

Через несколько мгновений открылась входная дверь и в передней появился профессор. Он пристально смотрел на нас, как будто стараясь прочесть на наших лицах смысл неожиданного визита. Наконец, он спросил:

— Вы, вероятно, обдумали то, что я говорил вчера вечером?

— Не только обдумали, — сказал Маркхэм, — но м-р Ванс даже узнал, что вас так беспокоило. Он показал мне экземпляр «Претендентов».

— Ах! — восклицание напоминало вздох облегчения. — Столько дней эта пьеса не выходила у меня из головы.

Он со страхом посмотрел на нас.

— Что это значит?

— Это значит, сэр, что вы привели нас к истине. Мы ожидаем теперь м-ра Арнессона. А пока нам хотелось бы поговорить с вами. Может быть, вы могли бы нам помочь.

— Я не думал, что буду орудием в деле осуждения бедного малого.

Проведя нас в библиотеку, он остановился у шкафа и налил себе рюмку портвейна, а потом посмотрел на Маркхэма, точно извиняясь.

— Простите, я слишком рассеян. Он выдвинул шахматный столик и поставил на него рюмки.

— Расскажите мне все, — сказал он, — не щадите меня.

Ванс посмотрел сочувственно на него и сказал:

— Мы нашли пишущую машинку, на которой Епископ печатал свои заметки. Она была в старом чемодане на чердаке.

Профессор не обнаружил никаких признаков удивления:

— Вы убеждены, что это действительно та самая?

— Вне всякого сомнения. Вчера маленькая девочка, по имени Медлин Маффет, исчезла с детской площадки в парке. В машинку был вставлен лист бумаги и на нем было отпечатано: «Маленькая мисс Маффет сидела на кучке».

Голова профессора упала на грудь.

— Ещё одно безумное зверство. Если бы я не затянул своего сообщения до вчерашнего дня…

— Большой беды не произошло. Мы вовремя нашли девочку; она вне всякой опасности.

— Ах!

— Она была замкнута в чулане, на верхнем этаже друккеровского дома. Мы думали, что она должна находиться где-нибудь здесь; вот почему мы произвели обыск вашего чердака.

Наступило молчание, затем профессор спросил:

— Что ещё вы мне скажете?

— Записная книжка Друккера с выкладками для его последней книги была украдена в день его смерти. Мы нашли эту книжку на чердаке вместе с пишущей машинкой.

— Он унизился даже до этого! — Это был не вопрос, это было удивлённое восклицание. — Вы уже сделали выводы? Может быть, если бы мои вчерашние намёки не посеяли семена подозрения…

— В этом не может быть сомнения, — мягко заявил Ванс. — М-р Маркхэм намерен арестовать м-ра Арнессона, как только тот вернётся из университета. Но, откровенно говоря, сэр, у нас нет никаких улик, и м-р Маркхэм даже сомневается, поддержит ли его закон.

Ванс задумчиво курил; наконец он заговорил спокойно, но значительно.

— Если бы м-р Арнессон убедился, что у нас против него несомненная улика, он мог бы, в качестве выхода из положения, совершить самоубийство.