Наталия Антонова - Кипение страстей

— Барлов ухаживал за вами?

— Ну, вообще-то, да, — нехотя ответила она.

— И что же?

Клиентка молчала.

— Я спрашиваю об этом не из праздного любопытства, — настойчиво проговорила Мирослава.

— Да, я понимаю. Но ухаживания Толи не имеют никакого отношения к ситуации, в которой я нахожусь сейчас.

Элен попыталась оторваться от внимательных глаз Мирославы и не смогла, — ну хорошо, — сказала она, — Толя был серьёзно мной увлечён. Он решил, что я женщина его мечты, которую он искал всю жизнь. Ему пришла в голову идея — жениться на мне. Он стал заваливать меня подарками, цветами. Но, слава богу, всё хорошо закончилось. Я объяснила Анатолию, что он впустую тратит время и деньги. Он понял меня и оставил в покое.

— Так легко?

— Толя разумный человек. Он даже принёс мне свои извинения, и мы договорились остаться друзьями.

— Теперь вы удовлетворены? — спросила Элен.

— Будем считать, что, да.

Элен пожала плечами.

— Итак, — сказала Мирослава, — пока от вас ничего не требуют. Нагнетают страх.

— Вы думаете, что это шантаж? — тихо спросила Элен.

— Предполагаю.

Элен сжала губы.

— Вы собираетесь заплатить? — спросила Мирослава.

— Нет! — Элен резко качнула головой, — вы сами знаете, что если это шантаж, то конца ему не будет. Я не могу вечно жить под прессом.

Мирослава удовлетворённо кивнула.

— Расскажите о вашем муже, — попросила она, — кто он по профессии?

— Поэт. Юрий Базилевский, — ответила Элен.

В голосе клиентки она расслышала явные нотки гордости, но имя Юрий Базилевский не говорило Мирославе ни о чём.

— Юрий чудесный человек, — продолжила между тем Элен, — он добрый, заботливый. Замечательный муж и отец.

— Вы давно в браке? — прервала Мирослава её дифирамбы.

— Официально 6 лет. До этого мы жили вместе ещё два года.

— Странно, — подумала Мирослава, — после восьми лет прожитых вместе, столько восторга. Что-то здесь не так…

Элен словно угадала мысли Волгиной, — мне всегда хотелось иметь ребёнка, но я долго не могла себе этого позволить. Сначала я должна была встать на ноги.

— Я понимаю Вас, — сказала Мирослава, — надеюсь, ваш муж обладает, мягко говоря, широкими взглядами?..

— Увы. Он уверен, что я люблю только его одного.

— Значит, может отреагировать неадекватно?

— Не знаю… Безусловно, он будет очень огорчён.

— И всё-таки, вам придётся рассказать ему правду, Это лучший выход из сложившейся ситуации.

— Да, наверное… — проговорила Элен без особого энтузиазма.

— Что же вас смущает?

— Я не уверена, что муж примирится с неверностью.

— Но ведь у вас с Денисом ничего не было?..

— Юрий не поверит мне, — тихо выдохнула Элен.

— Вот как?! — удивилась Мирослава.

— О, да! Он дьявольски горд! — Элен неожиданно вскочила с кресла и прошлась по кабинету.

Вернувшись на прежнее место и, заглянув в глаза Мирославе, она сказала, — я боюсь, что дело дойдёт до развода, если он узнает о содержании письма. А я не могу допустить этого! — голос Элен сорвался.

— Причина в любви или в деньгах? — спросила Мирослава.

— Ни в том, ни в другом! Мы не можем пополам поделить сына!

— Сын останется с вами. В нашей стране так происходит в 99 случаях из 100. И ваш муж, как я понимаю, не олигарх…

— Вы не знаете Юрия! — воскликнула Максимова, — он не отступится. Ни за что! Он обожает мальчика. Если ему не удастся получить его законно, то он пойдёт на всё!

— Например? — резко спросила Мирослава.

— Например, похитит его, — ответила клиентка печально, — поэтому развода быть не должно.

Элен переплела пальцы рук и положила на них подбородок.

— Мне нужен не совет, а помощь, — сказала она, — я хочу, чтобы вы поехали в Красов и всё выяснили на месте. Я хочу избежать огласки любым путём! Я заплачу вам столько, сколько потребуется.

— Хорошо, — согласилась Мирослава, — но я не могу дать вам стопроцентной гарантии.

— Я понимаю…

— Ну, что ж, я вылечу завтра утром.

Элен молча, положила перед детективом крупную сумму.

— Это задаток, — сказала она.

Мирослава коснулась кнопки вызова секретаря.

Дверь открылась, вошёл Морис.

— Оформи, пожалуйста, деньги и выдай клиентке расписку.

Максимова даже не взглянув на полученный документ, небрежно убрала его в сумку.

— И ещё, — сказала Мирослава, обращаясь к Морису, — сделай копию с этого письма.

Миндаугас взял из рук Мирославы письмо и вышел.

— Скажите, Элен, — Мирослава посмотрела на напряжённое лицо клиентки, — в «Дубравушке» дела идут хорошо?

— Превосходно! — Элен преобразилась, как по волшебству, её глаза заблестели, губы тронула счастливая улыбка, черты лица приобрели мягкость удовлетворённого жизнью человека.

— Вы не можете представить, как много значит для меня салон! — голос Элен звенел от гордости за своё детище.

— Расскажите, — тихо попросила Мирослава.

— Почему-то многие считают, что женщина хочет быть красивой для мужчины, — произнесла Элен.

— Да… Пожалуй, бытует такое мнение, — согласилась Мирослава.

— Ну, так вот, — с воодушевлением произнесла Элен, — я считаю это унизительным. Женщина должна, просто обязана быть самодостаточной. И заботиться о своей внешности в первую очередь для того, чтобы чувствовать себя комфортно, нравиться себе самой! Можно чуть-чуть изменить оттенок волос так, что ни муж, ни любовник и не заметят этой перемены. Лишь сама женщина будет наслаждаться ощущением новизны неуловимой для других глаз.

Мирославе казалось, что Элен буквально светится от переполняющего её внутреннего света. Было видно, что она на самом деле искренне любит своё дело. Но как оказалось, для счастья человеку одной только работы мало…

— Приходите к нам в «Дубравушку», — сказала Максимова детективу, — и вы сами во всём убедитесь.

— Спасибо, — отозвалась Мирослава, — загляну непременно.

В кабинет вернулся Морис с копией и оригиналом письма в руках.

— Копию я оставлю себе, — сказала Мирослава, — а вам мы выдадим расписку.

— Не надо, — отмахнулась Элен.

— Извините, но так положено, — холодно заметил Морис и вручил клиентке расписку.

— Ну, что ж, — обронила Элен, взяла протянутый листок, бросила его в сумочку, куда перед этим небрежно бросила оригинал письма, кивнула на прощанье и вышла.

— Серьёзное дело? — спросил Морис, когда за клиенткой закрылась дверь.

— Пока не знаю, — ответила Мирослава задумчиво, — но честно говоря, оно мне не очень нравится.

— Босс, — улыбнулся Морис, — я не перестаю вам удивляться.

— Даже так? — усмехнулась Мирослава.

И вдруг спросила, — Морис! А какие глаза у твоей матери?

— Что?! — растерялся Морис от неожиданности, ну… Это трудно сказать… так сразу…